Это особенно заметно в таком явлении, как «христианский сионизм». Его приверженцы, христиане-евангелики, поддерживают государство Израиль, ибо возвращение иудеев в Святую Землю – одно из предвестий последних времен, о которых пророчит Библия. (За поддержку, оказанную Израилю, иудеи благодарны, но вот почему их при этом еще и пытаются обратить в христианство, они часто просто не могут понять.) Эти времена начнутся с «восхищения», когда истинно верующие будут взяты с земли и пребудут в безопасности с Иисусом (как и усопшие праведники, которые к тому времени уже будут воскрешены) – на все время бедствий, уготованных земле, прежде чем Иисус вернется и воцарится. Основой этого стал библейский стих из 1 Фес 4:17.
Потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними [с мертвыми] восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе [16].
Рынок полон «пророческих романов» на эти темы. Самый знаменитый и влиятельный – сериал «Оставленные» (Left Behind). Там, кажется, восемнадцать книг. Первая, так и названная, «Оставленные», представляет «восхищение» как событие, которое свершается во всем мире в мгновение ока. Самолеты падают с неба, когда на небо «восхищаются» пилоты; машины разбиваются в авариях; везде царят невыразимые страдания – но те, кто осознает, что происходит, обращаются в христианскую веру. В сюжет вплетены и другие темы современной американской мысли: русская угроза; нелюбовь к глобальным организациям, той же ООН; необходимость сохранить американскую культуру чистой и непорочной и спасти ее от демонических влияний того же Евросоюза. Естественно, далеко не все американские христиане поддерживают Израиль по причине того, что верят в такой сценарий. Но значительная часть – да, именно поэтому. Премилленаризм, как называют такую систему взглядов, среди евангеликов в англоязычном мире распространен очень широко.
Более либеральные христиане склонны расценивать релевантность Библии как непрестанную – иными словами, они считают, что Священное Писание говорит о важном во все времена, а не просто предсказывает точные обстоятельства современной эпохи. Очень многие христиане посещают курсы по изучению Библии, на которых участники вчитываются в строки и пытаются понять, чему Бог учит их через тот или иной фрагмент Библии. «Ничему» – этот ответ неприемлем.
В-третьих, в Библии все важно и проникнуто глубочайшей мудростью. В Писании нет никаких тривиальностей, ничего, что следует читать как поверхностное или незначительное – и в этом смысле данный пункт близок к предыдущему, о релевантности Библии. Библия – книга божественной мудрости. В ней нет никаких неважных текстов. Понять и принять это сложно: многие склонны считать, что некоторые части Священного Писания важнее других. Протестантам Послание к Римлянам ближе, нежели, скажем, Второе послание Иоанна или Послание Иуды – ведь именно Послание к Римлянам, с его доктриной «оправдания верой», стало краеугольным камнем большей части Реформации в XVI веке (смотрите главу 16). Но, строго говоря – и даже традиционалисты с этим согласятся – в Священном Писании нет иерархии: все вдохновлено Богом, а значит, все важно. Лютеране порой говорят о «каноне внутри канона», о главных текстах, поистине значимых, сокрытых в полумраке не столь значительных. Но почти все остальные протестанты, равно как и католики, не приняли такого подхода.
В-четвертых, Священное Писание непротиворечиво. Как считается, христианин-читатель не должен «натравливать» одну часть Библии на другую. Если кажется, что два текста противоречат друг другу, нужно вчитаться пристальнее и увидеть, что на самом деле их связь логична. Классический пример – мнимое расхождение апостолов Павла и Иакова во взглядах на благие дела, иными словами, на поступки, достойные награды. На первый взгляд апостол Павел отрицает, что люди оправдываются делами (см.: Рим 3:21 – 4:12), тогда как апостол Иаков утверждает, что благие дела жизненно важны – по сути, что «вера» в отрыве от благих дел пуста и ложна (см.: Иак 2:14). Некоторым христианам это расхождение казалось непримиримым. Мартин Лютер (1483–1546) даже предлагал исключить Послание Иакова из Библии – как противоречащее словам апостола Павла. Но для консервативных христиан подобное недопустимо. Они пытаются показать, что апостолы не противоречат друг другу, а их послания, пусть и ставят разные акценты, в конечном итоге совместимы. В каком-то смысле непротиворечивость Священного Писания подразумевается уже в утверждении о том, что оно истинно – ведь из двух посланий, несовместимых друг с другом, оба не могут оказаться правдой. И поскольку так все голоса Священного Писания обретают гармонию, непонятные фрагменты всегда можно объяснить в свете более ясных.
Кажется, непротиворечивость священных текстов заведомо признается во всех религиях, такими текстами обладающих. Иудаизм явно основан на предпосылке о том, что Библия логически последовательна, и в раввинистической литературе ряд споров призван показать, что мнимые расхождения на самом деле возможно примирить. В Вавилонском Талмуде (Шаббат, 13б) мы читаем о подвиге Анании, сына Езекии, примирившего мнимые противоречия между Книгой пророка Иезекииля и Пятикнижием (первыми пятью книгами Библии, от Бытия до Второзакония) – и пока он примирял все эти противоречия, на поддержание огня в его лампаде ушло триста больших кувшинов масла! Но иудаизм признает, что тексты Библии порой могут вступать в диалог друг с другом и из их «творческого конфликта» может родиться нечто благое, тогда как в христианстве такая точка зрения не снискала себе многих сторонников. Христиане склонны полагать, что все святые тексты должны звучать в унисон. В этом убеждении и скрыта истинная причина стремления услышать созвучие Евангелий и увидеть за повествованиями в различных Евангелиях, на первый взгляд разными, единый и связный рассказ. У таких трудов давняя традиция, восходящая к первым векам христианства. Порой христиане могут считать, что незначительные расхождения в Евангелиях на самом деле не имеют значения – так, скажем, считал Августин [19] – поскольку в важных вопросах, связанных с истинностью послания, они единодушны [20]. Но ревнителям традиций это, наверное, покажется началом опасного пути по скользкому склону – прямо к сомнениям в истинности уже самой Библии.
В-пятых, Священное Писание предназначено для того, чтобы читать его в согласии с сутью христианской веры – иными словами, с тем, что ранние христиане называли «правилом веры» (смотрите главу 13). Это своего рода основа вероисповедания, краткий итог того, во что надлежит верить. Порой современные поборники так называемого богословского прочтения Библии говорят, что мы должны читать «по правилам», и используют этот термин формально, ссылаясь на то, что Священное Писание подвластно правилу веры [21]. Если толкование библейского отрывка идет вразрез с тем, во что верят христиане – значит, это неверное толкование! У этой идеи есть параллели и в иудаизме, хотя там этот вопрос особо не обсуждается. Но в обеих религиях неприемлемо читать Библию, заведомо полагая, будто она противоречит главным доктринам веры – особенно если эти верования, как принято считать, изначально почерпнуты именно из Библии (а так считается по крайней мере во многих формах христианства). Отношения веры и Библии можно понимать по-разному, и мы увидим, что это в высшей степени сложная проблема, – но предполагается, что они взаимно поддерживают друг друга, а не пребывают в противоречии.
