Ихванские рейды в государство Абдаллы сперва протекали в формате стычек между небольшими бедуинскими отрядами. Но в августе 1924 года 4500 ваххабитов двинулись на Амман — и попали под английский авиаобстрел. На этом попытки ихванов захватить Трансиорданию прекратились.
Ситуация в Месопотамии складывалась иначе. Ваххабиты убивали иракских крестьян, угоняли скот и сжигали деревни. Британские ВВС направили несколько самолетов к саудовско-иракской границе — в район города Эль-Бусайя. Там же разместили воинские подразделения и построили форт.
5 ноября 1927 года ихваны вырезали гарнизон Эль-Бусайи. Фейсал понял, что обороняться бесполезно. В гавань кувейтской столицы вошли английские корабли, а в пригородах приземлились английские самолеты. Британцы решили использовать Кувейт как базу для атак на ихванов. Лондон предупредил Ибн Сауда, что ему пора усмирить ваххабитов — либо приготовиться к войне.
Ибн Сауд не собирался ссориться с англичанами. К тому же он еще не реализовал свой план объединения Аравии. Амир мечтал создать великое исламское государство с центром в Эр-Рияде. Это было целью всей его жизни — но громкие победы над Рашидитами и Хашимитами не дались Ибн Сауду легко. Король не хотел вступать в заведомо проигрышную войну с Великобританией. Поэтому он запретил ихванам совершать набеги на Ирак, Трансиорданию и Кувейт.
Ихваны впали в ярость. Они искренне верили, что освобождают исконно мусульманские земли от британской оккупации и очищают ислам от врагов Аллаха — вероотступников, коими были все, кто не разделял идеи ваххабизма. Ирак, в понимании ихванов, представлял собой греховную страну, где правил ненавистный Хашимит, а простые люди развратничали и пользовались западными изобретениями. По мнению ваххабитов, борьба с иракскими ренегатами — вдобавок, находившимися под защитой англичан — являлась священной обязанностью каждого мусульманина. Ибн Сауда обвинили в нежелании сражаться с врагами Аллаха. Ихваны утверждали, что король предал ислам и самого Всевышнего.
В декабре 1928 года ихваны взбунтовались. Ибн Сауд попросил англичан о помощи в подавлении мятежа. Аравийские улемы благословили его на уничтожение повстанцев. Большинство жителей Хиджаза и Неджда поддержало амира — и он набрал из их числа первую регулярную саудовскую армию. Ихваны опрометчиво назвали ее воинов «толстыми горожанами, которые спят на толстых матрасах».
Первая крупная битва между ихванами и сторонниками короля произошла 30–31 марта 1929 года при Сабилле. Она была последним в истории значительным сражением, где участвовали всадники на верблюдах, вооруженные саблями и винтовками. Британцы расстреливали их из пулеметов. Сабилла осталась в памяти народов Аравии как кровавая мясорубка, где у мятежников не было ни малейшего шанса на спасение. Ибн Сауд лично возглавил отряд, который преследовал и добивал ихванов, бежавших с поля брани.
Разгромив врагов, Ибн Сауд утвердился в качестве главной политической фигуры на Аравийском полуострове. Прочим амирам — в том числе Хашимитам — пришлось с этим смириться. В феврале 1930 года британцы организовали встречу Фейсала и Ибн Сауда на корабле «Lupin» в Персидском заливе.
Переговоры протекали очень тяжело. Короли осыпали друг друга проклятиями и упреками. Минуло всего пять лет с того дня, как Саудиты захватили Хиджаз. Фейсал не мог простить Ибн Сауду ни потерю Западной Аравии, ни разгром под Турабой, ни то, что его отца Хусейна сослали на Кипр. Хашимиты возглавляли Мекку с XI века, их господство казалось вечным и незыблемым — но Ибн Сауд всё разрушил. Именно он, молодой и дерзкий амир, нанес древней шарифской династии смертельную рану, лишил ее законных владений, обрек Фейсала и его братьев на жестокую борьбу за право занять хоть какой-нибудь арабский престол. Когда король Ирака думал об этом, его кулаки сжимались от гнева.
Но Фейсал не получил бы почетное прозвище «отец Ирака», если бы позволял эмоциям управлять собой. Будучи дальновидным политиком, он понимал, что суровая реальность гораздо важнее его оскорбленных чувств. Ибн Сауд придерживался аналогичного мнения. Наконец, оба монарха — еще вчера заклятые враги — сделали вид, что позабыли все обиды. Спустя несколько недель они подписали договор о дружбе и добрососедстве. Через два года после встречи на борту «Lupin» Ибн Сауд завершил объединение Аравии. 23 сентября 1932 года он провозгласил новое государство — Королевство Саудовская Аравия. Фейсал же продолжал втайне надеяться на слияние Ирака и Сирии. Грезы об огромном арабском королевстве со столицей в Дамаске не покидали Хашимита.
Летом 1931 года Фейсала постигла семейная трагедия: скончался его отец Хусейн. Бывший шариф Мекки давно не общался с сыновьями. Он считал Абдаллу неудачником, Фейсала — выскочкой, Зейда — трусом, а Али — предателем. Пока Ибн Сауд безраздельно правил Аравией, Хусейн угасал в ссылке на Кипре. Весной 1931 года старик перенес инсульт, и Хашимиты перевезли его в Амман к Абдалле. К тому времени рассудок Хусейна уже помутился: увидев собственных детей, он принял их за убийц, подосланных Саудитами.
75-летний Хусейн умер 4 июня 1931 года в окружении родственников. Умер озлобленным и непоколебимым. «Несмотря на недостатки, — пишет ливанский историк Джордж Хабиб Антониус, — он обладал такой силой духа и целостностью характера, которая свидетельствует о величии; и если моральная ценность человека компенсирует его неудачи, то Хусейн заслуживает нашего восхищения».
Прямой наследник и старший сын Хусейна, Али, жил в Багдаде — после того, как в декабре 1925 года англичане эвакуировали его из Хиджаза. Фейсал радостно принял брата с детьми — сыном Абд аль-Илахом и дочерью Алией. По воспоминаниям де Гори, Али походил на робкого сельского учителя, который очутился в мегаполисе и был сбит с толку городской суетой. Последний король Хиджаза ценил спокойствие и уединение. Вежливый, тихий и болезненный, он больше всего любил читать газеты и слушать радио.
Али пережил отца на четыре года.
Впрочем, семейные драмы не отвлекали Фейсала от дел. 30 июня 1930 года в Лондоне был заключен долгожданный англо-иракский договор «О дружбе и союзе». Он предусматривал отмену мандата, официально признавал независимость хашимитского королевства — и вступал в силу в октябре 1932 года, после принятия Ирака в Лигу Наций.
Воодушевленный Фейсал готовился возглавить суверенное государство — и предстать перед миром во всем своем великолепии. В сентябре 1932 года, отправляясь к британскому монарху Георгу V, Хашимит много шутил и смеялся. Обаятельный, успешный король, освободивший арабскую страну от западного влияния, — Фейсал хотел, чтобы его запомнили именно таким.
Однако Лига Наций задалась важным вопросом: а сможет ли независимый Ирак обеспечить безопасность меньшинств? В первую очередь речь шла об ассирийцах. Опасения международного сообщества не были беспочвенными. У их истоков стоял иракский полковник Бакр Сидки — курд по национальности. Джеральд де Гори описывает его как «необычайно непривлекательного» мужчину с чувственными губами и грубыми, зверскими чертами лица. Де Гори сразу же разглядел в этом человеке преступника.
Фейсал и Сидки сблизились еще в 1910-х годах — оба мечтали о Великой Сирии. Офицер решил стать незаменимым для своего царственного друга — а для этого следовало быть профессионалом. Сидки окончил британскую школу Генерального штаба и начал преподавать в Багдадском штабном училище. Он пользовался непререкаемым авторитетом в армии. И, подобно многим иракским военным, Бакр Сидки ненавидел ассирийцев.
