— Понятия не имею, — без колебаний солгала я. И получилось правдоподобно. Чересчур правдоподобно, судя по тому, какая ехидная улыбка появилась на губах Алара. — Вот, пришла спросить.
— Хорошо, — кивнул он. — Предположим так оно и есть. Оставим ненадолго эту тему. Ответишь мне на один вопрос?
— Да, пожалуйста, — хмыкнула я. Мне не жалко. Главное, чтоб потом к Дарии вернулись.
Но вопрос императора показал, что от этой темы мы и так не отходим.
— Что в Кирианской империи делают со шпионами? Какое наказание полагается за государственную измену?
Я отвела взгляд и промолчала.
— Что такое? — наигранно удивился мужчина. — Неужели хранительница не знает?
Я продолжала молчать. У нас смертная казнь не то, что отсутствовала полностью. Но применялась крайне редко, лишь за определенные преступления. Так вот, преступления против императора к ним относились. И Дарию, судя по тому, что она собиралась нарушить волю императора, причисляли именно к такому типу преступников. Тем более, здесь могли казнить и за меньшее.
— Ты ведь знаешь, о чем я, — продолжил Алар. — И знаешь, какое наказание последует.
— Она не могла поступить иначе, — вздохнула я, переставая притворяться, будто не понимаю, о чем идет речь.
— Никто ее не заставлял мало того, что пробираться в мою империю, так, тем более, шпионить в моем доме. Однако даже это я мог бы простить. Но то, что она собиралась подвергнуть тебя опасности — нет.
— Она бы скорее сама умерла, чем подвергла хранительницу опасности, — встала я на защиту девушки. — Хранительница слишком важна для любого жителя моей империи.
— Ты, — сделал он ударение. — Слишком важна для меня. Вне зависимости от статуса.
— Именно поэтому ты не отпускаешь меня, несмотря на то, что Мэлор выполняет все условия? — прямо спросила я. Смысла скрывать уже не было.
— Именно так, — ничуть не смутившись, ответил император. — Надо признать, уровень осведомленности Дарии поражает. Мне бы не помешали такие люди.
— Так попробуй завербовать ее, — пожала я плечами, поражаясь собственной наглости и тому, с какой легкостью мне дается неформальное общение с этим мужчиной.
— Не выйдет. Для нее у меня есть только один вариант.
— Не нужно, — попросила я. — Пожалуйста. Дай ей шанс.
— И почему я должен это делать? — спросил Алар, отталкиваясь от стола, тем самым сокращая расстояние между нами до минимума. Теперь мне приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза. — Что мне с этого?
— А чего ты хочешь? — едва слышно выдохнула я, внутренне замирая.
— Поцелуй, — в голосе его проскользнули мурлыкающе нотки. — Всего один поцелуй. Ради этого я готов помиловать твою шпионку.
Я мягко улыбнулась. И всего-то?
Сделав небольшой шажок вперед, я привстала на цыпочки и быстро коснулась своими губами его губ. А затем так же быстро отступила.
На все ушло не более пары секунд.
— Прелесть моя, — хитро прищурился император Алар. — Тебе не кажется, что этого несколько недостаточно?
— Торговаться будете? — от удивления я снова перешла на «вы». — Разве я не выполнила ваше условие?
— Черт с ним, с условием, — заявил Алар и, схватив меня за запястье, притянул к себе.
Этот поцелуй разительно отличался от того, что было раньше.
Я не успела даже испугаться, как меня развернули и усадили на стол, прижав разгоряченным телом, не оставляя даже возможности не то, что вырваться, а даже пошевелиться.
Твердые губы прижались к моим в требовательном, страстном поцелуе. Я испуганно замерла, ощущая, как эмоции захлестывают с головой, а затем неуверенно начала отвечать.
От моих робких прикосновений Алар немного успокоился, давая мне привыкнуть. Поцелуй из страстного стал нежным, позволяя мне в полной мере насладиться процессом.
Я расслабилась и позволила себе провести ладонями по плечам императора, пробираясь ближе к шее, а затем вверх, цепляя воротник сорочки, зарываясь в мягкие волосы, пропуская пряди между пальцев.
От этой ласки он едва не замурлыкал, разрывая поцелуй и обнимая еще крепче.
— Отпустишь Дарию? — тихо спросила я, едва ко мне вернулась способность мыслить здраво.
Алар возмущенно фыркнул, а затем отступил на полшага, чтобы укоризненно заглянуть мне в глаза.
— Хранительница до мозга костей. Даже в такой ситуации думаешь о подданных.
— Всегда, — согласилась я. Хотя минуту назад мне — стыдно признать — было вообще не до этого.
— Отпустить не могу.
— Но ты обещал! — возмутилась я.
— Я обещал не казнить ее, — пожал плечами Алар. — Но вот вернуть ее в твою империю я не могу. Слишком уж много она знает.
— И что же в таком случае с ней будет?
— Кас позаботится о девочке, не переживай. Он уже забрал ее в свой городской дом. Перевоспитает, а потом решит, возвращать ее во дворец или нет. И в каком статусе.
— Подожди, — не поняла я. — Как это забрал в свой дом? Я думала она тут, в подземелье.
— Если бы я приказал казнить ее, то лишился бы друга, — вздохнул император. — Да и тебе бы это не понравилось. Вот я и выбрал лучший вариант. Пусть Касьян ее перевоспитывает.
Я вспомнила допрос служанок в его исполнении и передернулась.
— Как я могу быть уверена, что с ней все будет в порядке?
— Останься здесь, и я буду позволять вам иногда видеться. Не наедине, конечно, но ты будешь знать, что с ней все в порядке.
Я вздохнула и отвела взгляд. К сожалению, с Дарией я видеться не смогу. С другой стороны, я почему-то была твердо уверена, что лорд Касьян ей вреда не причинит. Это большее, что я могу для нее сделать.
— Хорошо, — согласилась я.
— Останешься? — недоверчиво переспросил император. — По доброй воле? Несмотря на то, что узнала?
— Да, — легко согласилась я и соскользнула со столешницы. — Даю слово хранительницы.
Глава 14
Меня лихорадило.
Снова вернулась страшная боль, которая срывала с губ болезненные стоны. Я стиснула зубы, стараясь не перейти на крик. В таком случае, в комнату немедленно ворвется Аглая, и, увидев госпожу в столь плачевном состоянии, сообщит императору.
Дворец спал. Утомленный подготовкой к празднику солнцестояния, украшенный и отмытый до блеска. Сегодня он ожидал прибытия гостей.
Я умирала. Настал тот час, которого я так боялась. Остатки магической силы покидали мое тело, позволяя старым травмам проявиться в полной мере.
Слезы катились по лицу, но я не вытирала их. Я старалась даже дышать через раз, так как каждое движение отдавалось страшной болью.
