— Это означает?..
Мы остановились возле красного «феррари». Мне с трудом верилось, что эта спортивная машина, приземистая и сексуальная, принадлежит ей, однако Адель Матесон распахнула дверцу.
— Я ничего не обещаю, — проговорила она, — скажу лишь, что государственная прокуратура пришла к выводу, что у нас достаточно оснований обвинить Брэда Лоува в убийстве.
IX
Они напали перед самым рассветом.
Они были в полной готовности; судя по всему, ознакомились с планом дома и ожидали, что могут встретить сопротивление.
Одетые в камуфляжную форму, они неслышно скользили через стену, словно дельфины по воде.
— Это профи, — сказал Даунинг, откинувшись на спинку кресла и глядя на экраны.
Меньше двух минут прошло с того момента, когда сработали беззвучные индикаторы тревоги, установленные на внешней стороне стены, и до того, когда дежуривший сегодня Даунинг разбудил нас и собрал в подвале. Женщины и дети заперлись в убежище напротив камеры Брэда, а мы с Даунингом, Чангом и Ларсеном расположились в контрольном пункте в противоположном конце подвала.
Наши замаскированные камеры — обычные оптические прицелы с функцией ночного видения — смотрели на захватчиков, которые, собравшись возле стены, тут же рассыпались по участку, окружая дом со всех сторон.
Новые бойцы не появлялись.
— Примерно тридцать человек, — прикинул Даунинг, — оружие разное, но в основном легкие автоматические винтовки. Ни ручных гранат, ни огнеметов я не вижу, значит готовятся действовать ювелирно. Погибнут только те, кто должен погибнуть.
Все, кроме Брэда, подумал я, но промолчал.
— И приборы ночного видения, того же типа, что и у меня. Это, ребята, опытные ветераны, хуже противника не придумаешь.
— Их так много, — выдавил Ларсен. Судя по голосу, он дрожал. — Может, мины активируем?
— Это сценарий номер два, — ответил Даунинг, легко постукивая пальцами по столешнице возле клавиатуры, — а что это означает, Ларсен?
Ларсен сглотнул — с бульканьем, какое издает бутылка.
— Что мины и самострельные ружья активируются только после нападения, — прошептал он.
— Вот именно. Чанг?
— Да, — подал голос Чанг.
Он отлучался проверить, все ли женщины и дети укрылись в убежище, и только что вернулся.
— Когда сработают мины и самострельные ружья, включаешь ток в стене. Сбежать отсюда никто не должен.
— Ясно.
— Адамс, отвечаешь за дрон и докладываешь обстановку.
— Принято. — Военный полужаргон я уже освоил.
— Ларсен, пулеметы готовы, так?
— Ага. — Ларсен уселся удобнее и потянулся к пульту управления.
Всем нам хотелось выглядеть храбрее, чем мы были на самом деле. И в то же время, по-моему, все мы отчасти радовались: то, к чему мы готовились и на что настраивались, наконец-то происходит.
— Отлично, значит, сценарий два. Когда они двигаются, я начинаю обратный отсчет с трех, дохожу до нуля — и активируем. Вопросы есть?
Молчание.
— Готовы?
«Да» — в три голоса.
В жизни многое происходит не так, как в кино.
Но у нас все было именно так, как в фильмах.
Следующие секунды — потому что, как показали потом видеозаписи, длилось это всего несколько секунд — были такими же ненастоящими, как если бы я наблюдал за происходящим по телевизору.
Когда они напали и мы включили прожекторы, когда мины стали рваться, а части тел — разлетаться в разные стороны, когда самострельные ружья начали поражать одного бойца за другим, когда многие из захватчиков, отчаявшись, отступили и бросились карабкаться по находящейся под током стене, а я, наблюдая в камеру дрона, как валятся на землю тела, как они трясутся и как пули из ларсеновского пулемета заставляют эти тела замереть, — в эти секунды сложно было поверить, что все это происходит наяву.
Потом взрывы и выстрелы умолкли и все неожиданно стихло.
Кто-то из раненых громко звал на помощь. Ларсен — сидевший возле Даунинга и управлявший пулеметом при помощи джойстика, как в компьютерной игре, — прекратил стрельбу. Он смотрел на мониторы, в том числе и тот, куда передавалось изображение с моего дрона. Вглядевшись в него, он прицелился. Теперь Ларсен ограничивался лишь короткими очередями. После каждой очереди крики о помощи раздавались все тише.
Вскоре над виллой повисла тишина.
Мы смотрели на монитор. Трупы валялись повсюду.
— Мы их разбили, — осторожно сказал Чанг, будто и сам не верил собственным словам.
— Йу-ху! — Ларсен вскинул руки.
В его глазах словно включили выключенный давным-давно свет.
Я переправил дрон через стену. В сотне метров вниз по холму стояли три мощных броневика с заведенными двигателями. И еще внедорожник, показавшийся мне знакомым.
— Снаружи их кто-то ждет, — сказал я, — включим громкоговоритель и скажем, что откроем ворота и пускай заберут мертвых?
— Погоди, — сказал Даунинг, — смотри.
Он показал на индикаторы тревоги. Один из них светился.
— Кто-то выбил окно в кухне, — добавил он.
Я вернул дрон обратно. И правда, ставню перед окном, видимо орудуя ломом, свернули в сторону.
— Это свободный художник, — сказал Даунинг. Он водрузил на себя прибор ночного видения и схватил ружье. — Адамс, за старшего тут.
В следующую секунду он скрылся в темноте коридора.
Мы переглянулись. Свободными художниками, как мы знали, называются солдаты, действующие независимо от остальных. Приказов они иногда не дожидаются и молниеносно реагируют, если представится возможность. Мы прислушались, но шагов Даунинга не услышали. Он успел показать нам технику ниндзя, позволяющую бесшумно передвигаться, однако времени потренировать приемы ближнего боя у нас не было — вся наша подготовка основывалась на убеждении, что в дом никто не проникнет.
Раздался выстрел, мы вздрогнули.
А потом такой звук, словно кто-то покатился по лестнице.
Мы выжидали. Я с такой силой вцепился в ружье, что рука заболела.
Я досчитал до десяти, но Даунинг все не возвращался, поэтому я обернулся к остальным:
— Даунинга подстрелили.
— Этот свободный художник до убежища не доберется, — уверенно заявил Чанг.
— Но он может Брэда освободить, — сказал я, — я пойду.
— Ты чего, спятил? — прошипел Ларсен. — У свободного художника прибор ночного видения. У тебя нет шансов, Уилл!
— Как раз это-то и есть мой шанс.
