– Серёжа, к нам приезжает из Лондона театр. Они покажут спектакль «Гамлет». Я считаю, что тебе как будущему актёру интересно посмотреть живых английских артистов. Они будут играть на английском, но там будут наушники, и по ним будет идти перевод.
Спустя некоторое время я испытал истинную радость от новогоднего подарка Элины Евсеевны – я узрел ярчайший бриллиант актёрского мастерства. Мне выпало счастье видеть игру Пола Скофилда! (Перед посещением театра я догадался взять книжку в библиотеке и прочитал пьесу Шекспира.) Сколько благородства нёс Гамлет Пола Скофилда, как актёр проживал на сцене духовный конфликт шекспировского героя, как его игра передавала борение между прощением и местью! И эта совершенно естественная царственная грация, удивительно музыкальное звучание голоса, этот пропитанный ядом страдания взгляд на Гертруду и этот освящённый любовью взгляд на Офелию… Я полностью растворился в волшебстве его игры – это было совершенное мастерство и высокое искусство.
Я влюбился в театр. Теперь у меня было две любви – Ира и театр, и я не мог понять, какая из них больше. Оба чувства меня окрыляли – два крыла, которые несли меня в восторженном полёте.
К новогодним ёлкам я был уже равнодушен, а вот брата Сашку водил на праздничные представления – на «Динамо», в Клуб железнодорожников, к нам в Дом пионеров. Для меня самого праздник грянул, когда Ира согласилась пойти на каток в Парк Горького. Я поджидал её у кинотеатра «Художественный», а дальше вместе мы шли до станции «Библиотека имени Ленина», ехали до «Парка культуры», катались на льду, держась за руки, пили какао с пирожками. После провожал её до дома… Вот счастье! Даже не обратил внимание, в каком же доме она жила, а дом был особенный. Возвращаясь к себе, проходил мимо театра имени Маяковского, увидел афишу спектакля «Гамлет». Во что бы то ни стало решил его посмотреть.
Студии работали и на каникулах. Трижды мы сыграли «По щучьему велению» (это были выездные представления). С Анной Гавриловной мы готовились к Пушкинскому вечеру, проведение которого было намечено на февраль. Вдруг все планы резко поменялись: в феврале должен был состояться XX съезд партии, и пионерам необходимо было подготовить приветствие. Поручение приветствовать съезд легло на наши плечи. Меня обязали выучить полностью текст на случай, если кто-то из товарищей забудет. Состоялось три прогона в присутствии работников горкома комсомола. Нам внушали, что это – политическая акция и относиться к ней надо очень серьёзно. Я чувствовал себя уже опытным в приветствиях на эпохальных торжественных мероприятиях. (Пройдёт полвека, и в дружеских компаниях я буду вспоминать, что был участником съезда КПСС, на котором Н. С. Хрущёв выступил с осуждением культа личности Сталина.)
Театр имени Маяковского, спектакль «Гамлет». (Продал две серии марок с английской королевой Елизаветой и купил билет в бельэтаж.) Это было поистине щедрое театральное пиршество! Открылся занавес, и во всё зеркало сцены – средневековый замок. От декорации зрителю передавалось гнетущее чувство. Затем две её створки распахнулись, как гигантские ворота, освобождая перед публикой всю глубину сценического пространства. В этой постановке всё было органично: текст перевода Лозинского, интонации и пластика актёров, музыкальное оформление, сценография – всё слагалось в единый образ, сцеплялось в каком-то изумительном движении и устремлялось в самое сердце зрителя. Блистательные актёры: Кириллов – Клавдий, Свердлин – Полоний, Григорьева – Гертруда, Анисимова – Офелия и, конечно же, Евгений Валерианович Самойлов – Гамлет. Спустя шестьдесят лет помню детально их игру.
Мне выпало счастье увидеть подряд двух Гамлетов – абсолютно разных, но оба они были совершенны. В будущем я увижу ещё с десяток Гамлетов, но ни один из них не выдержит сравнения с первыми двумя.
Что же со мной произошло? Я заболел!.. Диагноз – непреодолимое влечение к театру Маяковского. Я стал ходить туда каждую неделю, покупая самые дешёвые входные билеты – без места, однако мне всегда удавалось найти незанятое кресло в зале. Пересмотрел весь репертуар театра.
Однажды на полу заметил обронённую контрамарку. Это был не фирменный бланк, а прямоугольник ватманской бумаги, на котором от руки проставлены число, место, количество персон и подпись. Разглядывая чудесный листок, сообразил, что, если научусь копировать почерк, смогу ходить в театр бесплатно, хоть каждый вечер. Купил всё, что нужно: альбом с подходящей бумагой, ручку с хорошим пером и синие чернила. Потренировался, разобрался с нюансами почерка – формой и наклоном букв, нажимом пера, – и вот у меня в руках пропуск в удивительный и восхитительный мир. В первое же свободное воскресенье выписал себе контрамарку на утренний спектакль «Домик на окраине» и отправился в театр. Не моргнув глазом предъявил на входе «липу» и беспрепятственно прошёл.
В следующее воскресенье я посмотрел «Молодую гвардию» – мощный спектакль, в своё время он был удостоен Сталинской премии. В главных ролях замечательные артисты: Е. Самойлов, Т. Карпова, Б. Толмазов. Но ведущим «исполнителем» было огромное красное знамя – оно подчёркивало каждую сцену спектакля, передавало всю гамму эмоций, всю героику событий.
Я посмотрел тогда же и «Вишнёвый сад» с легендарной М. Бабановой. Её родниковый голос, лучисто-ласковый взгляд, проникновенная женственность – всё это со мной на всю жизнь. Лопахина играл Е. Самойлов, ставший моим любимым актёром. «Клоп», «Гроза», «Аристократы» – один за другим я проглатывал спектакли и к апрелю пересмотрел весь репертуар. (Моя успеваемость в школе катилась в тартарары, я стал кандидатом во второгодники.)
В апреле вернулись из Австрии дядя Ваня с тётей Катей, зашли к нам в гости с подарками – ковром на стену, по которому неслась разудалая птица тройка с Гоголем-седоком, и дорогой кожаной курткой для отца.
В мае дядя Ваня взял участок, 12 соток, в Переделкине. Он поделился своими планами с отцом, мне же сказал:
– Сергей, твоя помощь потребуется – не сейчас, в июле.
В школе увидел объявление: приглашали копать котлован под бассейн в Лужниках, который готовили для проведения товарищеских соревнований в рамках Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Москве. Уроки в субботу отменили, и всем классом мы отправились в Лужники. Там стало ясно, что труд этот не для девчонок. Мы, мальчишки, остались. Через четыре часа работы нас сменили другие землекопы. Когда уходили, прораб сообщил, что тот, кто отработает 100 часов, получит входной билет на открытие фестиваля. Я записался, на меня завели учётную книжку, и весь май ежедневно с утра ездил в Лужники копать. Выполнил норму, получил справку, которую через год следовало обменять на входной билет.
Меня оставили на второй год. Мама переживала, отец её успокаивал:
– Это, Нин, небольшая беда – главное, он со шпаной не водится.
На лето Ира снова укатила в Евпаторию. Я чувствовал, что она от меня отдаляется. Зимой дважды не пошла на каток: то болела, то настроения не было. В кино её приглашал – тоже отказалась…
На первую смену я поехал в лагерь под Малоярославцем. Драмкружком там руководил студент ВГИКа Саша Рабинович, впоследствии ставший известным как Александр Митта – кинорежиссёр, сценарист, актёр. В кружке занималась очень красивая девочка Валя, которая уже снялась в кино (небольшая роль в фильме «Судьба барабанщика»).
