Поэтому британский философ Уайтхед ставит идеализм Декарта между физикой Ньютона и трансцендентализмом Канта. Процесс взаимодействия сознания, разума, тела, материи и мозга резюмированы в работе Декарта под названием «Размышления о первой философии» (1641). Отношения между материальными предметами, описанными в этом труде, в первую очередь, конечно же, имеют отношение к философии, но они также достаточно важны и для естественно-научных дискуссий.
Общие теории, которые появились благодаря науке в духе идей эпохи Нового времени, невозможно отделить от крайне сложной философской проблемы, о которой говорил Декарт. Эта проблема, по его мнению, заключается в том, что разум и тело являются отдельными независимыми друг от друга материями, при этом не имеют необходимости взаимодействовать друг с другом и существуют каждая по своим законам
[54].
На первом этапе работы Декарт задался вопросом о том, чем является окружающая нас реальность. Поэтому первый появившийся у Декарта ответ на этот вопрос предполагал, что реальность – это самостоятельная сущность, которая воспринимается нами благодаря сознательному опыту, который в свою очередь, не является реальным объектом. Таким образом, основное направление в его философии склоняется к постепенному отходу от внешнего бесконечного материального мира к миру, который можно познать механически, более того, к субъективности, к внутреннему миру человека. Интерес Декарта смещается от того, что представляет собой реальность и далекая от нас Вселенная, к вопросу о том, как мы мыслим и кто является субъектом получаемого нами опыта.
В данном случае необходимо сказать о концепции, которая была применена Декартом в его теории познания. У Декарта наблюдается дихотомия разделения души и физического тела человека, которая появляется всякий раз, когда он касается вопросов познания. Он ищет связующее звено между разумом и телом и пытается найти его в шишковидной железе головного мозга. Любопытно, что, когда он касался вопросов материи, он не говорил о дихотомии тела и мозга. Напротив, говоря о мыслящих субъектах, понятия тела и мозга становятся незаменимыми. Для Декарта такие понятия, как разум и душа, тело и мозг были частью концепции, границы которой превосходят границы материи и сознания.
Сознание, по мнению Декарта, имеет божественные свойства и, в отличие от чувств, не имеет отношения к объекту. С другой стороны, понятие материи сокращается до границ области объекта и относится сугубо к сфере органов чувств. При этом разум и душа явно относятся только к сфере сознания, но они связаны с сердцем и мозгом, считал Декарт. Разум, по его мнению, формируется в сердце и также называется им здравым умением мыслить. Душа подразумевает наличие бессмертной души и нравственную деятельность, но она связана с шишковидной железой головного мозга.
Поэтому это может быть оппортунистическими рамками, которые называют дихотомией, каждый раз выносящейся на обсуждение при разговоре о философии Декарта. Например, по Декарту, сознание и материя противоположны друг другу, но он не объясняет разделение разума и физического тела (органов, подобных сердцу), а также души и мозга. Вследствие этого из категории материи он исключает мозг и тело (органы вроде сердца), но это снова противоречит основам философии Декарта по поиску основ мышления и его универсальных правил. Таким образом, нельзя сокращать понимание мозга и тела до одних лишь условий, при которых должно существовать наше «Я».
Исследования Декарта стремятся к познанию дихотомии, отделяющей тело и категорию материи от противоположных им понятий разума и других. Например, по Декарту, можно разделить все сущее на душу (разум), материю, тело (сердце) и мозг. В данном случае тело (сердце) и мозг должны восприниматься как связующее звено между душой и материей. Поэтому необходимо связать философию Декарта с квантовой теорией, делающей акцент на сознании, а не с классической ньютоновской физикой. Однако нужно признать и непоследовательность Декарта в критике теории материи Аристотеля, так как его полемика не может четко разделить дух и материю.
Декарт в начале своих «Размышлений о первой философии» один раз перечисляет те явления, которые подтверждаются с помощью сомнений. Чувства, которые представляют собой первую ступень сознания и ощущают внешние объекты, периодически обманывая нас, но при этом именно так мы понимаем, что существуем здесь и сейчас. Если мы не сможем получать ощущения от внешнего мира, то процесс сознания тогда будет невозможен. Внешние объекты, познаваемые только при помощи органов чувств, являются для нас единственным каналом получения информации о существовании окружающего мира и для дальнейшего его познания. Также таким образом существуют все части тела, в частности руки, голова, туловище и т. д. К тому же познание помогает нам понять суть материи, ее протяженность, форму, размер и прочие характеристики.
Однако нельзя точно подтвердить существование материи. Поэтому такие науки, как философия или медицина, не могут быть доказуемы на сто процентов, а математика в то же время абсолютна подтверждаема. Причина, по которой математика была так популярна в начале XVII века, состояла в том, что математические науки доказали, что есть иной принцип постижения истины, помимо поклонения Богу
[55]. Математика, изучая устройство материи, помогает проводить более точное изучение окружающего мира.
Попытки представить принцип, по которым может функционировать вся Вселенная, проводились еще со времен Древней Греции. Пифагор примерно в VI веке до нашей эры изучал геометрию и вывел теорему косинуса, пытаясь как раз таки разгадать принципы функционирования Вселенной. Не вдаваясь в детали его учения, можно сказать, что он считал, что числа или геометрические фигуры в рамках нашего мира не подвержены какому бы то ни было влиянию времени и пространства.
Безусловно, геометрия и вообще все, что имеет отношение к количеству или объему, имеет прямое отношение к математике. Математические символы и формулы, будто чистый разум, завершают существующие взаимоотношения между предметами во вселенной. При помощи чисел можно выявить аналогию между предметами совершенно различными по своему характеру, но при этом схожими по количеству. Числа не имеют отношения ни к восприятию посредством органов чувств, ни к идеализму или к существованию души, они просто дают возможность познавать окружающий мир, основываясь на собственном опыте. Поэтому Уайтхед превозносит математику, называя ее «эстетической оценкой»
[56], а также сравнивает ее с художественным восприятием.
Математика, переходя в эпоху Нового времени, постепенно отделилась от геометрии. Если последняя носит пространственный характер и напрямую зависит от измерения определенных областей пространства, то математика освобождает человека от влияния объективной реальности, познаваемой с помощью опыта. Она указывает на нечто более возвышенное, чем ограниченные способности людей к познанию. Демонстрируя с помощью математических чисел и формул измерения, которые невозможно выразить с помощью человеческого сознания, людям удалось достичь новых сфер деятельности разума, выйти на новый уровень и понять ограниченность своего сознания.
