Человек в мантии остановился, огляделся кругом. Что-то бросив офицерам сопровождения, поднял голову к потолку. Кромлех уже чувствовал тяжелые руки конвойных на своих плечах, чувствовал первый удар по лодыжке, как ускользает из-под ног опора. Но видел только блеск серо-перламутровых глаз, мелькнувших из-под капюшона.
– Помоги-и, – прохрипел беззвучно. Второй удар, рывок вверх за скованные наручниками запястья. Потеря равновесия. Тяжесть груди и разрывающая боль в мышцах. Кромлех стремительно заваливался на бок.
Серо-перламутровые глаза скользнули по нему равнодушно… и отвернулись. Шестеро в темно-коричневой форме и человек в черной мантии продолжили путь.
Укол, жжение за ухом, неумолимо приближающееся к лицу серое покрытие.
В темноте надвигающегося безвременья он успел заметить, как группа клириканцев исчезла в санитарной зоне пятого пирса.
2
– Добрый день, Артем Геннадьевич, – механический голос под потолком медблока, успокаивающая белизна и запах реагентов, немного кисловатый: в изолированном блоке зрела плантация лианина нового поколения, и острый аромат сыра проникал даже через плотно закрытые створки. – Получены материалы диагностики от лаборатории программирования. Куда их следует сохранить?
– В папку «Диагностика», тип кодировки альфа один. Отразить файл в главном реестре с пометками «общее» и «контроль один», – он пропустил Ульяну вперед, мягко подтолкнул ее к подсвеченному синим саркофагу со знаком омикрон на борту. – Найти в главном реестре файл с базовыми конфигурациями и первичной диагностикой нейросети «Фокуса». Название «Фокус база». В нем выделить раздел с биометрическими параметрами и генетическим кодом продукта, синяя и оранжевая зоны.
– Исполняю. Это все?
– Нет, – он покосился на Ульяну: девушка подобрала волосы, перехватила на затылке в узел, оголив шею, и, отвернувшись, расстегивала клапан на воротнике комбинезона. – Загрузи медкарту первого навигатора «Рогова база» и файл с ее диагностикой. Выдели стартовые параметры, запись номер один, и параметры на двадцатое августа.
Он подошел к девушке, положил руки на обнаженные плечи, почувствовал, как вздрогнула и напряглась под пальцами тонкая бархатистая кожа.
– Волнуешься?
Ульяна подавила вздох. Не оборачиваясь, медленно кивнула: в памяти всплыло ощущение непривычной тяжести, когда пыталась совсем недавно вывести корабль на точку входа в транзакцию. Тогда она отбросила подозрения. Но, может быть, это был первый «звоночек»? Что-то происходит. И с ней тоже. «Сказать ему?» – мелькнуло в голове.
Она развернулась. Серебристые, с тонкими лучиками цвета дымчатого кварца глаза смотрели на нее пристально. Невероятные, удивительные. В уголках губ Артема зажглась шальная улыбка. Дыхание сорвалось.
– Не бойся. Ничего такого происходить не будет, – привлек к себе. От близости с ней шумело в ушах, кровь пульсировала в венах, а связки цепенели как простуды. – Маленький укольчик нейролептика. Вот сюда, – невесомый поцелуй за ухо, у кромки пахнущих летом волос, и жаркий, волнующий – чуть выше ключицы. Пальцы погладили девичью шею: – Подключим датчики. Полежишь. Поспишь… Помечтаешь.
Руки обхватили ее лицо, нежно скользнули под огненную шапку волос. Порывисто захватили в тиски острые, податливые плечи. Артем целовал хмельно, жгуче. Почувствовал, как она тает в его объятиях, как теряет голову, отдаваясь напряженным, стремительным ласкам. Как пальцы с дрожью цепляются за китель, рвут нетерпеливо застежки.
Пронзительный, горящий взгляд. Жадное дыхание.
Грохот перевернутого стула где-то далеко, на периферии сознания. Потому что главное – что она горит в его руках. Что трещит ткань в горячечных пальцах, что слипаются мгновения, подчиненные одному, неистовому желанию – быть вместе.
Тесный закуток за саркофагом – их постель.
Сонное дыхание оборудования – их музыка.
Нетерпеливые движения навстречу друг другу – их неистовый танец.
* * *
Ульяна замерла, прильнула к сильной груди. Потерлась пересохшими губами.
Обнимая ее, Артем улыбался устало, мечтательно щурился. Подхватив со стойки у саркофага одеяло, закутал в него Ульяну, бережно уложил внутрь саркофага.
– Тём, – Ульяна задержала его руку в своей, заглянула в глаза. – А если диагностика «Фокуса» покажет серьезные отклонения? Или выяснится, что мы с ним больше не совместимы? – закусив губу, отвела взгляд, на переносице пролегла глубокая морщинка.
Пауков остановился. Задумчиво поднял с пола одежду, вернул на место перевернутый стул и сел на него. В молчании натянул брюки. Зажав в руках футболку, посмотрел на Ульяну:
– Понимаешь, он рвался к тебе так, будто ты его… Мать…Жена… Второе «я»… Он почувствовал тебя через такое расстояние, – генетик склонил голову к плечу, задумчиво прищурился. – Анализ диагностики «Фокуса» может показать существенные изменения, в этом я не сомневаюсь. Но то, что ты – по-прежнему его навигатор и единственный ключ к его тайнам, уверен, неизменно, – он следил за девушкой, долгим, изучающим взглядом улавливал смятение и то, что она с ним не до конца откровенна.
«Что-то произошло», – с горечью отметил про себя. Порывисто встал, натянул футболку. Не надевая китель, прошел к рабочему столу, активировал монитор. Невидящим взглядом уставился в распахнувшиеся таблицы. Окрашенные синим, оранжевым, желтым и красным столбцы и строки, ровные, понятные линейки цифр, знаков, отметок. Подумал, насколько в генетике всё проще, чем в жизни.
– Тём, – прошептала Ульяна, села, подобрав под себя ноги. – Там, на камбузе, Ираль намекал… Я не могу говорить не потому, что не хочу. А потому что сама не понимаю, что произошло… Ты мне не веришь, да?
Ульяна мяла угол серебристого одеяла, скручивала его тугим жгутом.
Артем замер, медленно распрямился.
– Я пытаюсь доверять тебе. Это другое, – отозвался. – Ты имеешь право на тайну, на личный скелет в шкафу, на запертую дверь.
Ульяна нахмурилась. Смущенно закусила губу. Догадка полыхнула в мозгу:
– Если ты о Сабо, то ничего не было, Тём.
Даже через просторный зал лаборатории она видела, как потемнели его глаза.
– Это и так понятно. Иначе бы тебя уже не было, – сказал жестко. – И это одна из причин, по которой ты больше не покинешь борт «Фокуса». И это мой личный скелет в шкафу и закрытая дверь.
Ульяна отвернулась, медленно опустила голову на подушку, подтянула одеяло к подбородку. Тело горело от недавних ласк, каждая клетка отзывалась истомой. А в голове ледяными жерновами вертелось сомнение. Что-то важное ускользало от внимания.
Пауков тем временем запустил программу диагностики, вывел датчики на заданную частоту. Прошел в стерильный бокс, из шкафчика с медикаментами достал серебристый шприц. Помедлив мгновение, подошел к Ульяне, закрепил датчик над левой ключицей девушки, второй – за ухом. Отодвинув край одеяла, чуть надавил носиком пневмошприца на кожу на плече, быстро ввел препарат. Расслабленно облокотился на край саркофага, прокручивая блестящий корпус шприца между пальцев.
