Когда Мржавецкий, насвистывая, направился к станции, Берг выговорил японцу:
– Вы не в первый раз ставите нашу экспедицию на грань провала, Масао! Черт бы вас побрал! Я помню, что вы должны связаться в Чите с британским резидентом и с его радиостанции дать в Токио шифровку о золоте в хопперах! Но нельзя же вам забываться и выходить из роли подсобного китайского рабочего!
Осознав свой промах, Осама-младший потупился.
– Имейте терпение, – увещевал его Агасфер. – Мне не больше вашего хочется, чтобы русское золото досталось этим бандитам! Даю слово: как только ситуация с отправкой эшелона прояснится, у вас будет возможность предупредить Токио! И поезд без вас в Хайлар не уйдет – у меня есть способ заставить бандитов быть благоразумными!
Теперь уже откровенно фыркнул Андрей.
Коротко поклонившись, Масао, ни слова не говоря, улегся на сено.
Берг вздохнул: принятое им решение о разборе развалин часовни в блокпосту и передаче золота бандитам оказалось, мягко говоря, непопулярным и у сына, и у остальных членов экспедиции. Бурчал Медников, не без оснований рассчитывавший на свою долю. Хмурился и Безухий Ху – хотя еще до поездки в Россию заявил о том, что никаких денег за участие в рискованном мероприятии не примет. Что же касается Андрея, то он тоже не понял отца и категорически высказался против партнерства с бандитами.
– Отец, я тебя просто не понимаю! – заявил он еще до отъезда со станции Половина в Читу. – Ты не раз говорил, что золото тебя вообще не интересует. И что тебя просто тянет на родину. Ты обещал мне, что не будешь таскать для японцев каштаны из огня. Максимум – передашь им координаты мест, где спрятано украденное золото. А что в результате?
– И что у нас в результате? – вздохнул Берг.
– Умирающий старик подтвердил твои предположения насчет захоронения груза с эшелонов Колчака. Да, ты предложил ему передать золото властям – но не убедил его в правильности такого шага.
– Андрей, но ведь он категорически не хотел отдавать золото советской власти! Он не видел в ней законного наследника империи. Что хорошего он и другие посельщики получили от большевиков? Право умереть на своем полустанке без всякой помощи? Сколько таких, мертвых при жизни, полустанков на Транссибе? А по всей России? Московские вожди перессорили всех обитателей большой и некогда благополучной, богатой страны. Они ввергли Россию в хаос и разорение. Разве ты не убедился в этом, Андрей?
– То, что мы увидели на советском Дальнем Востоке за месяц-полтора, – это еще не вся Россия! – упрямо покачал головой Андрей. – И давай вернемся к золоту блокпоста Чалдон: почему ты полагаешь, что японцы, пришедшие в Россию с войной, имеют на это золото больше прав, нежели законная власть? Ты с подозрением глядишь на большевиков, отец – это твое право, ты их не знаешь, не понимаешь, они непредсказуемые. Здесь я с тобой солидарен. Но японцев-то ты знаешь гораздо лучше, не так ли? Ответь мне: они имеют право стать «наследниками» казны русской империи?
– Ты совсем молод, Андрей, – вздохнул Берг. – И, как всякий юноша, максималист. Для тебя нет полутонов – все на свете должно быть либо белым, либо черным, верно?
– Пусть так, но ты не ответил на вопрос, отец! А как быть с тандемом из русско-американских жуликов, которые приехали за кровавым золотом из Холмушинских пещер? У этой банды руки по локоть в крови – вспомни, что рассказывали тебе об этом золоте Катерина и умирающий Михей, Енька!
– Я не забыл, сын…
– А еще я помню, как ты часто предостерегал меня, цитировал японскую поговорку: лучше иметь врагом хорошего человека, чем другом – плохого!
– Я и сейчас так думаю, Андрей! Но ты же понимаешь, я хочу только использовать возможности этих негодяев для беспрепятственного вывоза золота…
– …чтобы отдать сокровища Российской империи японцам?
Агасфер засмеялся, держа паузу. Покрутил головой: он не мог заранее посвятить Андрея в свои планы.
* * *
«Товарищ Сидоров» вернулся из города весьма озабоченным. Берг перехватил его на путях. Мржавецкий длинно и сложно выругался:
– Все не так просто, Берг! В Чите введено военное положение из-за переворота в Приморье. То ли он уже произошел, то ли вот-вот произойдет – признаться, я так и не понял: большевики все секретят! Но, как бы там ни было, власти реквизировали у фирмы Доллмана для военных перевозок паровоз. И разрешения на выезд американцев с их барахлом в Маньчжурию большевики пока не дают, тянут почему-то…
– Вашему Доллману отказывают? Но на каких основаниях?
Мржавецкий поморщился:
– Как мне сказали, у властей республики нет оснований для задержки! Но они, мать их так и раз эдак, и не задерживают! Они просто временно приостановили выдачу разрешений. Понимаете?
– Понимаю, товарищ Сидоров. И сколько ваш Доллман намерен ждать у «моря погоды»?
Мржавецкий снова выругался:
– Спросите чего-нибудь полегче, Берг! Кстати: если вы или ваши люди пойдут в город, будьте готовы к проверкам документов! Чита кишит военными патрулями и конными разъездами. То ли кого-то ловят, то ли это привычная маниакальная подозрительность большевиков… Меня останавливали четыре раза и напоследок едва не уволокли в комендатуру для детальной проверки, – Мржавецкий ехидно хохотнул. – Так что, если ваш дерзкий китаец побежит к своему больному брату, у него должен быть надежный документ!
– Премного благодарен за предупреждение, товарищ Сидоров, – сухо поблагодарил Агасфер. – Мы учтем. И документы у нашей экспедиции, смею заверить, надежные, от самого президента Краснощекова! К тому же мы иностранные подданные…
– Думаете, ваше иностранное подданство вызовет у здешних большевиков прилив почтения и доверия? Ну-ну! Не будьте ребенком, Берг!
Вылазку в город Берг решил произвести в компании с Медниковым. Он рассудил, что два старика не смогут вызвать у патрулей больших подозрений. К тому же он решил перед выходом отстегнуть протез и приколоть обшлаг к рукаву: старый инвалид выглядит если не трогательно, то вполне безобидно.
Линю тоже выпало важное поручение: ему было велено следовать позади «разведчиков», и в случае их задержания немедленно проинформировать остальных членов экспедиции.
Андрей встревожился:
– Отец, твое решение неразумно! Позволь мне пойти с тобой! Во-первых, я смогу и без оружия постоять за нас обоих. А во-вторых, в случае твоего задержания дядя Евстратий сможет похлопотать перед властями лучше, чем я!
Агасфер кивнул, признавая резонность доводов сына. Но все же настоял на своем. И перед уходом напомнил:
– По путям и в тупиках шляется много всякого сброда, Андрей. Люди в Чите голодают, многие ищут – что плохо лежит. А тут железная дорога: в вагонах всегда можно чем-нибудь разжиться. Не продуктами, так тем, что можно продать на толкучке. Если появятся налетчики, то Безухий в одиночку может с ними не справиться, так что оставайся! Кстати, поможешь Ху спрятать пулеметы. Полагаю, лучше всего закопать их в щебенку в ближайшем хоппере, только не очень глубоко. И поаккуратнее, чтобы никто не видел, хорошо? Пистолеты и карабин можно оставить в теплушке – лучше, чтобы они были всегда под рукой.
