Онлайн книга «Иностранец»
|
Потому – Аню вскрывали не в обычном бюро судмедэкспертизы, а в Белградском университете, в институте судебной медицины. Судмедэксперта, который делал вскрытие, звали Биляна Скрибич, профессор Биляна Скрибич. Мы поехали к ней в университет, он был в центральных районах города. Ждать там нас не особо ждали… Когда мы припарковались – я заметил черный Фольксваген Пассат с лишней антенной. Когда мы припарковались – из Пассата вышли двое. Судя по виду – менты. – Погоди – я остановил Луку – вон те двое. Знаешь их? Лука присмотрелся – Одного знаю. Тот, что справа. – Кто он? – Из центрального аппарата. Занимался организованной преступностью Тогда почему его поставили на убийство? – А второго? – Второго не знаю. Я прикинул муде к бороде. – Сиди пока в машине. Если меня примут, уезжай. Отзвони Йованичу, скажи что произошло. – Что значит «примут»? – Арестуют. Лука удивился – Зачем вас арестовывать? – Мало ли. Для знакомства. С этими словами – я выбрался из Шкоды и сам пошел навстречу этим двоим. … Те двое… хоть и ездят на машине без опознавательных знаков, все равно… рыбак рыбака видит издалека. Интересно, кто им успел отзвонить и сказать, что мы из министерства сюда выехали? Похоже, прослушивают уже наш кабинет. И телефон. А это хреново. Надо иметь в виду. Тот, что старший – среднего роста, крепкий, явно в молодости спортом серьезно занимался, и не шахматами. Черная кожаная куртка. Второй какой-то… куцый. Среднего роста, без особых примет. Взглянешь – не запомнишь. Я просто подошел и встал перед ними. Они не знали что делать, рассчитывали на что-то другое (что?), потом тот, что старший – решил ситуацию исправлять и для начала представиться. – Майор Савич. Иосиф Савич. Криминальная полиция. – Полковник Панин. Александр Панин. В отставке. Савич сверлил меня взглядом и ничего не говорил. Я кивнул – Отойдем? Мы отошли в тень – тут, рядом с забором росло какое-то дерево с раскидистой кроной, через нее – пробивался солнечный свет. В пыли – купались воробьи, и было уже жарко. – Представлять нас не представляли… официально. Поэтому я так понимаю, вы сами решили… представиться. … – Чтобы вы понимали, я не ваши ошибки ищу – продолжил я – Речь не об этом. Вы работаете на Никича? … – Он и ко мне подходил. Я велел ему убираться. – Я тоже. Но он упрямый. Савич снова долго молчал, изучал меня взглядом, потом сказал – Если вы ищете с кем бы расправиться, я вас посажу. Его – не факт что сумею, но вас – посажу. За бандитизм. – Я не бандит. Я офицер полиции – Точно? Я разозлился – Я никому и ничего доказывать не обязан. Знаете, уже надоказывался. Если я что-то или кого-то найду – сдам полиции. Савич снова смотрел на меня, пытаясь понять, можно ли мне доверять. Потом – сплюнул в пыль, достал типичную для сербов сигарету – Будете? – Не курю. Савич закурил – Дело читали? – Этим утром. – Что думаете? – Что там нет протокола вскрытия. Савич невесело усмехнулся – Плохо, не правда ли? – Плохо. – Читали? – В копии. Да, читал – Вы понимаете, что об этом надо молчать? Понимаю. Савич растоптал недокуренную сигарету, взял новую. Но передумал, и сунул обратно в помятую пачку – Из этой шлюхи малолетней – сказал он – газеты уже лепят народную героиню. Символ Сербии, твою же мать. Чистый, незапятнанный. Если все это дерьмо попадет в газеты, люди выйдут на улицы сносить власть. – Можно лишить людей еды, но нельзя лишить мечты? Савич невесело посмотрел на меня – Точно. Уже были массовые беспорядки. Остановили их с трудом. Люди на пределе. Набережная Дуная, эти все плавучие дискотеки – это место, где можно снять кого угодно дешевле всего в Европе. Круглогодичный бордель. Все прекрасно это знают, все прекрасно знают, куда ходят их дочери и зачем они туда ходят – но молчат и делают вид. Но если народ публично ткнуть в это носом, он пойдет крушить основы и подрывать устои. Потому что терять ему уже давно нечего кроме гордости своей. – Какая ваша рабочая версия? Савич посмотрел на меня – А ваша? – Футбол. Савич явно этого не ожидал. – Какой футбол? Почему? – За неимением лучшей – пока. Если бы это было спонтанное преступление, совершенное каким-нибудь малолеткой – ее нашли бы в Дунае, а не в канаве под Нишем. Никакого другого мотива кроме футбола я не усматриваю. Ее парень, Лазарь Михалич. Он стоит сейчас минимум пять миллионов евро, а еще несколько месяцев назад не стоил ничего. Это может быть ему предупреждением. Или наказанием. Савич покачал головой и все же решил закурить – Зря вы в это лезете – осуждающе сказал он – Почему? – Основания так думать у вас какие? Никаких. – Какая-то же версия должна быть. Пять миллионов евро – солидное основание – Дело не в этом. Этот город делится на болельщиков Звезды и болельщиков Партизана. Полезете в футбол – огребете по полной. … – Там всякие люди крутятся. Могут быть и проблемы. – Хорошо, а ваша рабочая версия? – Шиптари. – И какие основания у вас так думать? Савич пожал плечами – За неимением лучшей… Я понял, что Савич дело сливает. Не понял только – почему. … Профессор Биляна Скрибич сильно не походила на типичного судмедэксперта, как мы его себе представляем, средних лет дядьку, пропахшего спиртом, смертью и с мрачным, неуместным юмором. Ей было лет шестьдесят, она приняла нас в своем кабинете. Кабинет уютный, шкафы с множеством папок. На стене фотографии. Предложила нам кофе из кофейника. В кабинете кофе и пахло, лекарствами не пахло совсем. Лука предъявил удостоверение, а я письмо за подписью министра. Профессор явно ждала наших вопросов. – Аня Никич? Да, помню. |