Онлайн книга «Бойня»
|
Тысяча жирных свиней – ноль жирных свиней. Ни один из этих подонков даже не думал протестовать. Достал из бардачка ручку и миниатюрную, предусмотрительно захваченную шпионскую камеру в виде блокнотика. Даже если ему запретят снимать, можно как-то исхитриться. Или, в крайнем случае, записать звук. – Окей, Грант Робертс, – пробурчал Стальберг себе под нос, вынул ключ из замка и вышел из машины. – Иди и спасай эту проклятую страну. Вонь совершенно невыносима. Бритый охранник выдал ему синюю полиэтиленовую накидку и такие же бахилы. Стальберг молча кивнул – боялся сказать хоть слово, чтобы не спровоцировать рвоту. В комнатке, куда его провели, сильно пахло дезинфекцией, но помогало мало. Никакие духи в мире не могли бы заглушить пропитавшее стены чудовищное зловоние. – Милле вас проводит, – сказал бритый. – Вообще-то зрелище не для слабонервных, но раз уж вы так настаиваете… – No problem. – Стальберг постарался сохранить все ту же обезоруживающую улыбку. – Если что, можем пройти прямо на… – Мне бы хотелось увидеть все стадии. – Только если вы и в самом деле готовы… Это, знаете ли, не совсем обычная экскурсия. Не sightseeing. – Парень ухмыльнулся. – No problem, – повторил Стальберг, застегнул кнопки на накидке и надел большие, не по размеру, пластиковые перчатки. В комнате появился еще один мужчина. – А вот и Милле, – сказал охранник. – Милле? Мистер Робертс. Стальберг пристально посмотрел на вошедшего и произнес по-шведски: – God dag. Тот, не глядя в глаза, кивнул. Он, видимо, торопился – так и не отошел от двери, стоял и придерживал, чтобы не захлопнулась. – Спасибо. – Стальберг двинулся к выходу, стараясь унять внутреннюю дрожь. Он уже знал, что ему предстоит увидеть. Потом он напишет обо всем короткими, сухими предложениями. Глубина и диаметр шахты. Слизь на стенах. Шланги, из которых льется на пол вода и, уже розовая от крови, стекает в дренажные, похожие на ливневые, колодцы. Транспортный конвейер на потолке, оглушающий газ, белые перчатки Милле. – Шестьсот туш в день. Мы справляемся. Как описать неописуемое? Отчаянные вопли, уханье и скрип невидимых машин. Люди у циркулярных распилочных станков. Стальберг держал свою шпионскую камеру-блокнот у бедра и бесстрашно щелкал затвором – все равно за этим грохотом никто не расслышит. Одобрительно кивал, изо всех сил стараясь изобразить внимание, – и одновременно пытался осмыслить невероятные цифры. – Восемнадцать сотен? – Тысяч. Восемнадцать тысяч. Только в этой провинции. К тому же дело идет быстро, нам же необязательно выполнять гигиенические параграфы. На дергающемся конвейере все новые и новые тела. Человек в синем комбинезоне одним взмахом делает продольный разрез грудной клетки и живота, быстрое движение – и внутренности плюхаются на пол с другой стороны конвейера. Стальберг был близок к обмороку. Только не паниковать, только не паниковать… Технология… Они следуют предписанной технологии. – У нас три группы отходов. Голова, тело, конечности. В конце конвейера стоял еще один рабочий и механически сортировал отрубленные и отпиленные части тел. Длинные куски в одну сторону. Короткие – в другую. Стальберг время от времени смотрел Милле в глаза, пытаясь различить хоть какие-то признаки человеческих эмоций, – и не различал. – Вообще-то все автоматизировано, но первый триаж [55] приходится проводить вручную. Стальберг кивнул. Он старался дышать ртом. Вонь невыносимая, привыкнуть невозможно. Нет, наверное, возможно – эти-то вроде и не замечают. Рабочий в конце конвейера заученным движением, не глядя, откинул в сторону ногу. Как он теперь вообще сможет говорить с людьми… Чтобы ни на кого не смотреть, Стальберг уткнулся глазами в грязный пол, по которому змеились разноцветные толстые кабели. В памяти всплыл красивый баритон Сверда. У нас разработана огромная палитра сугубо индивидуальных методов коррекции. Для разных типов людей. Работает – свыше всяких ожиданий. – Ну как, нагляделись? Стальберг поморщился – да уж. Тяжелое зрелище. – И что, здесь все и заканчивается? – Отходы идут вон туда, – Милле показал на белую дверь. – Но… ваше время вышло, не так ли? Стальберга передернуло, настолько двусмысленно прозвучала фраза. И тут же услышал грохот и скрип – снова открыли шахту. Он вспомнил “Глобен”. Длинные очереди у входных дверей. – Да… пора. – Голос сорвался, он с огромным усилием заставил себя успокоиться. Что там сказал Ландон? Будьте стопроцентным американцем. Переигрывайте, они тонкостей не понимают. – Спасибо, большое спасибо, молодой человек. Милле, не так ли? Образцовая работа. Милле без особого энтузиазма пожал протянутую руку. – Выход вон там, сами найдете. Подниметесь на лифте. Стальберг кивнул и пошел к двери, машинально прислушиваясь к шуршанию пластиковых бахил. На выходе из лифта его уже поджидал бритоголовый охранник. – Значит, Грант Робертс? – Смерил Стальберга долгим взглядом. Стальберг кивнул, лихорадочно пытаясь сообразить, где он допустил ошибку. Грудь сдавило. – А почему же Грант… э-э-э… Робертс ездит в машине, принадлежащей Бреммингу Класу, Океригатан, дом двенадцать, в Йиму? Дышать ровно, дышать, спокойно дышать. – Не понимаю, о чем ты. – Надеялись, мы не проверим? – Что вы должны были проверить? Бритоголовый усмехнулся. Они столкнут меня в ту же шахту. Конец. Будешь висеть на крюке, Пулитцер. – А знаете ли вы, что мы делаем с лжецами? – Нахмурил брови и внезапно расхохотался. – Было бы зеркало, посмотрели бы вы на свою физиономию! Не переставая смеяться, он начал подпрыгивать и хлопать себя по заду. Стальберг оцепенел. Что это было? Шутка? Бритый сделал полный оборот и внезапно перестал хохотать. – Простите, если обидел. Я пошутил. Но вам все-таки надо было сказать, что возвратник обеспечил вам машину. |