Онлайн книга «Дело одинокой наследницы»
|
– Вы просили ее перед тем, как пригласить в комнату, чтобы она указала на обвиняемую и сказала: «Это та женщина» – или что-то подобное? – Я велел ей войти и идентифицировать обвиняемую. – Кто эта женщина, которой вы велели войти и идентифицировать обвиняемую? – Стенографистка транспортного отдела, работающая в вечернюю смену. – А через какое-то время вы дали сигнал лейтенанту Трэггу, чтобы он вошел, не так ли? – Возможно, и дал. – А он по предварительной договоренности отпустил всех полицейских, находившихся в комнате, и пригласил обвиняемую к себе в кабинет? – Ну и что, если он это сделал? – Вот видите, ваша честь, обычный случай применения полицией «третьей степени». – Не считаю возможным допустить признание вины, но я принимаю доказательства признания, – заявил судья Осборн. – Продолжайте, господин обвинитель. – А теперь скажите, – обратился Гановер к сержанту Голкомбу, – делала ли обвиняемая в то время какие-либо заявления касательно своего пребывания в квартире Розы Килинг? – Да, она заявила, что пришла к Розе Килинг, чтобы встретиться с ней, и обнаружила, что Роза Килинг мертва. Обвиняемая позвонила Перри Мейсону и взяла на себя ответственность за появление Перри Мейсона на месте преступления. Она призналась, что находилась в квартире Розы Килинг примерно в то время, когда было совершено преступление, и что вошла при помощи ключа, который ей дала Роза Килинг. – Вы можете приступать к перекрестному допросу, господин защитник, – торжествующе сказал Гановер. – Обвиняемая призналась вам, что находилась в квартире примерно в то время, когда было совершено убийство? – спросил Мейсон. – Она сказала, что находилась там. А это было примерно в то время, когда произошло убийство. – Но она не говорила вам, что находилась в квартире в то время, когда совершалось преступление? – Не в таких выражениях. – Или примерно в то время, когда совершалось преступление? – Не в таких выражениях. – Или что-что знала об убийстве? – Не в таких выражениях. – Она сказала вам, что вошла при помощи ключа? – Она сказала, что у нее был ключ от квартиры. – Но она говорила, что воспользовалась им? – Не в таких выражениях. – А разве она не говорила, что обнаружила дверь открытой или слегка приоткрытой? – Ну, она могла представить эту идею, но у нее был ключ и… – Так что она вам сказала? – Я думаю, что она сказала, что нашла дверь открытой, но у нее был ключ. – Спасибо, – поблагодарил Мейсон, саркастически утрируя слова благодарности. – Это все, сержант Голкомб. Спасибо, что вы выступили как справедливый и бесстрастный свидетель. Сержант Голкомб встал со стула, ухмыльнулся в сторону Мейсона и тяжелой походкой направился к своему месту в зале суда. – Я хотел бы снова пригласить лейтенанта Трэгга, – сказал Гановер. – Пожалуйста, займите место для дачи показаний, господин лейтенант. Трэгг выполнил просьбу заместителя окружного прокурора. В голосе Гановера слышался триумф. – Когда вы прибыли на квартиру Розы Килинг, что вы конкретно там нашли, господин лейтенант? – Она проживала в типовом двухэтажном доме, состоящем из четырех квартир, и занимала одну из них на втором этаже, в южной части, – начал давать показания Трэгг. – Я сейчас покажу вам план и несколько фотографий. Вы можете их идентифицировать? – Вот это – фотография дома, – сказал Трэгг. – А это – план квартиры, где был найден труп. На плане четко представлены различные комнаты, а также отмечено положение тела. На этой – ванная комната изнутри. На этой фотографии запечатлены спальня и труп. Это гостиная. Это спальня с другого ракурса. Это снимок тела с близкого расстояния. Я могу идентифицировать план и фотографии как иллюстрирующие то, что я упомянул. Другими словами, они дают истинную картину. – Я прошу приобщить план и фотографии к делу в качестве доказательств и присвоить им соответствующие номера, – обратился Гановер к судье. – Никаких возражений, – заявил Мейсон. – Пусть все это заносится в протокол. Секретарь суда проштамповал различные вещественные доказательства и пронумеровал их. – Теперь, лейтенант, я хотел бы обратить ваше внимание на одну из фотографий, вещественное доказательство номер четыре, представленное обвинением, – снова обратился Гановер к Трэггу. – На ней изображены два чемодана. – Да, сэр? – Вы обратили внимание на эти два чемодана, когда впервые вошли в квартиру? – Да. – Что в них лежало, если вообще что-либо лежало? – Одежда, – ответил Трэгг и как бы невзначай добавил: – Роза Килинг упаковывала вещи во время убийства. – О да? Собиралась уезжать? – спросил Гановер. – Она отправлялась в дальнюю поездку, – объяснил Трэгг, – и еще не закончила упаковывать вещи, когда ее убили. – Понятно. А вот здесь на фотографии гостиной виден телефон. – Да. – Вы с ним что-нибудь сделали? – Мы покрыли его составом для снятия отпечатков пальцев. – Вы обнаружили чьи-нибудь отпечатки пальцев на нем? – Только одного человека, – ответил Трэгг. – Перри Мейсона, адвоката обвиняемой. Судья Осборн наклонился вперед. – Что? – спросил он. – Отпечатки пальцев только одного человека, – повторил Трэгг. – Перри Мейсона. – И никаких других? – Никаких. – А вы попросили объяснить?.. Продолжайте, господин обвинитель. Улыбающийся Гановер ответил: – Ваша честь, я еще дойду до этого. Теперь, лейтенант Трэгг, расскажите нам, что произошло, когда вы прибыли на квартиру. – Мы оказались там по вызову мистера Перри Мейсона, – начал Трэгг, – и обнаружили самого Перри Мейсона и его секретаршу мисс Стрит. – Вы разговаривали с ними? – С мистером Мейсоном. Он сказал, что нашел дверь открытой, поднялся в квартиру, обнаружил труп, позвонил в полицию, а также своей клиентке, Марлин Марлоу. |