Книга Право на любовь, страница 80 – Алена Сказкина

Горькая правда (а когда она оказывалась сладкой?), и тем обиднее.

— Мне следовало хотя бы знать!

— Любишь напрасно терзаться? — дракон помрачнел. — Это война, Лань. Ее настоящее отвратительное лицо. Не слишком похоже на восторженные песни бардов, да?

Я обиженно отвернулась, дуясь на нападки и одновременно понимая, язвительность северянина вызвана теми же причинами, что и мой гнев. Обратилась к ближайшей лекарке, полноватой грузной женщине с оплывшим лицом.

— Где Галактия?

— Умаялась госпожа, спит, — ворчливо отозвалась та, махнула вглубь зала, на прикорнувшую в углу на тюфяке охотницу. В стороне застонал человек, и целительница поспешила к нему.

— Кто у вас за главную? — я не собиралась отставать.

— Ну я. И что? — неприязни в голосе женщины прибавилось: пришла неизвестная девица, подняла шум, отвлекает от работы.

— Анна, — к нам приблизилась молоденькая знахарка, совсем девчонка. — Лис скончался. И Ваньке из рекрутов плохо. До обеда не дотянет. А жрица занята.

— Найди мне чистый балахон, платок. Быстро.

Я направилась к умывальнику, тщательно намылила руки. Знахарка испуганно посмотрела на меня, перевела взгляд на старшую лекарку. Дождавшись разрешающего кивка, девчонка исчезла в подсобке, вернулась, протянула мне аккуратно сложенную стопкой одежду.

— Веди!

Она шустро посеменила к дальней стене, показывая дорогу. Вторая целительница следовала за нами по пятам, скептически кривя губы. Жаль, медальон жрицы из-за конспирации пришлось оставить в Южном Храме, разговор был бы совершенно иной.

— Здесь.

Человек умирал. Красивое молодое лицо будто припорошило пеплом, черты заострились, из-под не до конца прикрытых век светлели белки, у глаз залегли черные тени. Лицо — единственное, что осталось нетронутым.

Склонившийся над юношей дракон, пытающийся магией удержать покидающую искалеченное тело душу, выглядел едва ли лучше. Алый повернулся: тугая пропитанная мазью повязка, из-под которой выглядывал край ожога, закрывала пустую глазницу; единственное око горело яростным синим сапфиром. Воин почтительно подвинулся, уступая место.

— Приказ был отдыхать, — пожурила я и тише добавила. — Спасибо.

Провела ладонью над телом, зажмурилась, сосредоточиваясь на внутренней картинке. Закусила губу. Кровотечение, и сильное. Соберись, жрица! Зря, что ли, треть сознательной жизни ты провела за учебниками в Южном Храме?!

Когда через полчаса я поднялась на ноги, кризис миновал: рана закрылась, дыхание выровнялось, и сердце прекратило рваться на волю из развороченной грудной клетки. Парень по-прежнему походил на покойника, и только Рок мог сказать с уверенностью, выкарабкается он или нет. По крайней мере, у человека будет шанс: я запустила восстановительные процессы организма — остальное зависело от его собственной воли к жизни.

Снова кто-то застонал.

Теперь я лучше понимала сестру, тот тяжелый выбор, который ей приходилось делать ежечасно. Я не могла всецело отдать силы спасению одного, когда вокруг оставались десятки нуждающихся в помощи!

— Дальше.

Подле рекрута тут же засуетилась приведшая нас помощница. Уважения на лице старшей лекарки прибавилось.

— Прошу сюда, госпожа.

— Эсса, вам следует беречь силы, — обеспокоенно заикнулась Лоретта. — Вы недостаточно оправились после вчерашнего сражения.

— Сколько у нас целительниц? — резко спросила я, тихо уточнила. — Драконов-целительниц?

— Одна. Кроме вас.

— Выясни, есть ли лекари среди подчиненных Кадмии. Заставь их сотрудничать, — я догадывалась, что бескомпромиссные когти вряд ли одобрят пришедшую в голову идею. — У западных завоевателей наверняка тоже много пострадавших, нуждающихся в срочной помощи. Обеспечь уход их раненым. Уговори, пригрози, в конце концов! Можешь даже обещать целителям от моего имени помилование и свободу.

— Эсса, осмелюсь заметить, вы поступаете неразумно.

— Это приказ, Лоретта! — нотки металла, зазвеневшие в голосе, удивили меня саму.

***

День еще не закончился, а я ощущала себя выжатым лимоном. Нет, не так. Я чувствовала себя цитрусом, который выжали, цедру обработали на мелкой терке, слили сок, а оставшийся жмых выбросили и растоптали.

Я покинула госпиталь ближе к ночи на подгибающихся ногах, полностью истощив резерв, больше не в силах колдовать и даже удерживать в дрожащих пальцах иглу со скальпелем. Мечтая об укромном тихом уголке, в котором можно подремать хотя бы пару часиков, я бездумно плутала по коридорам и спохватилась только у двери покоев, где гостила в прошлый раз, после нападения в лесу. Надо же! И когда успела привязаться к комнате, посчитать ее домом-убежищем?

— Думаешь, ловушка? — голос Криса?

— Да, ловушка… для Лаанары. Кто, кроме нашей сердобольной эссы, решился бы на подобный риск? — новое замечание принадлежало Рику.

Дверь приглушала звуки, говорили мужчины негромко, но я все равно разобрала. Остановилась, так и не решившись повернуть ручку.

— Враги подозрительно быстро среагировали. Да и охраны было едва ли не меньше, чем пленников. Кадмию умело подставили: справится — замечательно, нет — потерять не жалко.

— Но почему именно Ланка? — недоумевал рыжик.

— Не знаю, — в голосе северянина звучала усталость. — Предполагаю, Вьюна… Юнаэтра и Лаанара как-то связаны. В начале войны мы пытались провести ритуал, обратиться к древней магии, которая помогла бы нам победить с минимальными потерями, но план провалился.

Я отворила дверь и вошла. Ничего не изменилось: домотканые ковры на стенах, шкуры на полу и мебели; продавленное кресло у окна; даже памятное зеркало оказалось тут. На широком лежаке у стены, застеленном лоскутным покрывалом, вместе с шахматной доской устроились драконы. На игровое поле смотрел один Рик, рыжий же был поглощен иным занятием — крутил в пальцах черную туру.

— Ага! Вот и наша сестра милосердия! Говорил же: сюда явится! — Кристофер торжествующе посмотрел на соперника.

— Угадал, — покладисто согласился северянин, делая ход.

— Вид у тебя, Ланка, что из милосердия хочется добить, — схохмил паяц, обратил внимание на доску и угрюмо насупился.

— Добьем, — отрешенно заметил Рик. Мужчина поднял взгляд, и мне не понравилось его выражение — задумчивое, оценивающее — будто дракон сегодня обнаружил новый, доселе неизвестный факт и теперь пытался соотнести с привычными схемами. — Она же у нас эсса, Повелительница Небес, ей и отдавать приказы. И пусть не отнекивается, что не умеет: с целительницами девочка ловко управилась… для не способной позаботиться о самой себе растяпы.

Начинается.

— Ладно, валите все со здоровых голов на больную, — смирилась я, плюхаясь рядом с Крисом. — Что вам нужно, изверги?