Книга Пятнадцатилетний капитан, страница 70. Автор книги Жюль Верн

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пятнадцатилетний капитан»

Cтраница 70

Работорговец поблагодарил надсмотрщиков и приказал тотчас же расплатиться с носильщиками.

Хозе— Антонио Альвец и Коимбра говорили на порту-гальско-африканском жаргоне, который вряд ли был бы понятен уроженцу Лиссабона и уж, разумеется, был совсем непонятен Дику Сэнду. Но он догадывался, что «почтенные негоцианты» говорят о нем и его спутниках, которых предательством обратили в невольников и пригнали сюда с караваном. Догадка его превратилась в уверенность, когда по знаку Ибн-Хамиса один из хавильдаров направился к сараю, где были заперты Том, Остин, Бат и Актеон.

Всех четырех подвели к Альвецу.

Дик Сэнд незаметно подошел поближе. Он не хотел упустить малейшей подробности этой сцены.

Лицо Хозе-Антонио озарилось довольной улыбкой, когда он увидел великолепное сложение и могучие мускулы молодых негров. Несколько дней отдыха и обильная пища должны восстановить их силы. На Тома он взглянул лишь мельком: преклонный возраст лишал старого негра всякой ценности. Но за трех остальных можно было взять хорошую цену.

Собрав в памяти те несколько английских слов, которым он научился у американца Гэрриса, старик Альвец, гримасничая, иронически поздравил своих новых невольников с благополучным прибытием.

Том сделал шаг к Альвецу и, указывая на своих товарищей и на самого себя, сказал:

— Мы свободные люди… граждане Соединенных Штатов!

Очевидно, Альвец понял его. Он скривил лицо в веселую улыбку и, кивнув головой, ответил:

— Да… да… Американцы!.. Добро пожаловать!.. С приездом!

— С приездом, — повторил за ним Коимбра.

С этими словами он подошел к Остину и, словно барышник, покупающий на ярмарке лошадь, начал ощупывать ему грудь, плечи, бицепсы. Но в тот момент, когда он попытался раскрыть Остину рот, чтобы удостовериться, целы ли у него зубы, сеньор Коимбра получил такой здоровенный удар кулаком, какого до него, вероятно, не получал ни один сын властителя.

Наперсник Альвеца отлетел на десять шагов. Несколько солдат бросились к Остину, и он дорого заплатил бы за свою дерзость, если бы Альвец не остановил солдат. Работорговец от души расхохотался, увидев, что его дорогой друг Коимбра лишился двух из уцелевших у него шести зубов. Альвец отличался веселым нравом, и эта сцена очень его позабавила. Кроме того, он не хотел, чтобы солдаты попортили ценный товар.

Он успокоил разъяренного Коимбру. С трудом поднявшись на ноги, тот вернулся на свое место возле работорговца и погрозил кулаком отважному Остину.

В это время хавильдары подтолкнули Дика Сэнда к Альвецу. Работорговец, очевидно, знал, кто этот юноша, как он попал в Анголу и каким образом очутился пленником в караване Ибн-Хамиса. Он посмотрел на него довольно злобно и пробормотал по-английски:

— Ага, маленький янки!

— Да, янки! — ответил Дик Сэнд. — Что вы собираетесь делать со мной и моими спутниками?

— Янки, янки! Маленький янки, — повторил Альвец. Он не понял или не хотел понять вопроса, который юноша задал ему. Дик повторил свой вопрос. Видя, что работорговец не собирается отвечать, он обратился к Коимбре, в котором он, несмотря на его ужасный вид, угадал европейца. Но Коимбра только угрожающе замахнулся кулаком и обратил в сторону свою опухшую от алкоголя рожу.

Тем временем Альвец оживленно беседовал с Ибн-Ха мисом. Видимо, они говорили о чем-то, что имело непосредственное отношение к Дику и его друзьям. «Кто знает, — подумал юноша, — какие планы у Альвеца? Удастся ли нам еще свидеться и обменяться хоть несколькими словами!»

— Друэья мои, — сказал он вполголоса, как будто разговаривая сам с собой, — слушайте меня. Геркулес прислал мне с Динго записку. Наш товарищ шел следом за караваном. Гэррис и Негоро увезли миссис Уэлдон, Джека и господина Бенедикта. Куда? Не знаю. Но, может быть, они в Казонде. Терпите и мужайтесь, а главное, будьте готовы воспользоваться малейшим случаем к побегу! Да смилостивится над нами бог!

— А Нан? — спросил старый Том.

— Нан умерла!

— Первая жертва…

— И последняя, — ответил Дик Сэнд. — Мы сумеем… В это мгновение тяжелая рука легла на плечо юноши, и хорошо знакомый голос вкрадчиво произнес:

— Ага, если не ошибаюсь, это вы, мой юный друг? Как я рад видеть вас!

Дик Сэнд живо обернулся. Перед ним стоял Гэррис.

— Где миссис Уэлдон? — вскричал Дик, наступая на американца.

— Увы, — ответил Гэррис с деланным огорчением, — несчастная мать! Могла ли она пережить…

— Умерла? — крикнул Дик. — А сын ее?

— Бедный мальчик, — ответил Гэррис тем же тоном, — он не перенес этих тяжких испытаний…

Те, кого Дик любил, умерли… Можно представить себе, что испытал в эту минуту юноша. В порыве неудержимого гнева, охваченный жаждой мщения, он бросился на Гэрриса, выхватил у него из-за пояса нож и всадил ему в сердце по самую рукоятку.

— Проклятие! — вскричал Гэррис, падая на землю. Это было его последнее слово. Когда к нему подбежали, он был уже мертв.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Ярмарка

Порыв Дика Сэнда был так стремителен, что никто из окружающих не успел вмешаться. Но тотчас же несколько туземцев набросились на юношу и зарубили бы его, если бы не появился Негоро.

По знаку португальца туземцы отпустили Дика. Затем они подняли с земли и уснесли труп Гэрриса. Альвец и Коимбра требовали немедленной казни Дика Сэнда, но Негоро тихо сказал им, что они ничего не потеряют, если подождут немного. Хавильдарам было приказано увести юношу и беречь его как зеницу ока.

Дик Сэнд не видел Негоро с тех пор, как маленький отряд покинул побережье. Он знал, что этот негодяй — единственный виновник крушения «Пилигрима». Казалось бы, юный капитан должен был ненавидеть Негоро еще больше, чем его сообщника. Но после того как Дик нанес удар американцу, он не удостоил Негоро ни единым словом.

Гэррис сказал, что миссис Уэлдон и ее сын погибли. Теперь ничто больше не интересовало Дика. Ему стала безразличной даже собственная участь. Хавильдары потащили его. Куда? Дику было все равно…

Юношу крепко связали и посадили в тесный сарай без окон. Это был карцер, куда Альвец запирал рабов, приговоренных к смертной казни за бунт или другие проступки. Здесь Дик был отгорожен глухими стенами от всего мира. Он и не сожалел об этом. Он отомстил за смерть тех, кого любил, и теперь казнь не страшила его. Какая бы участь его ни ожидала, он был готов ко всему.

Легко догадаться, почему Негоро помешал туземцам расправиться с Диком: он хотел перед казнью подвергнуть юношу жестоким пыткам, на которые так изобретательны дикари. Пятнадцатилетний капитан был во власти судового кока. Теперь не хватало только Геркулеса, чтобы месть Негоро была полной.

Через два дня, 28 мая, открылась ярмарка — «лакони», на которую съехались работорговцы из всех факторий Внутренней Африки и множество туземцев из соседних с Анголой областей. Лакони — не только невольничий торг, это вместе с тем и богатейший рынок всех продуктов плодородной африканской земли, с которыми стекались туда люди, производившие их.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация