Книга Девушка из песни, страница 76 – Эмма Скотт

– А можешь сфотографировать нас втроем? – попросил папа, протягивая Риверу телефон. – Сегодня особенный день.

Мама смягчилась, и я встала между родителями. Мы втроем, с улыбками на губах. Последняя фотография, на которой мы вместе, в нашем доме.

Ривер отвез меня к себе для еще одной фотосессии. Контраст между его родителями и моими был разительным. Нэнси и Джерри Уитмор суетились вокруг нас с непринужденными улыбками и искренним смехом. Но в доме Уитморов витало другое напряжение. Джерри пожал Риверу руку и похлопал его по спине, словно они заключили сделку.

Нэнси поцеловала меня в щеку.

– Он сказал мне, что ты стала ему очень хорошим другом.

– Ривер для меня тоже замечательный друг.

– Тогда это самое главное. Что вы оба счастливы. Желаю хорошо провести время сегодня вечером.

«С ней я тоже должна попрощаться».

Мне казалось, что моя улыбка – это плотина, сдерживающая эмоции. Стоит ей рухнуть, и все прорвется наружу.

Ривер пригласил меня поужинать в итальянское бистро «У Лилиан», где мы сели друг напротив друга за маленький столик на двоих. Ривер был безумно привлекателен в черном смокинге с темно-синим галстуком и камербандом ^[15], которые подходили к моему платью, но мысленно я все равно представляла напротив Миллера. Он бы выглядел небрежно красивым, с щетиной на щеках, может быть, в темных джинсах, спортивном пиджаке и галстуке, который бы он постоянно оттягивал. Неидеальный, но прекрасный.

– Ты очень красивая, – произнес Ривер. – И с днем рождения.

– Спасибо.

– Но ты какая-то подавленная. – Он поигрывал вилкой. – Знаю, что ты предпочла бы быть сейчас с другим.

– А ты нет? – спросила я с теплой улыбкой.

Он начал было качать головой, но потом кивнул.

– Да, и я. Не обязательно на балу, но просто…

– Быть с ним.

– Да.

– Я тоже.

Наступило короткое молчание, а затем Ривер рассмеялся.

– Боже, ну мы и парочка. Нам нужно взбодриться, а не то я не знаю. Сегодня твой день рождения. Восемнадцать, верно? Теперь ты официально взрослая. Добро пожаловать в клуб. Дерьмо редкостное.

Я невесело рассмеялась.

– Знаю. Боже, мне кажется, что он сразу решил дать мне под дых. За один день пришлось повзрослеть и научиться самой отстаивать свои интересы.

– Ты имеешь в виду университет? Я думал, ты останешься здесь. В Университете Санта-Круза.

– Нет, – ответила я, чувствуя, как затрещала плотина. – Бейлор, Техас.

– Ого, серьезно? А меня приняли в Университет Алабамы. Будем почти соседи.

– Ты действительно уезжаешь? Играть в футбол?

– А на что еще я гожусь? Я хотел бы остаться и работать в папином автосервисе, но он и слышать об этом не хочет. Его сердце настроено на НФЛ. Может быть, когда он уйдет на пенсию, я возьму на себя управление фирмой. Тогда смогу вернуться и быть…

– Дома, – закончила я.

– Ага, – ответил Ривер. – Дома.

Ужин был восхитительным, и мне каким-то образом удалось не уронить ни кусочка лапши на платье. Ривер как раз попросил чек, когда в сумочке зажужжало сообщение от Миллера.

Вот-вот сяду в самолет. Долгий день, но они, черт возьми, сделали это. Мы заключили контракт! Взрыв мозга. Все расскажу, когда вернусь. Люблю тебя, Ви.

Я чуть не выронила телефон. Меня переполнила чистая радость, вытеснив все разочарования и душевную боль последних нескольких дней.

Ривер вскинул бровь.

– Хорошие новости?

– Самые лучшие. Я… я даже не могу поверить, что могу сказать это вслух, но Миллер заключил контракт с «Голд Лайн Рекордс».

– Да ладно? Так круто! Это благодаря каналу Эвелин?

– Ага, – ответила я с меньшим энтузиазмом. – Она предоставила ему площадку. И вообще, они его заметили благодаря ей.

Я быстро напечатала ответ.

О боже, поздравляю! Ты заслуживаешь всего самого лучшего, потому что ты и есть самый лучший. Я люблю тебя!!! Целую, обнимаю.

Сообщение было помечено как доставленное, но не прочитанное. Должно быть, самолет взлетел. Я отложила телефон.

Ривер поднял свой бокал.

– Выпьем за Миллера. Восходящую рок-звезду.

Моя радость за него в равной мере смешивалась с болью.

– За Миллера, – повторила я. Человека, с которым мне придется попрощаться.

Вайолет

Вдоль дорожек в Погонипском загородном клубе были развешаны гирлянды огней. Теплую ночь наполнял стрекот сверчков и аромат свежих цветов. Внутри бального зала диджей крутил Awolnation «The Best». Пары во всевозможных официальных нарядах танцевали, разбивались на группки, болтали, ели закуски со стола и пили искрящийся сидр.

– Эй, здесь Ченс, – сказал Ривер. – Давай подойдем.

– Конечно, – ответила я, но внутренне напряглась. В компании Ченса и еще нескольких футболистов были и их спутницы, включая Эвелин Гонсалес. Рубиново-красное платье невероятно ей шло.

Она окинула меня дерзким взглядом.

– Вайолет. Да ты огонь!

– Спасибо, ты тоже, – искренне ответила я. Алое платье облегало ее фигуру, а густые черные волосы волнами ниспадали на спину, искрясь на свету.

– О боже, ты слышала про Миллера? – воскликнула она. – Он подписал контракт!

– Да, он мне написал. – Я с болью подумала, не звонил ли он Эвелин первой, но тут же попыталась загнать ревность в дальний угол.

– Разве это не круто? – воскликнула она. – Не то чтобы я удивлена. Ни на секунду не сомневалась в своем мальчике.

«Ее мальчике».

Я собиралась попросить ее не говорить так о моем парне, но она придвинулась ближе.

– Послушай, Ви. Я должна извиниться перед тобой.

– За что? – осторожно спросила я.

– Что последнее время была такой холодной и отстраненной. Ну ладно, ладно. Я вела себя как настоящая стерва.

– Мне казалось, ты злишься на меня из-за звания Королевы Осеннего бала.

– Ах это. – Она махнула рукой. – Это было целую вечность назад.