Нанкин-роуд была одной из самых оживленных торговых улиц Шанхая, и после завтрака Агасфер попросил шофера отвезти его к набережной Бунда. Там он отпустил его и не спеша направился в суматоху магазинчиков и лавок, коротая время до полудня. Точно рассчитав время, он оказался на нужном перекрестке ровно в назначенное время и стоял, прислонившись к стене и поигрывая цепочкой с ключами.
Время от времени его теребили уличные торговцы и зазывалы из окрестных лавок, но Агасфер только холодно глядел на приставал и отрицательно качал головой. Сделал было отрицательный жест и остановившему прямо напротив него маленькому толстому китайцу с полуседой косой. Китаец, похожий на добродушного божка из сувенирных лавок, что-то быстро говорил по-китайски и тянул его в распахнутые двери часовой мастерской.
– Отстань, ради бога! – не выдержал Агасфер. – Я не говорю по-китайски. Жду человека, понимаешь?
Услышав японскую речь, китаец осклабился, быстро закивал головой и, продолжая что-то говорить, сделал указательными пальцами жест, словно отрезал у себя уши.
Оглянувшись, Агасфер кивнул и шагнул за китайцем в лавку. Поминутно оглядываясь, тот быстро семенил впереди. Пройдя насквозь через лавку, он вывел Агасфера во внутренний дворик и повел его какими-то переходами и лестницами в другой дворик, потом в третий. Они то поднимались на уровень второго-третьего этажей, то спускались вниз, поворачивали, проходили внутренними коридорчиками, открывали двери, и Агасфер всерьез начал беспокоиться о том, что ни за что не найдет дорогу обратно, если его провожатый куда-нибудь исчезнет.
Наконец китаец поднялся по очередной лестнице, распахнул дверь и сделал Агасферу приглашающий жест. Агасфер зашел в какое-то низкое темное помещение, освещенное лишь слабым светом десятка-полутора масляных ламп, горящих над разложенными по всему помещению коричневыми циновками. Приглядевшись, он увидел, возле каждой лампы неподвижные фигуры. Он оглянулся: толстяка-китайца не было, он остался за закрывшейся дверью.
По удушливо-сладковатому запаху Агасфер догадался, что попал в одну из бесчисленных курилен опия.
Его тронули за рукав. Резко оглянувшись, он увидел щуплую детскую фигурку со старческим лицом. Безжизненно улыбаясь, ребенок тянул Агасфера за собой к проходу в стене. Агасфер послушно пошел за мальчиком-стариком и очутился в таком же помещении с лампами и циновками на полу. Разница была только в том, что здесь большинство мест для курения было пусто.
Провожатый подвел его к свободному ложу, жестом предложил лечь и занялся приготовлением трубки.
Агасфер в размышлении поскреб здоровой рукой щеку. Опыта курения опия у него не было, однако он знал, что одной «заправки» трубки хватает на затяжку-другую. И что курильщики со стажем, посещая притоны, иной раз выкуривают по десятку-другому трубок. Новичку, разумеется, хватит и одной-двух, и с этого к опию не пристрастишься. Но вдруг его перед важной встречей и с одной «развезет»? Отказаться? Тогда вполне могут показать на дверь: раз уж пришел – кури!
Пока он размышлял, мальчишка длинной иглой достал из горшочка темный кусочек опия и стал греть его над лампой. Кусочек превратился в янтарную капельку, шипящую над огнем. Ловкие пальцы размяли опий на плоской головке трубки, и, наконец, вложили его в отверстие. Мальчишка с поклоном подал готовую трубку, и Агасферу ничего не оставалось делать, как вдохнуть в себя сладкий дым…
Первая же затяжка словно ударила Агасфера по мозгам. Он неподвижно лежал на циновке, испытывая невероятное ощущение полета куда-то в бесконечность, умиротворенность и желание обнять весь мир. Во всем теле была какая-то легкость… Он поднял руки, рассматривая их и с удивлением понимая, что вместо тяжелого чуждого протеза у него снова была здоровая левая рука! Пальцы послушно гнулись, кисть поворачивалась, послушная его воле.
А мальчишка уже протягивал ему вторую «заряженную» трубку. Агасфер машинально потянулся к ней и тут увидел за спиной боя две невесть откуда взявшиеся молчаливые фигуры. Он улыбнулся этим людям, приветливо махнул им, приглашая возлечь рядом и разделить его блаженную нирвану…
Одна из фигур бесцеремонно подняла боя за шкирку и тряхнула:
– Ты, черепаший сын! Сколько трубок успел выкурить этот лаомаодзы?
– Только одну. Он, видимо, новичок, господин…
– Пошел отсюда вон! – Говорящий повернулся к своему спутнику: – Помоги мне поднять этого белого дьявола. На улице я быстро приведу его в чувства!
Двое рослых китайцев подняли безжизненное тело Агасфера и поволокли его к выходу. А тот словно не замечал их грубых движений, приветливо кивал и улыбался, и только у выхода попытался оказать легкое сопротивление: ему вовсе не хотелось уходить из только что открывшегося ему неведомого мира. Однако его похитители не слишком церемонились: почувствовав сопротивление, один из китайцев свободной рукой вынул из-за пояса револьвер и сильно ударил Агасфера по макушке. Блаженная нирвана тут же сменилась сплошной темнотой…
Очнулся Агасфер от ушата холодной воды. Окончательно помогли ему прийти в себя пара нешуточных оплеух. Открыв глаза, он увидел, что лежит на холодных камнях в каком-то проходном дворике с высокими стенами – похожем на один из тех, через который его вел в курильню похожий на божка старый китаец. Теперь вместо приятного старика он увидел прямо над собой желтое невыразительное лицо с узкими щелочками глаз. Китаец протянул руку и оттянул Агасферу веки, что-то спросил по-китайски. Агасфер пожал плечами.
– Ты можешь говорить? – Китаец повторил вопрос на ломаном английском.
– Да… Кто ты? Почему ты облил меня водой?
Не отвечая, китаец бесцеремонно схватил его за здоровую руку и подволок к ближайшей стене, наполовину прислонил к ней. По бокам сидящего тут же встали охранники с револьверами в руках. Скосив глаза, Агасфер увидел еще двух людей с оружием, замерших у выходов из дворика.
– Смотри на меня! – окликнул его китаец. – Зачем тебе был нужен Безухий Ху?
– Я хотел поговорить с ним, – полностью придя в себя, выдавил Агасфер.
– А кто ты такой, чтобы Ху тратил на тебя свое время?
Агасфер промолчал и, опершись на локти, попробовал подтянуть тело к стене, чтобы сесть нормально. В кобуре на щиколотке у него был браунинг, который китайцы не нашли.
Охранники переглянулись, и один из них тут же шагнул вперед, замахнулся короткой, невесть откуда появившейся у него дубинкой. Целил он в колено, однако Агасфер успел подставить под удар протез левой руки и одновременно подтянул ноги. Теперь пистолет был совсем близко, однако вытащить его он все равно не успеет.
Услыхав необычно звонкий звук удара, китайцы рассмеялись. А их главарь снова подступил ближе:
– Какое отношение ты имеешь к русскому консулу Павлову? Почему он попросил Безухого Ху послушать тебя? Ты русский?
– Немец, – буркнул Агасфер, тут же вспомнив предостережение Павлова о том, что большинство здешних китайцев ненавидят русских. – А к Безухому Ху у меня есть предложение. Я работаю на правительство Японии. Меня послали в Шанхай для ревизии японского консула и его подручных.
