Патрик О’Нил улыбнулся до ушей.
- Мистер Койн, я думаю, это очень по-соседски. Я учту ваше замечание об акулах, которые готовы содрать с приезжего несколько лишних баксов… Такие вещи могут подорвать репутацию города. Если кто-нибудь из приезжих расскажет об этом, на туризме можно будет поставить крест. Я с вами совершенно согласен. Еще раз большое спасибо за предупреждение. Теперь я буду настороже.
Джек Койн понял, что аудиенция окончена, и поднялся.
- Так вы зайдете в мою мастерскую?
- Мистер Койн, я не сомневаюсь, что мы с вами еще увидимся.
Очутившись в коридоре, Джек Койн почувствовал себя так, словно получил пинок в зад, и понял, что бессловесная мисс Хейз все слышала.
- Неужели шитье приносит так мало денег, что вам приходится подрабатывать уборкой? - спросил он.
- Мы с тобой два сапога пара, Джек Койн. Я никогда не упускаю деловых возможностей, - с улыбкой ответила экономка.
У Оливии Хейз не было других родных, кроме сестры, которая стала монахиней и жила в Новой Зеландии. Оливия всегда мечтала провести там зиму. Если бы она работала у мистера О’Нила, сдала свой домик за ювелирным магазином Мигеров этому малому, которому нужно жилье в Маунтферне, и одновременно продолжала шить шторы и кое-какую одежду, то могла бы за год накопить нужную сумму.
Мистер О’Нил надеялся переселиться из сторожки в свой новый замок через год, но он не знал, как здесь делаются дела. На это уйдет несколько лет. К тому времени Оливия Хейз скопит небольшое состояние, вполне достаточное, чтобы добраться до Новой Зеландии и пожертвовать монашескому ордену сестры такую сумму, которая позволит ей жить там сколько угодно. Иногда мисс Хейз думала, что если тамошний климат действительно так хорош, как пишет сестра, то можно будет остаться в Новой Зеландии навсегда. Но пока что это были всего лишь неоформившиеся планы, о которых не знал никто, кроме Шейлы Уилан с почты. Мисс Хейз не говорила о них ни нанявшей ее зазнайке Мэриан Джонсон, ни этому мошеннику Джеку Койну. Она закрыла за ним дверь и пошла наполнять кофейник.
Девочка - славная малышка, а вот мальчик… Похоже, от него можно ждать неприятностей.
В Грейндж позвонила Джуди Берн и поинтересовалась состоянием здоровья старого мистера Джонсона, страдавшего артритом.
- Вы же сами сказали, что больше ничего не можете для него сделать, - ответила Мэриан.
- Да, но в такую чудесную погоду он должен чувствовать себя намного лучше. Я подумала, что он захочет повторить упражнения, которые мы с ним делали.
- Он сказал, что эти упражнения помогли ему как мертвому припарки. Все осталось по-прежнему.
- Ну, не знаю… Иногда нужное слово, сказанное в нужное время, делает чудеса. Может быть, мне прийти и поговорить с ним?
- Не получится, Джуди. Он пошел ловить рыбу.
- Ну, тогда скажите ему, чтобы поберег себя. На реке сыро.
- Большое спасибо за заботу, - ответила Мэриан.
- Не за что. Как ваши дела?
- Ужасно занята. Со сторожкой и всем остальным…
- Так вы ходите туда? Я думала, они стремятся к уединению…
- У меня и в мыслях не было им мешать, но есть вещи, без которых просто не обойтись. Бедная мисс Хейз, конечно, молодец, но у нее есть свои недостатки. - Мэриан негромко хихикнула.
Джуди Берн бросила трубку и снова обозвала себя последней дурой. Поделом ей будет, если эта Мэриан Джонсон с лицом как меренга пригласит ее на свадьбу века, которая состоится в Грейндже, после чего новобрачные проведут медовый месяц на том берегу реки, в элегантном Фернскорте, который станет их новым домом.
Маунтфернские дети не могли говорить ни о ком, кроме О’Нилов, но не знали, как и когда встретятся с ними снова. Внезапно выяснилось, что отец привез Грейс в Фернскорт и оставил ее там.
Патрик беседовал с геодезистами и инженерами. Грейс бродила по участку, трогала плети плюща и поднимала их, пытаясь придать другое направление.
Дара и Майкл тревожно следили за ней. Прошла целая вечность, прежде чем Дара на что-то решилась.
- Давай спросим, не хочет ли она съесть мороженое у Дейли, - решительно сказала она.
- Нам не хватит денег, - возразил Майкл.
- На две порции хватит.
- Но нам нужны три.
- А ты в последний момент скажешь, что не хочешь.
- Ладно.
Они нерешительно подошли к Грейс, которая стояла на цыпочках и рассматривала то, что приняла за птичье гнездо.
- Не хочешь мороженого? - ворчливо спросил Майкл. Грейс ослепительно улыбнулась.
- А можно? - спросила она.
У Майкла снова отнялся язык.
Беседу продолжила Дара.
- Мы будем рады сводить тебя к Дейли, а заодно показать город.
- Мне ужасно хотелось его увидеть, но я боялась… - заколебалась Грейс. - Вы все давно дружите, а я не хотела вам мешать.
- Ерунда, - лаконично ответила Дара. - Ты имеешь такое же право есть мороженое и ходить по Маунтферну, как и все остальные.
Она взяла Грейс О’Нил за руку и решительно повела к пешеходному мостику. Счастливый Майкл пошел следом. Довольно улыбавшийся Патрик О’Нил следил за ними издалека.
Эдди привел домой разгневанный Деклан Моррисси, владелец кинотеатра «Классик». Эдди пририсовал усы Одри Хэпберн и Дорис Дей. Причем пририсовал не карандашом и даже не шариковой ручкой, а несмываемым креозотом. Это означало, что поверх изувеченных афиш нельзя было наклеить новые. Деклан Моррисси не хотел, чтобы ребенка четвертовали, но требовал, чтобы с ним поступили по закону,
- Ты - настоящий чирей на заднице, - сказала Кейт Райан сыну и повела его наверх. Туда, где работал Джон, обложившийся листами бумаги и блокнотами.
- Джон, я знаю, что Вордсворта
[17] и его друзей такими вещами не отвлекали, но ты просто обязан спустить с Эдди шкуру.
- Что он опять натворил? - устало спросил Джон.
- Если верить Деклану Моррисси, изуродовал кинотеатр «Классик» так, что тот теперь никогда не оправится.
- Разве сам Деклан уже не сделал это, разместив на фасаде гирлянды разноцветных лампочек?
- Джон!
- Знаю, знаю, это разные вещи. Ну, Эдди, прежде чем я возьмусь за ремень…
- Нет, папа, пожалуйста, не надо!
- Прежде чем я возьмусь за ремень, объясни, что заставило тебя это сделать. Я разумный человек и постараюсь тебя понять.
Последовало молчание.
- Причина одна - вредность, - сказала Кейт.
