ГЛАВА 2
Что нужно, чтобы разрушить целую вселенную? Взмах крыла одной невесомой бабочки?
Ты начинаешь что-то строить, уверенный в том, что это на века, подбирая только самые прочные и лучшие материалы, вкладывая в каждый кирпичик и уровень все свои силы, возможности, отдаваясь этой одержимости всем своим существом, страстью, будоражащим возбуждением. Это превращается в болезнь и манию, становится смыслом твоей жизни, воздухом, которым ты дышишь, водой, которая утоляет твою жажду и поддерживает жизнь в твоем организме, дорогой, по которой ты идешь, четко зная, что только она и именно она приведет тебя к дому… к тому, кто тебя ждет, кого ты хочешь увидеть… кого ты мечтал увидеть все эти долгие годы бесцельного плутания в потемках.
Вселенная становится огромной, границы начинают вытеснять возможные пределы, ты начинаешь в какой-то момент ощущать себя настоящим богом. Неуязвимым, бессмертным, всемогущим, ведь в твоих руках такое сокровище. Однажды ты поймешь, что только один страх может тебя повергнуть на колени и уничтожить. Страх потери.
Ведь где-то обязательно на другом конце параллельной Вселенной какая-нибудь беспечная бабочка взмахнет своим невесомым крылышком, и твой мир накроет Хаос и мрак.
…Рейчел Кокс не была бабочкой в прямом смысле этого слова, впрочем, как и в переносном, но что-то от разрушительницы в ней определенное имелось… или это был врожденный дар. Не знаю. Я с ней особо никогда не была знакома. Так, однажды, или чуть позже нам суждено было пересечься. Но об этом, конечно, еще рано говорить. Еще не время.
Пока можно поверхностно пройтись по этой героине, поскольку в ней было что-то притягательное, хотя и не с человеческой стороны. Она, как бы это помягче выразиться, являлась представительницей мажорной линии той части студенческой прослойки колледжа, куда попасть или урвать контрамарку можно было только по исключительным наследственным "талантам". В эти "таланты" входили ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ наличие платиновой кредитки, гоночного авто не ниже марки Порше, гардероба на пять кубических метра, ну, и конечно, врожденной способностью тратить в бутиках около тысячи евро в минуту.
Странно, что подобный цвет нации вообще попадал в подобные учебные заведения, как наш, еще и у черта на куличках. Но, как говорится, в семье не без урода. Во всяком случае, их было не так уж и много и до внушительного братского тайного студенческого сообщества вроде "Череп и Кости" они явно не дотягивали. Смысл учебы таких студентов мало чем отличался от остальной классовой прослойки учащихся — тусоваться только в кругу равных себе и проживая в отдаленных кампусах для персон с особыми материальными (или "духовными") запросами.
Мы практически никого из них не знали по имени и даже в лицо, но если вдруг каким-то непостижимым образом нам приходилось с кем-то пересечься в длинных переходах и галереях зданий колледжа, или на дорожках и аллеях окружающей территории студенческого городка, эти мгновения можно было смело причислять к жанру "Не проходите мимо".
Во второй вторник апреля меня минула участь лично столкнуться лицом к лицу с Рейчел Кокс. В половине четвертого я устанавливала в студии тематические декорации, реквизит и освещение, во всю готовясь к предстоящей фотосессии. Тягая взад-вперед стремянку и делая поэтапные набеги в подсобки студии-мастерской, меня ни разу не посетила мысль выглянуть на парковку (тем более я заранее завесила все окна).
Именно эти минуты Рейчел проводила за безмятежной беседой со своими подругами по голубой крови у парковочной площадки (да, да, той самой, под моим окном), возле своего шикарного золотого Лотоса с тонированными под зеркало стеклами. Все три представительницы (допустим, их было тогда только трое), были одеты, причесаны и накрашены только по последней моде, признанной только в их широких "интеллектуальных" кругах, отличаясь разве что небольшими цветовыми модификациями и линиями кроя. Тема беседы? Не знаю, о чем могли беседовать такие цацы. Разве что о предстоящей свадьбе какой-нибудь близкой подруги или обсуждении новой коллекции Весна-Лето от ведущих кутюрье Европы, в общем, что-то в духе "Американского психопата".
Неожиданно, внимание ведущей скрипки, ох, простите, королевы улья, было отвлечено шумом подъезжающего к парковке мотоцикла. Да, конечно, она могла проигнорировать и этот звук, и не повернуть головы в сторону байка и его водителя, но что-то заставило ее это сделать и… Взгляд Рейчел Кокс буквально вцепился мертвой хваткой в фигуру байкера на черной Йамаха ФЙ1200 90-го года выпуска.
— Кто это? — она задала свой вопрос машинально, даже не задумываясь, что остальные не последовали ее примеру.
Черный шлем с черным тонированным стеклом-забрало полностью скрывал голову и лицо мотоциклиста. Он проехал насквозь всю площадку парковки, не поворачивая ни головы, ни корпуса ни в одну из окружающих его сторон, включая места, где стояли три роскошные барышни напротив трех роскошных гоночных авто.
Подруги Рейчел, назовем их для верности "Ким" и "Фибиана", синхронно развернулись в сторону удаляющегося незнакомца в черной косухе на черной Ямахе. Обе синхронно, печально надув губки, пожали плечами. Видимо, в их не слишком большом сообществе не было ни одного владельца спортивного байка.
— Здесь около десяти тысяч студентов, Рейчел, мы не можем знать всех без исключения, еще и поименно.
Он притормозил в самом конце площадки и зарулил на места парковки для двухколесного транспорта. Через несколько секунд он уже снимал с головы шлем, взлохмачивая рукой в перчатке копну густых пепельно-каштановых волос надо лбом и до самого затылка. Естественно, оборачиваться назад на чужие взгляды он не собирался.
Рейчел Кокс сдвинула идеально выщипанные брови к переносице. Запрещенная мимика, которую она старалась никогда не использовать, дабы не вызвать преждевременное появление морщин на определенных местах лица.
— Это же… — вторым ее неосознанным и непродуманным жестом была поднятая рука с выброшенным вперед указательным пальцем. Родители всегда ей запрещали делать подобные некрасивые жесты.
— Я его знаю.
— Серьезно? — Ким-Фибби нахмурились в ответ и с подчеркнутым сомнением посмотрели на ведущую подругу. — Какой-то он слишком… взрослый. Может это преподаватель или…
— Дэниэл Мэндэлл. Какого черта он здесь забыл? — Рейчел перебила их обоих, видимо не услышав, что они вообще ей до этого говорили. Она уже была сознанием совсем в другом месте, а вернее рядом с тем, кто даже не догадывался о ее возможном местонахождении и близком присутствии.
Девушка выглядела весьма возмущенной от собственного открытия. По ее личному мнению, этот человек не имел никакого права здесь находится, и уж тем более возмущать ее размеренное спокойствие.
— Ты уверена?
— Естественно, — она все еще возмущалась, но глаз с мужчины не спускала. Наверное, пыталась решить ребус, который не хотел поддаваться уровню ее завышенного интеллекта.
Молодой человек неспешно слезал с сиденья байка, продолжая оставаться в полном неведенье касательно своей раскрытой персоны и под прицелом сразу троих заинтересованных свидетелей.
