Онлайн книга «Детектив для уютной осени»
|
Вчерашняя чашка исчезла, а книга лежала на прежнем месте страницами вверх. Василий Васильевич засмеялся, прихлебывая кофе. Он совершенно точно помнил, что вчера ночью закрыл ее! Ну-ка посмотрим, какая страница. Страница пятьдесят семь, все верно. «Философ не испытал в жизни ни сильных радостей, ни сильных страданий, которые приносят с собой страсти». Это мы уже сто раз читали!.. Интересно, кто с ним играет? Хорошо бы, конечно, Кристина по прозвищу Мышь, но отчего-то Василий Васильевич в это не верил. Нет, было бы прекрасно, если б она, но… Высокие двери у него за спиной вздрогнули, будто снаружи потянули за ручку. Василий Васильевич оглянулся. Ничего не происходило, потом двери вздрогнули вновь, и тут же донеслось дребезжание колокольчика. А потом еще раз. Меркурьев поставил чашку на стол рядом с «Философией Канта», подошел, повернул в замке ключ и распахнул створку. В солнечном воздухе он увидел только силуэт. Силуэт колыхался и подрагивал, извивался, и Меркурьев на секунду зажмурился. – Мое почтение, – вежливо проговорил посетитель и на старинный манер приподнял шляпу. Он уже не извивался и не двоился и оказался сухим человечком с мелким, но выразительным лицом. Он был облачен в долгополое пальто, а в руке держал дорожный ковровый саквояж. – Доброе утро, – поздоровался Меркурьев. Позади человечка на стоянке дремал длинный белый «Кадиллак» – вчера его здесь не было, – Меркурьев почему-то очень удивился, что старомодный и вежливый человечек прибыл на такой длинной, самодовольной машине. – Приглашен погостить, – сказал новый гость. – Если вы ничего не имеете против. – Я?! – воскликнул Меркурьев. – С вашего разрешения, – заключил невиданный посетитель твердо. – Проходите, – пригласил Василий Васильевич несколько растерянно. – Я сейчас найду хозяина или управляющую… И посторонился, пропуская гостя. Человечек воскликнул: – Ни в коем случае! Не нужно никого обременять! Придет время, и все разрешится само собой. В «Кадиллаке» нет водителя, мельком подумал Меркурьев. На водительском месте никого. Выходит, человечек сам сидел за рулем. Чудеса. – Я подожду вот здесь. Если позволите. Утренний гость прошагал к креслу возле готического окна, уселся, утвердил на острых коленях саквояж, а сверху пристроил свою шляпу. – Хотите кофе? – спросил Меркурьев. Гость подумал секунду. – Лучше чаю и к нему каплю молока, – сказал он. – Если это вас не очень затруднит. Дело в том, что я не употребляю кофе. Это нездорово. Он покосился на книгу, отчего-то покачал головой и уселся поудобнее. – Сейчас попробую, – пробормотал Василий Васильевич. – Чаю с молоком, понятно. Одну минуточку. – Не спешите, – любезно разрешил прибывший. – Из-за меня не стоит суетиться. Меркурьев пошел на кухню, спросил, где найти Нинель Федоровну или Виктора Захаровича, а также чаю. – С каплей молока! – добавил он, вспомнив. Оказалось, что для чая все приготовлено там же, на буфете, Нинель Федоровну сейчас поищут, а Виктор Захарович еще не вставал. Просидел с гостями почти до утра, как видно, не проснулся пока. Возле буфета Василий Васильевич топтался довольно долго, раздумывая, как ему быть. В конце концов достал большую чашку с блюдцем, сунул в нее пакетик, подождал, пока заварится, и пакетик выбросил. Незнакомец в шляпе и с саквояжем, решил Меркурьев, ни за что не станет пить чай, из которого торчит хвост! Два кусочка сахару он пристроил на блюдце рядом с серебряной ложечкой, а сливки из круглых пластмассовых штуковин решительно некуда было перелить и пришлось нести так, в штуковинах. Василий Васильевич не удивился бы, если б человечек исчез из вестибюля, но он был на месте. Он сидел в прежней позе, словно ни разу не пошевелился. – Ваш чай, – по-официантски галантно сказал Меркурьев. – А управляющую ищут. – Ах, не стоило беспокоиться! – досадливо вскричал человечек. – Не примете ли? И он сунул Меркурьеву саквояж и шляпу. Василий Васильевич принял их и неловко прижал к груди. Человечек сделал глоток, зажмурился, оценивая, и заключил: – Недурен. Шри-Ланка? Василий Васильевич счел нужным кивнуть – на всякий случай. Он был растерян и не понимал, что происходит. – Все же капля молока была бы нелишней. – Молоко… рядом. То есть сливки. Сливки и сахар. Человечек поднял на него глаза и вдруг ужаснулся. – Непростительная ошибка! – воскликнул он и поднялся в волнении. – Я опять совершил ужасную ошибку! Всякий раз забываю! Вы ведь не привратник? Инженер Меркурьев отрицательно покачал головой. – И не лакей? Василий опять покачал – нет, он не лакей. – Прошу меня извинить, покорнейше прошу извинить! Забываю! Позвольте! Гость вскочил и вырвал у Меркурьева поклажу. – Непростительная ошибка! Я стал рассеян. Нужно было сразу дать понять, что мои указания неуместны. Ах, как неловко. – Да ничего страшного, – промямлил Василий Васильевич. – Нет, нет, не утешайте меня, – продолжал сокрушаться гость. – И еще чай! Право, ужасная неловкость! Он пристроил саквояж себе в ноги, шляпу угнездил сверху. – Вы здесь в гостях, – резюмировал человечек, разглядывая Меркурьева. – Приглашены, так же, как и я. – Нет, я в отпуске, – признался Меркурьев. – Приехал отдохнуть. – Вы тяжело трудитесь? Труд вас изматывает? Василий Васильевич никогда не задавал себе таких вопросов! – Жара изматывает, – сказал он наконец. – Я работаю в пустыне, на газопроводе. – Как интересно, – восхитился человечек, – и, должно быть, увлекательно!.. – На самом деле не очень. Нет, то есть интересно, – спохватился Меркурьев. – Но не всегда. В основном это просто тяжелая работа. – Может быть, присядем?.. Меркурьеву хотелось удрать – лучше всего на кухню или в столовую, где пахнет свежей утренней булкой, где все свои, где можно не вести странных разговоров и где никто уж точно не примет его за лакея или привратника!.. Тем не менее он зачем-то сел в соседнее кресло и сделал любезное, слушающее лицо. Гость еще пригубил чаю, вновь похвалил его и спросил, в чем заключается тяжесть работы Василия Васильевича. Тот пожал плечами. |