Онлайн книга «Иностранец»
|
Ну, вот. Становлюсь понемногу сербом. В министерстве еще никого не было – рано, сербы начинают день с кафе, с чашки кофе, только потом идут работать. Мы зашли в министерство, нам спустили пропуск, мы поднялись к Йованичу, и вместе с ним ждали какое-то время. Потом он повел нас к министру. … Министр мне понравился. Может, я и ошибаюсь – но на первый взгляд, понравился. Он был скорее политиком, чем профессионалом, но… знаете такую поговорку: вам помочь или не мешать? Так вот, этот – мне кажется, мешать не будет своими ценными указаниями. – Полковник… … – Рад, что вы у нас. Мы пожали руки – До вас информацию довели? – В общих чертах. – Ну, что ж… … – Кое-что о деле вы знаете. Кое-что узнаете сейчас. О деталях – с господином Йованичем, он же ваш начальник. – Разрешите? … – Я должен прочитать дело и сказать свое мнение? Или мне будет позволено работать? Министр и помощник переглянулись. – А что значит – работать? – Разыскивать преступника. Или преступников. – Как? – Как потребуется. Министр и помощник снова переглянулись. – Как вы это себе представляете? Вы будете разъезжать по Белграду? – Я не могу точно сказать, пока не прочту дело. Но по опыту могу сказать – если дело в тупике, это не просто так. И мало какое дело можно раскрыть из кабинета. – Но у вас нет полномочий. – У него есть – я показал на Луку – он полицейский. Какая разница, консультировать все министерство или его одного. – Вы не можете ездить по Белграду и нарушать закон. – Кто сказал про нарушение? Он и проследит, чтобы его не было. … – Разве я здесь не для того чтобы раскрыть дело? … – Если я смогу вам помочь, только прочитав дело, я вам так и скажу. Но вряд ли. А если только сидеть в кабинете – зачем время, простите, тратить… … Мы спустились в кабинет Йованича и сели там – а он пошел к министру уже один. Вернулся с бумагами. – Имейте в виду, все рискуют, включая министра. – Я понимаю. – Если будете бить морды – все просто взбесятся. – Я так не работаю. Я посмотрел письмо. Всем оказывать содействие… понятно. – Что теперь? – Теперь – дело. – Оно в отдельном кабинете. Он закрепляется за вами – Простите… с чем группа тогда работает? – У них рабочие материалы. Дело мы позаимствовали у следователя на сутки, не более, имейте это в виду. – Я понимаю. Ксерокс я не просил – все интересное на телефон снимем. … Дело состояло из трех томов – что для одного убийства не просто много, а очень много. Но это могло значить и то, что сербская полиция тупо «гонит вал» допрашивая малозначительных свидетелей и имитируя бурную деятельность. Я начал читать уголовное дело, периодически обращаясь к Луке за справкой – и понял, что так оно и есть. … Чтобы прочесть все уголовное дело, мне потребовалось больше чем полдня. Лука тоже его читал, потому что прочитанный том перебрасывал ему и брал следующий. Информации для работы было откровенно мало – а для трех томов – вообще ничего. Но кое-что было. Спрашиваете, как я понял сербское уголовное дело? Да нормально понял. Существует две крупные правовые семьи – романо-германская и англо-саксонская. Россия и Сербия, как и вся континентальная Европа, относятся к романо-германской правовой семье. К семье, источником которой является право Римской Империи (дигесты Юстиниана) и французский гражданский кодекс Наполеона Бонапарта 1802 года. А значит, юрист одной страны в целом способен понять, что и почему делают его коллеги из другой страны – если конечно в достаточной степени владеет языком. Конечно, право отличается – по-разному прописаны некоторые моменты, связанные с задержанием, с правами, со следственными действиями, с взаимодействием следствия и розыска, с моментом допуска адвоката – но в целом уголовное право в рамках одной семьи очень похоже. Потому-то я хорошо понимал, что делали сербское следствие и розыск. Может, не до нюансов, но в целом понимал. Итак, сербский угрозыск первым делом сделал то же, что сделал бы наш. Они заказали распечатку звонков с мобильного жертвы, а следствие начало вызывать и допрашивать всех кто оказался в списке. Сейчас практически любое уголовное дело об убийстве с этого начинается, а следователь так тянет время. Вызывает по одному – два человека в день и допрашивает. Типа дело идет, документы подшиваются. Только тут сербский угрозыск ждал крайне неприятный сюрприз. В ночь с девятого на десятое – сигнал мобильного телефона Ани Никич прервался на набережной. И больше уже не возобновлялся. Это было первым серьезным ударом по следствию – получается, она неизвестно где была всю ночь десятого, весь день десятого и похоже еще в ночь с десятого на одиннадцатое. Дальше они опять поступили, так как бы и я поступил. Они запросили все сотовые компании страны о том, не оформляла ли Аня Никич на себя новую трубку, и начали искать ее старую трубку. Все сотовые компании страны ответили, что новую сотовую трубку Аня Никич на себя не оформляла. Тогда они пошли по следам старой трубки. С того места, где прервался сигнал. А это была набережная Дуная. Они вызвали водолазов и прочесали все дно. И что удивительно трубку они нашли – на дне. Получалось, одно из двух. Или она сама выкинула трубу, или кто-то вырвал у нее телефон и выкинул. Напрашивалось, что первое. Труба дорогая, одиннадцатая модель Айфона. Кто мог ее вырвать и выкинуть и зачем? Да так что владелица не подняла шум? Получается, выкинула сама. Проверив распечатку звонков, полиция нашла подтверждение первой версии – выкинула сама. Последний звонок на трубку поступил от ее парня, Лазаря Михалича. Поговорили, судя по всему так, что она в ярости выкинула в реку дорогую трубку. Так, где же. А… вот. Примерно в двадцать один ноль ноль по местному времени я почувствовал потребность позвонить Ане и попробовать еще раз поговорить с ней. Я набрал ее номер, но она сказала, что не хочет больше со мной разговаривать и бросила трубку. Я пытался сказать ей, что для ее ревности нет никаких оснований – но она не хотела даже слушать. После того, как связь разъединилась – я пытался набрать ее номер еще несколько раз, но она не отвечала. Так… |