Онлайн книга «Детектив для уютной осени»
|
Увидев сидящих за кофе, он приподнял шляпу, приветствуя их, а потом повернулся к Василию Васильевичу и Муре. – До свидания, молодые люди, – сказал он галантно и зашагал к двери. – Вот и все, – задумчиво произнесла Мура, когда Кант шагнул за порог. За столиком уже никого не было. Василий Васильевич помолчал. – Мы их больше не увидим? – спросил он наконец. Мура вздохнула: – Я пока не знаю. Я многого еще не знаю, Вася. Вокруг кафедрального собора лежал снег, и это было очень красиво – чистый снег на изумрудной траве! Липы, еще не совсем облетевшие, время от времени роняли на снег холодные желтые листья. Мура фотографировала листья на снегу, и ей казалось – это самое прекрасное, что она видела в жизни. Василий Васильевич слепил слабый снежок, кинул и попал ей точно в серединку того места, в которое метил. – Вася! – А? Мура возмущенно поднялась с корточек, отряхивая сзади пальто. – Ты бы лучше по сторонам смотрел – ведь так красиво! Василий Васильевич подошел, смачно поцеловал ее в губы и согласился, что красиво и он смотрит как раз куда надо. – А где наши? – вырываясь и поправляя шапку, спросила Мура. – Только что здесь были! – Жека! – позвал Меркурьев. – Жека, Жека!.. Сейчас он их приведет. Тотчас же из-за поворота аллеи выскочил несуразный пес с разлетающимися ушами и помчался к ним. За ним мчались две таксы, кудлатая болонка и неопределенное существо размером с крысу. Жека Онегин имел уникальную способность сразу же сколачивать вокруг себя компании. Он подбежал, с разгону прыгнул Меркурьеву на джинсы, завилял хвостом и заулыбался. Остальная шайка развалилась, недоумевая, зачем они все мчались за Жекой. Последним свернуло в сторону существо, похожее на крысу. – Как ты думаешь, это кто? – спросила Мура про существо. Василий Васильевич не знал. – Жека, где хозяева?! Веди их! Веди давай!.. – Мы здесь, Вась! Кристина подбежала, очень озабоченная. Рукой, на которой сиял громадный изумруд, она поправляла волосы, засовывала их под капюшон. Саня приближался неторопливо, как нефтеналивной танкер. – Мур, вы еще гулять хотите, да? Мы, наверное, поедем! Там Соня одна зашивается!.. – Ничего она не зашивается, – перебил танкер. – И не одна она вовсе!.. Маманя моя приехала, а она конь-огонь! Вот только, – он погрустнел, – собак не любит. – Да пусть не любит, – быстро сказала Кристина. – Это же наша собака, и живет с нами! А мама твоя Жеку уже почти любит!.. – Мур, мы поедем, да? – Мы с вами, – тут же вызвалась Мура. – Я тебе помогу. – А спиритический сеанс? – спросила Кристина. – Будет? Ты мне обещала! – Будет тебе сеанс! Хотя я не понимаю – зачем? На суженого гадать уже поздно, ты замуж давно вышла… – Вот именно, – вставил Саня. – Чего теперь гадать, только время зря тратить, когда все и так ясно! – Я хочу, – сказала Кристина. – Может, мне надо! – В новогоднюю ночь положено телевизор смотреть, шампанское пить, оливье есть и петарды запускать! И никаких спиритических сеансов! – Санечка, – Кристина поцеловала его в щеку, – ты можешь смотреть телевизор, чего ты там не видел! Или дрыхнуть! А мы с Мурочкой проведем сеансик!.. Мы поедем, ладно? – Ну конечно. – И вы подъезжайте! Но не поздно! Виктор Захарович еще три дня назад на улицу два ящика шампанского вынес! У него теория, что его нужно охлаждать долго!.. – Очень правильная теория, – похвалил Меркурьев. – Сань, мы обойдем собор и за вами двинем. Может, заехать чего купить? – Я у Сони спрошу, – озабоченно сказала Кристина. – И тогда позвоню. Жека! Жека, поехали!.. Онегин вылетел из-за кустов, за ним мчались давешние приятели. Мура взяла Меркурьева под руку. – Никогда не была в Калининграде зимой. Хорошо, что мы из Бухары улетели, правда? Там у нас и зима какая-то чудная. – Там пустыня рядом, – сказал Меркурьев, прихватывая ее руку в тонкой перчатке, – а здесь море! Ты правда хочешь сегодня разговаривать с духами? Она вдохнула холодный и вкусный воздух и помотала головой – нет, не хочу. Перед входом в собор сияла огромная елка, широко растопырившая ветки, самая настоящая, не синтетическая. – А мы с тобой елку наряжать опоздали! – огорчилась Мура. В глазах у нее плавали отражения елочных огней. – Саня с Кристиной без нас нарядили. А я так люблю наряжать! И гирлянды вешать!.. – Мы на следующий год пораньше прилетим, – пообещал Василий Васильевич. – Ну-у, следующий год еще когда будет!.. Они пошли вдоль стены собора. – Зачем Саня купил у Виктора Захаровича дом, да еще переписал его на Соню? Что за благотворительность? – задумчиво спросил Меркурьев. – И теперь все там живут – и они с Крыской, и сам Захарыч, а Соня из Москвы наезжает! – Так для этого и купил, – удивилась Мура. – Чтобы у Кристины был дом – раз, и чтоб он уж точно никуда не делся от Сони – два! Помнишь, что нам говорили Кант с Бесселем? Что дом должен принадлежать наследнице, а наследница – Соня. И все логично! Соня хозяйка, но она в Москве, Кристина здесь и просто живет в доме, не дает ему пропасть, а Саня все это дело сторожит. Наш Саня человек простой, без затей. Сказано – сделано!.. Условия выполнены, все довольны, включая призраков. – Это точно, – согласился Василий Васильевич. – И пока он сторожит, Соня дом уж точно не потеряет. Ты же знаешь, как он сочувствует всем бездомным и беспризорным!.. А Соня все детство такой была!.. Василий Васильевич придержал ее за руку. – Что ты? – спросила она. – Могила Канта, – он показал подбородком. – С мемориальным портиком. – Прекрасное место, правда? – спросили рядом. – Да еще с мемориальным портиком! Василий Васильевич, чувствуя дрожь в груди, оглянулся. Мура оглянулась тоже. Позади них стояли двое – сухонький пожилой человек в длинном теплом пальто с меховым воротником и второй, молодой, в джинсах и короткой дубленке. Он был кудряв, явно мерз и прятал покрасневший нос в воротник. Меркурьев узнал обоих сразу же – еще бы! – Добрый вечер, господин Кант. Здравствуйте, господин Бессель. Кант дотронулся до шапки, а Бессель шутливо поклонился. – Вот я и говорю, – продолжал он, – везет некоторым! Можно прийти и полюбоваться на собственную могилу! А моя пропала! Так и не найдена! |