Конечно, судя по внешнему виду, местечко так себе. Спасибо и на том, что им хватило ума не менять фасад: это разрушило бы всю атмосферу. В отличие от многих других, в том числе хозяев этого ужасного «Стив-Сансета». Наверное, там будет темно; кроме того, наверняка найдутся мужчины, которым не понравится, что в пивную пришла женщина.
Однако Рейчел не ожидала, что в помещении не будет никого, кроме супружеской пары, обнимавшейся за стойкой. По лицу красивой темноволосой женщины текли слезы.
А плотный белобрысый мужчина выглядел так, словно только что выиграл на скачках.
Но дело обстояло еще лучше. Джон Райан держал сегодняшний номер «Айриш Пресс», в котором была напечатана его первая поэма.
Поэма называлась «Покойтесь с миром» и рассказывала о роде Фернов, представители которого должны мирно спать в своих могилах, потому что старый порядок изменился. Им не следует возвращаться, так как они больше не смогут стать здешними помещиками. Поэма была доброй и злой одновременно. Джон написал ее для книги, которую составлял для Патрика, но потом засомневался и решил, что Патрику поэма не понравится. Кейт убедила мужа показать ее понимающему человеку, перепечатала ее и послала по почте в «Айриш Пресс», которая иногда публиковала стихи.
И вот она, напечатана в газете черным по белому! Посмотрев на страницу всего пять минут назад, Джон испустил такой вопль, что Леопольд, впервые в жизни испугавшийся по-настоящему, забился под стол и жалобно заскулил.
Рейчел Файн, еще никогда не видевшая такого ликования, почувствовала себя так, словно вторглась в супружескую спальню.
- Наверное, я рановато пожаловала… - пролепетала она.
Супруги разомкнули объятия, и Кейт вытерла глаза.
- Прошу прощения, мэм, - сказал Джон, - но вы вошли как раз тогда, когда произошло само важное событие в моей жизни. Позвольте угостить вас. Заказывайте что хотите. У нас сегодня праздник.
Кейт взяла себя в руки.
- Сегодня впервые опубликовали литературный труд моего мужа. Вот он, в газете. Мы ужасно рады. Очень долго этого ждали.
- Но Кейт не теряла веры в меня. Всегда была уверена, что я добьюсь успеха. - Лицо мужчины сияло как солнце.
Рейчел вежливо посмотрела на газету.
- Ах, так это о Фернах! - воскликнула она.
- Им принадлежал этот дом… ну, тот дом, который был там. - Джон был так возбужден, что с трудом находил слова.
- Джон, угости леди обещанным напитком и налей мне тоже, - сказала Кейт.
Рейчел обвела их взглядом.
- В этом смысле я безнадежна: пью только апельсиновый сок. В барах мне делать нечего. Прошу прощения, что не могу должным образом отметить ваше торжество.
- Я и сама люблю апельсиновый сок, но не смею говорить об этом в пивной, - призналась Кейт. - Это не на пользу бизнесу. Раз так, позвольте налить вам стаканчик «Апельсинового клуба».
Джон смотрел на газету так, словно боялся, что она исчезнет.
- Меня зовут Рейчел Файн, - сказала Рейчел и протянула руку. - Я работаю у Патрика О’Нила дизайнером и советником.
Эта фраза заставила Кейт вздрогнуть. «Так вот она, его возлюбленная», - твердила она себе, обмениваясь рукопожатиями с нарядной холеной женщиной и угощая ее апельсиновым соком в честь успеха поэмы.
Рейчел предложила Джону пойти и купить несколько экземпляров газеты. Эта идея пришлась Райану по душе. Если у Леонарда больше ничего не осталось, можно позвонить кому-нибудь в городе и попросить купить газету там. Кроме того, можно размножить поэму на фотокопировальной машине. Он узнает это, когда окажется на Бридж-стрит.
- Не уходи на весь день, - сказала Кейт. - Во время ленча здесь соберется целая толпа.
- Я скоро. Мне и самому не терпится показать людям газету. - Джон припустил по Ривер-роуд как мальчишка. Кейт поняла, что первой узнает о случившемся Лоретто Куинн и захлопает в ладоши от радости.
- Наверное, вы считаете нас чокнутыми, - сказала Кейт Рейчел Файн. - Приди вы в другой день, вас встретила бы самая тихая и солидная пивная в стране. Тем более что по утрам я обычно работаю в адвокатской конторе. Но вы и представления не имеете, какой сегодня праздник!
- Имею. Я вижу, как вы рады за мужа, - сказала Рейчел.
Слова были самыми обычными, но тон, которым они были сказаны, взволновал Кейт. Обычно она никому не говорила о своем чувстве к Джону.
- Понимаете, дело не в том, что его поэму опубликовали. Я не жду от нее ни славы, ни денег. Но для него это значит очень многое. Он называет себя графоманом и говорит, что стишки кропают только набитые дураки. Однако теперь все будет по-другому. Его мечта стала явью. Он перешел в другую категорию. - Собственное определение заставило ее фыркнуть.
- Вы совершенно правы, - ответила Рейчел. - Мечта стала явью. Так же, как мечта Патрика. Наверное, теперь, когда он видит, как кирпич ложится на кирпич, то тоже думает, что его мечта стала явью. - Женщины посмотрели на противоположный берег реки, на склоне которого шла гигантская стройка.
Кейт мягко сказала:
- Патрик скоро закончит. Он приходит к нам на ленч почти каждый день.
Они обменялись всего парой фраз, но сообщили друг другу очень многое. И тут же почувствовали, что подружатся.
Кейт оказалась права: во время ленча в пивной было яблоку упасть негде. Причем пришли даже те, кого никто не ждал. На табурет взгромоздилась мисс Барри, решившая публично покончить с воздержанием, и заказала порцию бренди и портвейна. Раньше она редко показывалась в пивных, предпочитая тайком привозить пакеты С бутылками из ближайшего города.
Кейт удалось избавиться от нее, сказав, что бренди и портвейном в их пивной не торгуют, но она даст ей полбутылки того и другого на дом, поскольку уверена, что мисс Барри они нужны как лекарство. Это заставило мисс Барри слегка опомниться. Она выскользнула из паба с двумя свертками в бурой бумаге. Бедняжку ждали трехдневная попойка и горькое похмелье.
Фергус Слэттери зашел попрощаться и сказал, что пивная напоминает ему порт во время выдачи жалованья. Когда Кейт рассказала о поэме, он обрадовался так, что тронул ее до слез. Потом Фергус подошел к Джону, во всеуслышание поздравил его, пообещал рассказать всем обитателям гостиницы, в которой остановится, что знаком с настоящим поэтом, и у Джона Райана покраснели уши от удовольствия.
Джимбо Дойл, который за всю свою жизнь не прочел ни одной рифмованной строчки, сказал, что ученики и ученицы здешних монастырских школ должны будут выучить поэму назубок и исполнить ее на следующем концерте.
Патрик О’Нил пришел в самый разгар. Он не заметил Рейчел, которая пила уже третий стакан апельсинового сока и пребывала в хорошем настроении. Лицо у Патрика было суровое. Похоже, здешнее многолюдье пришлось ему не по душе.
- Можно будет перекинуться с вами и Джоном парой слов? - спросил он.
