Но в законе Господа воля его,
и о законе Его размышляет он день и ночь!
Пс 1:2
Закон Господа совершен,
укрепляет душу;
откровение Господа верно,
умудряет простых.
Повеления Господа праведны,
веселят сердце;
заповедь Господа светла,
просвещает очи.
Пс 18:8–9
Как люблю я закон Твой!
Весь день размышляю о нем.
Заповедью Твоею Ты соделал меня мудрее врагов моих.
Пс 118:97–98
Но в Библии, если рассмотреть ее как Тору, много отдельных законов и кодексов в более повседневном смысле. Там есть и повеления касательно того, что делать в тех или иных обстоятельствах, о которых нужно выносить судебное решение. Есть и немало общих предписаний или запретов, данных от имени Бога. Важный пример последних – Десять заповедей, иногда известные как Декалог (от греческого «десять слов»). Законы приведены в Пятикнижии – отчего оно порой называется Торой – в рамках рассказа об откровении, которое Бог дал Моисею в дни странствий людей Израильских к Земле Обетованной. (К этому моменту я еще вернусь.) Как гласит Исх 19–20, это случилось на горе Синай, где-то на юге пустыни, и там же Моисей передал законы народу. Согласно Второзаконию, Моисей получил законы на Синае – хотя и в самой книге, и во «второзаконнических» источниках у горы другое название, Хорив, – а народу их передал только тогда, когда иудеи, перейдя Иордан, вышли на равнины Моава и готовились войти в Землю Обетованную. И в Исходе, и во Второзаконии Десять заповедей появляются первыми (Исх 20 и Втор 5), а более подробные законы, возникшие вслед за ними, представлены как разъяснение особого смысла первых, более общих норм. Но вероятно, изначально подробные законы существовали независимо от Десяти заповедей – причем как своды правил, наделенные правовой силой.
В Еврейской Библии три главных свода законов. Первый часто называют Книгой Завета или Кодексом Завета, и он приведен в Исх 21–23. Ученые согласны в том, что это древнейший библейский кодекс. Он предполагает наличие оседлого общества, но такого, которым не правит явный царь, и часто полагают, что этот свод восходит ко временам, предшествующим израильской монархии. Если народ Израильский странствовал по пустыне, то в кодексе это не отражено: законы обращены к тем, кто имеет дома и домашних животных и живет в городах, где есть местные святилища. И принять расхожее убеждение, совпадающее с тем, что говорит нам Ветхий Завет – иными словами, то, что законодательство восходит к Моисею и пустыне – довольно сложно после того, как мы немного поразмыслим над деталями этих законов. Обратите внимание на фрагменты, выделенные курсивом, они указывают на оседлую жизнь, свойственную земледельцам, живущим в домах:
Если купишь раба Еврея, пусть он работает [тебе] шесть лет, а в седьмой [год] пусть выйдет на волю даром; но если раб скажет: люблю господина моего, жену мою и детей моих, не пойду на волю, – то пусть господин его приведет его пред богов
[10] и поставит его к двери, или к косяку, и проколет ему господин его ухо шилом, и он останется рабом его вечно.
Исх 21:2, 5–6
Если кто раскроет яму, или если выкопает яму и не покроет ее, и упадет в нее вол или осел, то хозяин ямы должен заплатить, отдать серебро хозяину их, а труп будет его.
Исх 21:33–34
Если кто потравит поле, или виноградник, пустив скот свой травить чужое поле, [смотря по плодам его пусть заплатит со своего поля; а если потравит все поле,] пусть вознаградит лучшим из поля своего и лучшим из виноградника своего.
Исх 22:5
Не медли [приносить Мне] начатки от гумна твоего и от точила твоего.
Исх 22:29
Второй свод – Второзаконие, главы 12–26. По охвату тем он шире, чем свод в Книге Исхода, но, когда касается тех же вопросов, выглядит обновленной версией Кодекса Завета. Ярчайший пример мы снова найдем в законе о рабах-евреях:
Если купишь раба Еврея, пусть он работает [тебе] шесть лет, а в седьмой [год] пусть выйдет на волю даром; если он пришел один, пусть один и выйдет; а если он женатый, пусть выйдет с ним и жена его; если же господин его дал ему жену и она родила ему сынов, или дочерей, то жена и дети ее пусть останутся у господина ее, а он выйдет один… Если кто продаст дочь свою в рабыни, то она не может выйти, как выходят рабы.
Исх 21:2–4, 7
Если продастся тебе брат твой, Еврей, или Евреянка, то шесть лет должен он быть рабом тебе, а в седьмой год отпусти его от себя на свободу; когда же будешь отпускать его от себя на свободу, не отпусти его с пустыми руками, но снабди его от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего: дай ему, чем благословил тебя Господь, Бог твой.
Втор 15:12–14
В главе 2 мы упоминали теорию, согласно которой Книга Второзакония была сводом правил, провозглашенных при царе Иосии в VII веке до нашей эры (см.: 4 Цар 22:8–13). Эта теория очень хорошо согласуется со свидетельством о том, что древние законы обновились по более поздним идеальным образцам.
Третий свод законов – Книга Левит 19–26. Он известен как Кодекс святости, потому что начинается с предписания быть святым, как свят Бог (Исх 19:2). В этом своде отмечен ряд признаков источника P, или «Священнического кодекса», и прежде всего – озабоченность проблемой ритуальной чистоты. Соответственно, его обычно датируют эпохой Вавилонского пленения или временем вскоре после него – как и остальной источник P. Но на самом деле мало что позволяет обозначить конкретную дату. Возможно, Кодекс святости древнее, чем Второзаконие 12–26. Он очень близок к источнику P, он уделяет намного больше внимания общему богослужению и жертвоприношению, нежели два других свода, и аккуратно помещает истоки всех законов в то время, когда народ Израильский странствовал по пустыне и поклонялся Богу в священной скинии; впрочем, как считают в большинстве своем толкователи, скиния на самом деле означала Иерусалимский Храм.
В Пятикнижии тоже намного больше глав с правилами и законами, где подробнейшим образом расписано богопочитание, приведены предписания насчет разрешенной и запретной пищи и говорится о других проблемах ритуальной чистоты. В пример можно привести Исход 24–30, Левит 1–18 и Числа 5–9. В наше время эти разделы Библии кажутся многим читателям (особенно христианам) наименее интересными, хотя в них есть свое очарование – скажем, для социального антрополога [12], а также для любого, кто хочет верно понять иудаизм. На них во многом основана система законов о ритуальной чистоте, по-прежнему правящая жизнью религиозных иудеев и придающая ей своеобразный стиль. Возможно, большая часть этих законов обрела свою нынешнюю форму после Вавилонского плена, но их корни уходят гораздо глубже в саму суть израильского общества [13].
