Онлайн книга «По ту сторону звезд»
3
«Рогатка» включила двигатели и легла на курс, члены экипажа разбрелись по кораблю продолжать подготовку к дальнему перелету. Как сказал Триг, они «уже сто лет не гоняли на сверхсветовой». Перебрать припасы, проверить работу систем, закрепить все предметы, вплоть до ручек, чашек, одеял, каких-то мелочей, которые морпехи стронули с места, когда обыскивали «Рогатку», – все надежно пристроить с расчетом на длительные периоды невесомости. И еще десятки дел, больших и малых, которыми требовалось заняться. Шло к вечеру, но Фалькони распорядился делать все не откладывая: «Мало ли что случится завтра. Может, нам уже в затылок дышит очередная стая уродов». С такой логикой не поспоришь. Киру Хва-Йунг попросила помочь ей в трюме, распаковать ремонтных ботов, которые «Рогатка» приобрела на станции «Мальперт» взамен потерянных при абордаже медузьего корабля. Несколько минут они работали молча, потом Хва-Йунг подняла глаза и сказала: – Спасибо, что прикончила того гада. – Медузу? – Да. – Не за что благодарить. Рада была помочь. – Если бы не ты… – вздохнула Хва-Йунг. Она покачала головой, и глубокое волнение отразилось на обычно невозмутимом лице. – Придет день, угощу тебя мясом и соджу, выпьем вместе. Втроем – ты, я и Воробушек. – Придет день! – подхватила Кира и решилась спросить: – Ты не против, что мы отправились за Посохом Синевы? Ни на миг не прерывая распаковку ботов, Хва-Йунг ответила: – Мы окажемся далеко от всех станций, и если с «Рогаткой» что-то случится… Хорошо, что «Дармштадт» с нами, вот что я скажу. – А сама наша миссия? – Это нужно сделать. Айш! Что тут рассуждать? Они заканчивали возню с последним ящиком, когда перед глазами Киры появилось сообщение:
Она помогла Хва-Йунг избавиться от упаковки, извинилась и поспешила прочь из трюма. Уже на центральном трапе она спохватилась и спросила: – Грегорович, где гидропонная оранжерея? – Следующая палуба. До конца коридора, налево, потом направо – и ты на месте. – Спасибо. – Битте [12]. Запах цветов приветствовал Киру на подступах к оранжерее – цветов, трав, водорослей и всякой зелени и поспевающих плодов. Так пахло и в парниках на Вейланде, где отец выращивал Полуночные созвездия. Внезапно ей захотелось оказаться под открытым небом и чтобы вокруг живые растения, а не корабль, провонявший человеческим потом и машинным маслом. Ароматы усилились, когда гермодверь распахнулась и Кира ступила во влажную атмосферу оранжереи. С потолка свешивались ползучие растения, в темных сосудах в питательной среде прятались водоросли. Все почти как в той оранжерее на Адре, где она провела столько часов наедине с Аланом и ту последнюю, самую важную ночь, когда он сделал ей предложение. Печаль охватила ее – столь же пронзительная, как иной запах. Фалькони стоял в глубине помещения, склонившись над столом и обрезая растение с обвисшими, словно воском намазанными лепестками – белыми, нежными. Кире этот вид не был знаком. Капитан засучил рукава, выставив напоказ шрамы. Для Киры интерес Фалькони к садоводству оказался полной неожиданностью. Но тут она припомнила бонсай в его каюте. Фалькони срезал с растения лист. Потом другой. Каждый раз ножницы его щелкали весьма решительно. Все растения придется отдать на переработку перед входом в сверхсветовое пространство. Пережить долгое путешествие без пригляда они не могли, к тому же производили слишком много тепла. Несколько самых любимых растений, возможно, отправят в крио (если «Рогатка» располагает соответствующим оборудованием), и только они и спасутся. Фалькони отложил ножницы и выпрямился, упираясь руками в стол. – Когда ты проткнула нумериста… – Его зовут Боб. – Верно. Нумериста Боба. Фалькони не улыбнулся, не улыбнулась и Кира. – Когда ты его проткнула, это сделала ты или Кроткий Клинок? – Думаю, мы вместе. Он выдохнул: – Не знаю, это упрощает дело или усложняет. Кире стало стыдно. – Послушайте, это был несчастный случай. Такое не повторится. Он глянул на нее искоса, внимательно: – Уверена? – Я… – Неважно. Мы не можем допустить больше ничего подобного. Я не позволю, чтобы членов моего экипажа изувечили медузы, и уж точно не позволю это сделать твоему «скинсьюту» или как его. Ты меня поняла? – Он уставился на Киру. – Поняла. Ему этого оказалось недостаточно. – Завтра навестишь Воробья. Поговори с ней. Будешь делать, что она велит. У нее есть идея, как научить тебя справляться с Кротким Клинком. Кира неуверенно переступила с ноги на ногу: – Не хочу спорить, но Воробей же не ученый-специалист. Она… – Тебе и ни к чему академик, – нахмурился Фалькони. – Тебе нужны рамки, нужна дисциплина. Тренинг, вот что тебе нужно. Ты облажалась с нумеристом и на медузьем корабле тоже облажалась. Если не научишься держать эту штуку на коротком поводке, придется тебе сидеть в каюте безвылазно ради общей безопасности. Он был прав, но тон его Кире не понравился: – Когда мне тренироваться? Послезавтра мы покинем систему Лебедя. – Но ты-то не будешь спать, – напомнил Фалькони. – Ну да, и все же… Глаза капитана полыхнули. – Сделаешь что сможешь. Иди к Воробью. Разберись с этим дерьмом. Не о чем тут рассуждать. У Киры по шее побежали мурашки, она расправила плечи: – Это что, приказ? – Если тебе нужен приказ – да. – Это все? Фалькони снова склонился над растением: – Все. Можешь идти. И Кира пошла. 4
После такого разговора Киру не очень-то тянуло общаться с другими членами экипажа. Ни по делу, ни за едой. Она укрылась в своей каюте. Когда свет померк и дополненная реальность отключилась, это помещение показалось ей совсем уж голым, тесным, убогим. Кира сидела на койке, глядела на обшарпанные стены и не находила здесь ничего привлекательного. Ей хотелось обозлиться. И она злилась, но все же не могла винить Фалькони. На его месте она бы поступила точно так же. И все-таки она недоумевала, чем тут поможет Воробей. |