В результате представление A становится навязчивым, а представление B подавлено в сознании. То есть подавление происходит там, где существует навязчивая идея, но когда можно понять, что представление В слишком сильно проникло в А, то вступает в действие механизм забвения, который сопротивляется этому. У нормальных людей физический размер представлений A и B одинаков. Следовательно, в случае пациента с истерией размер представления B добавляется к представлению A. Фрейд считает, что навязчивая идея, возникшая в ходе такого движения, при котором наблюдается истерия, может продуцировать болезненный символ или запускает механизм «смещения» во время сна
[194].
Представление В остается в памяти, но не в сознании, и оно не уходит со временем. Такой болезненный символ или подавление вызвано состоянием неудовлетворенности собой или своей сексуальной жизнью. Кроме того, поскольку «Я» или мышление только на мгновение устраняют дискомфорт, а затем все возвращается в начальное состояние, представление В остается в том же состоянии. И представление В – это не осознанное представление. Вместо того, чтобы изначально быть отделенным от сознания, оно вытесняется из мыслительного процесса. Если даже немного начать осознавать представление В, мы будем сопротивляться этому. В любом случае, хотя мы и не хотим ни вспоминать, ни думать о подавленном представлении В, оно будет обнаруживать себя в качестве истерического принуждения или давления в виде представления А. В частности, то, что становится символом, как представление А, не является чем-то чрезмерным или нормальным. Также символ формируется, потому что защитный механизм пациента намного сильнее, чем у нормальных субъектов. И, как правило, именно подавляемые сексуальные чувства очень сильны по сравнению с другими неприятными чувствами.
Субъектом, ответственным за вторичное подавление истерии, является «Я», или «набор нейронов»
[195]. Эго является составной частью «Я», наряду с восприятием (ф-нейронной системы и ψ-нейронной системы). Как же тогда связаны «Я» и восприятие? Восприятие, включая сознание, каждый раз раздражает w-нейроны, и возбужденная w-система перераспределяет информацию по ψ-системе, которая заставляет обратить внимание на восприятие. Ψ-нейронная система, которая не привлекает внимание, исключается через названия того, что вызывает дискомфорт. Либо есть много иных процессов восприятия, которые не привлекают внимания.
Объединение восприятия и внимания формирует два типа мышления. Первое – это стандартное мышление, а второе – это просто наблюдающее мышление. Последний тип проще, чем стандартный. Простое наблюдение становится предпосылкой для восприятия чего-либо и выяснения, что это значит. Рассматривая этот тип мышления с точки зрения нейронов, нужно отметить, что воспринимающие нейроны перегружены и занимают место ассоциативных нейронов. Кроме того, нейроны, которые формируют мысли, связаны при помощи воспоминаний. Таким образом, нейроны мышления теряют имеющиеся у них свойства воспринимающих нейронов. Все это происходит потому, что мышление, проходя различные уровни, достигает определенного восприятия и, следовательно, более глубокого понимания воспринимаемого объекта.
И в процессе появления качественного сознания из физического размера нейронов возникает человеческий язык. Язык создается путем объединения ψ-нейронов и нейронов звука / ассоциации. Когда ψ-нейроны находятся под внешним влиянием или связываются с другими нейронами, появляется возможность для формирования памяти, хотя у них отсутствуют инструменты объединения мышления и восприятия. Подобно тому, как восприятие формирует ясные образы, благодаря языку также становится возможным появление воспоминаний, что придает реалистичность мыслительному процессу.
С самого начала Фрейд называет процесс развития внимания в язык когнитивным мышлением «Я»
[196]. В когнитивном мышлении восприятие косвенно, но их связь акцентирована. Когда «Я» мыслит, в отличие от физических движений, потеря нейронов не особо заметна. В процессе мышления, поскольку восприятие и память действуют совместно, активность нейронов чрезмерно увеличена. Но среди нейронов поиск решения слабо развивается. Это также связано с тем, что «Я» активно. «Я» состоит из «нейронов ядра»
[197], которые имеют внутренние причины и вызывают внутренние изменения.
Когнитивное мышление делится на три категории. Первая – это простое мышление, вторая – это практическое мышление, а третья – это критическое мышление. Практическое мышление добавляет внимание и восприятие к простому мышлению. При этом практическое мышление является источником и целью всего процесса мышления, поскольку все остальные мысли ответвляются от практического мышления. Практическое мышление не просто необходимо для реальности, оно заранее подготовлено к реальности. А критическое мышление исходит от чувства дискомфорта.
Каждый раз, когда мы думаем, нагрузка на нейроны растет. При этом движение пока неизвестных нам нейронов формирует память. Воспоминания прокладывают путь нейронов, а не количество нейронов. (!!!) Он также характеризуется как поиск решения, которое достигло особого уровня.
Помимо когнитивного мышления, существует также мышление памяти (память). Память похожа на практическое мышление, но отличается тем, что у нее нет определенной цели. Кроме того, память, в отличие от когнитивного мышления, возвращается к стадии восприятия. В рамках этого процесса возбуждения возникают некоторые путаницы или промежуточные процессы, которые когнитивное мышление не улавливает.
Во всяком случае, все мысли, хотя и ненадолго, но прекращаются из-за дискомфорта или противоречий. Например, память связана с болезненными переживаниями, которые когда-то заставляли нас чувствовать дискомфорт посредством соответствующего восприятия. Восприятие связано с эмоциями с одной стороны и сопротивлением с другой. Конечно, восприятие со временем исчезает, соответствующие эмоции тоже исчезают и могут становиться похожими на другие воспоминания. В рамках этого процесса подчеркивается роль «Я», которая отражается в компенсировании дискомфорта. Кроме того, становится понятно, что «Я» может оказать некоторое особое влияние на воспоминание или их иллюзорный характер. Всякий раз, когда дискомфорт фильтруется посредством памяти, он влияет на мышление, и иногда даже подавляет его.
К тому же практическое мышление свободно от дискомфорта, потому что обозначает цели. Критическое мышление, с другой стороны, не имеет цели и приводит к дискомфорту. Критическое мышление направлено против интеллектуальных противоречий и игнорирует законы биологии. С другой стороны, можно назвать действием процесс, в рамках которого представление движения, возникающего в процессе мышления, полностью его загружает. Люди, благодаря этому действию, освобождаются от состояния стеснения и нагрузки внимания. Но освобождения «Я» не стоит ожидать в каждом действии, а только в действии полного удовлетворения. Обнаружены сходства между действием и практическим мышлением. Нервное возбуждение, наблюдаемое в восприятии, схоже с этим, однако есть небольшая разница, она состоит в быстроте и определении высвобождения. Представление движения характерно для восприятия и пробуждает сознание.
