Онлайн книга «Пыль грез. Том 1»
|
– Допустим, я пират, – сказала Шурк, – но от нападения это нас не спасет. Дильские корсары, орудующие в тех водах, не признают законов чести в отношении конкурентов. Кроме того, я нанялась отвезти груз, и маршрут у меня, к сожалению, совершенно другой… – Данный груз случайно не Ублала Панг? – спросила Джанат. – Он самый. – И куда именно он направляется? – Признаться, он пока еще не определился. – Значит, – задумчиво проговорила королева, – если вы предложите ему альтернативный маршрут к его пункту назначений, он не будет возражать? – Возражать? Он даже ничего не поймет, ваше величество. Он будет улыбаться, кивать, тянуть руки к моей… – Следовательно, вы сможете взять с собой на борт и принцессу Фелаш? Шурк, нахмурившись, посмотрела сначала на королеву, затем на принцессу Фелаш. – Это приказ, ваше величество? – Скажем так, мы были бы весьма признательны. – Увы, ваша, скажем так, признательность – сколько бы вас ни было, ваше величество, – меня не устроит. Я беру плату, причем хорошую плату. И работаю только по контракту, подписанному либо вами, королева, либо вами, принцесса. – Но ведь суть в том, что все должно быть неофициально. В самом деле, Шурк… – Никаких «в самом деле», Джанат. Фелаш помахала рукой, на которую налипла сахарная пудра и крошки. – Договорились! Я прикажу составить контракт. Условия капитана принимаются. Полностью. Очень рада, что все устроилось ко всеобщему удовлетворению! Джанат удивленно посмотрела на нее. – Что ж, значит, договорились, – сказала Шурк Элаль. – Ах, эти сладости просто страсть как хороши! Все, хватит… Ну ладно, еще одну… Через некоторое время болкандские гостьи удалились. Как только за ними закрылась дверь, Шурк Элаль встретилась взглядом с Джанат. – Итак, о королева, какова же истинная обстановка в Болкандо? – Странник его знает… – Джанат вздохнула и наполнила себе кубок. – Бардак. Там столько придворных группировок, что ученый совет в Академии покажется песочницей. Это о многом говорит, даже если не все слова тебе понятны. – Что такое песочница? – Площадка, засыпанная песком – такие ставят на зажиточных улицах. Там играют дети и испражняются уличные коты. – У вас, богачей, странные представления о том, с чем нужно играть детям. – Когда-нибудь получала по голове засохшей какашкой? Так что следи за своим тоном. Уверяю тебя, Шурк, мы в детстве были не менее буйными, чем ваши банды сорванцов. – Хорошо, прости. Ты предупредила малазанцев, что болкандцы неистовствуют и готовы броситься на них? – Малазанцы и сами все знают. Их союзники как раз в гуще событий. – Тогда зачем эта принцесса прибыла в Летерас? Джанат вздохнула. – Насколько я могу судить, чтобы избавиться от вражеских шпионских сетей – тех, которые Бугг оставил без внимания. Шурк хмыкнула. – Фелаш? Она не убийца. – Зато ее камеристка, готова поспорить, наоборот. – И сколько же лет этой «четырнадцатой дочери»? Шестнадцать-семнадцать?.. – Вообще-то четырнадцать. – Нижняя бездна! Не скажу, что меня радует перспектива вести эту сластену-толстушку до самого Акриннайского хребта. – Возьми поменьше балласта, и все. Шурк вскинула брови. Джанат скривилась. – На наших лоцманских картах отмечены подводные скалы, капитан. А ты о чем подумала? – Ни о чем, ваше величество. Честное слово. Джанат поднялась. – Предлагаю выйти в сад и поиздеваться над нашими мужчинами. В сопровождении безмолвных слуг королевы болкандские гостьи незаметно преодолели запутанный лабиринт из неиспользуемых коридоров и переходов, после чего оказались в ночи у скрытых задних ворот. Они вышли на ближайшую улицу и стали ожидать скромную карету, которая должна была отвезти их в пристойные меблированные комнаты у пристани. Фелаш вскинула руку, медленно перебирая пальцами, при этом сама как будто этого жеста не замечала. – Контракт! Неслыханно! Камеристка молчала. – Что ж, если капитанша будет доставлять хлопоты… – В поднятой руке Фелаш возник клиновидный кинжал – так внезапно, будто соткался из ночного воздуха. – Госпожа, – голос у камеристки был низкий, мягкий и потрясающе красивый, – это не поможет. Фелаш нахмурилась. – Ах, глупышка, когда же ты повзрослеешь? Нельзя оставлять следов – никаких. – Я лишь хотела сказать, госпожа, что капитана нельзя убить. Она уже мертва. – Чушь! – И все же, госпожа, так и есть. А еще она оживлена с помощью утулу. – А вот это уже интересно! И волнующе! – Кинжал исчез мгновенно, как и появился. – Набей трубку, будь добра. Мне надо подумать. – Идут, – прошептал Бугг. Тегол обернулся. – А! Только поглядите, как мило они воркуют! Ночной воздух отлично освежает, не так ли, дорогие мои? – Я не ваша дорогая, – сказала Шурк Элаль. – Вот – она. – И разве не это делает меня счастливейшим из живущих? – Ну уж точно не талант, Странник свидетель. – И не внешность, – добавила Джанат, испытующе глядя на супруга. – Пока они не спелись, – сказал Тегол Буггу, – было лучше. – Разделять, чтобы преодолеть разделение – вот мой девиз, государь. – Весьма необычный. И что, когда-нибудь срабатывало? – Как только сработает, сразу дам вам знать. В тридцати лигах к северу от Ли-Хэна, что на материковой части Квон-Тали, располагалась деревушка под названием Гетран – непримечательная кучка домов сухой кладки, мастерские, ветхий храм, посвященный горстке местных духов, таверна да острог с темницей (в одной из камер жил сборщик податей, имевший привычку арестовывать себя за чрезмерное пьянство – то есть почти каждый день). За приземистым зданием храма на тридцать две кельи шло кладбище, разбитое на три яруса – в соответствии с достатком деревенских жителей. На верхнем, самом дальнем, ярусе хоронили зажиточных людей: торговцев и мастеровых, чьи предки проживали в Гетране более трех поколений. Их могилы находились в богато украшенных гробницах, похожих на храмы в миниатюре, или кирпичных толосах, которые в этих краях строили вот уже многие столетия. Второй ярус отводился для жителей не особо зажиточных, но и не бедных. Похороны, как правило, были скромнее, однако родственники и потомки прилежно ухаживали за каменными надгробиями. |