Бальфур вспыхнул и ответил ледяным тоном:
– Сэр Джон. Вы не хуже меня знаете, какой хаос творится сейчас во власти Османской империи. Никто из лиц второго уровня не решился взять на себя ответственность. Но и вам, дорогой сэр Джон, никто не мешал взять ответственность на себя и последовать примеру сэра Уинстона Черчилля, отдав приказ об атаке на Дарданеллы.
– Атаковать Дарданеллы с моря? Чем закончилось это в прошлый раз? И где сейчас сэр Уинстон?
– Но русские и итальянцы взяли Дарданеллы именно морским десантом!
– Хватит, джентльмены, – Ллойд Джордж воспользовался правом председателя и закруглил разгоравшийся конфликт. – Это контрпродуктивная дискуссия, которая нас ни к чему не ведет. Если русские усилят обстрелы германского побережья, то это может заставить немцев перебросить Кильским каналом часть сил Флота открытого моря на Балтику, что даст нашему Гранд-Флиту дополнительную возможность поставить точку в войне на море. У нас достаточно сил, чтобы обезопасить Суэц и наши коммуникации от действий любого флота в Средиземноморье. Тем более что сражение в Адриатике подорвало силу и итальянского, и австро-венгерского флотов, а русских кораблей в Черном море слишком мало для серьезного влияния в этом регионе. Дела на сухопутных театрах значительно хуже. Сил на Западном фронте пока недостаточно для вытеснения немцев из Франции, но тут есть надежда на прибытие американских войск. Так что нет плохого без хорошего, как говорят те же русские. Их победа на Балтике должна весьма значительно снизить активность Германии на атлантических трассах, что должно вновь вернуть в повестку дня вопрос отправки войск через Атлантику, а не только через Северный или Тихий океаны, через Романов-на-Мурмане и Суэц. Так что давайте прекращать наши дрязги и работать сообща. Противник у нас общий, и мы не должны забывать о том, что Россия усиливается с каждым днем. На этом все, джентльмены. Все свободны, благодарю вас.
«Вестник фронтового братства» № 137 от 15 августа 1917 года
[29]
Товарищ
Как все равны перед Крестом,
За спины грудь свою не пряча,
Кто выжил в огнище большом,
Товарищи те – и не иначе!
Пусть торговал ты иль учил,
Строгал, скорняжил иль батрачил,
Быть может инженером был,
Или служил, писал, рыбачил.
Но как Отчизна позвала
На бой священный и кровавый
Ты в строй с другими смело встал
И мок, и мерз не ради славы!
Кондуктор флота Николай,
С завода ставший у машины,
Устроил немцам Тагалах,
Товарищ с ним – он сын купчины.
Полковник бравый Валентин,
Неблагородий не кичась
С солдатами он под пули встал,
Товарищ с ними он сейчас.
А с неба бомбы на врага,
Без прачек, лапотниц, боярынь,
Пускает женская рука,
И каждая для нас – товарищ!
Был просто пахарем Иван,
Но в годы штурмов и пожарищ,
Героем Родины он стал,
И императору – товарищ!
И нет товарища нам в том,
Кто к бунту звал, хранясь за спины!
Кто наживался на святом,
Кто не служил стране единой!
Отныне будет по сему!
В товариществе наша сила!
Прогоним голод мы и тьму!
Товарищ наш и мать – Россия!
Франция. Орлеан. Дом правительства.
28 августа 1917 года
– Ваше превосходительство! От имени его императорского величества государя императора Всероссийского Михаила Второго прошу вас принять мои верительные грамоты в качестве чрезвычайного и полномочного посла Российской империи во Франции.
Генерал Петен принял бумаги и выступил с ответным кратким словом.
– От имени Французского государства я принимаю и подтверждаю ваши верительные грамоты. Долгая дружба, годы союзничества в войне и всесторонняя поддержка Франции со стороны Российской империи никогда не будут забыты ни благодарными французами, ни руководителями нашего государства.
После того как все формальности и протокол были завершены, Петен пригласил Мостовского присесть в кресло и сам расположился с другой стороны круглого столика.
– Очень отрадно, мсье посол, что Россия приняла решение о восстановлении полноценных дипломатических отношений между нашими странами. Обмен послами укрепит наши взаимоотношения и придаст им новый импульс. Также я хотел бы передать поздравления его императорскому величеству Михаилу Второму в связи со столь славной и великой победой, которую одержали русские армия и флот под его личным командованием. Уверен, что это сражение зай мет достойное место в анналах истории наряду с величайшими морскими сражениями прошлого. А череда побед на Балканах и в Малой Азии ставят вашего императора в один ряд с величайшими полководцами прошлого, среди которых были и французские императоры.
Мостовский, отметив про себя, что Петен не стал называть Наполеона Бонапарта по имени, кивнул:
– Благодарю вас, ваше превосходительство. Я передам ваши искренние поздравления русскому императору. В свою очередь, хочу выразить надежду, что ваше превосходительство посетит мою прекрасную Родину с визитом и примет участие от имени Франции в Ялтинской союзнической конференции в октябре сего года.
Петен склонил голову.
– Хочу вас заверить, мсье посол, что я всем сердцем желаю посетить вашу страну и принять участие в столь важном и авторитетном собрании. Однако же хочу обратить ваше внимание на тот факт, что во Франции вскоре произойдут реформы государственного управления и в стране будет восстановлена монархия. Поэтому, смею заметить, что приглашение на конференцию следовало бы адресовать королю Франции, как это произошло с другими монархами, приглашенными в Ялту.
Мостовский согласно кивнул.
– Совершенно с вами согласен, ваше превосходительство. Конечно же, приглашение в Ялту нужно адресовать королю. Однако же в отсутствие короля адресатом должен быть его местоблюститель или, как в случае с Францией, временный глава государства. По этой причине в нашем приглашении все дипломатические формальности соблюдены в самой полной мере. Тем не менее, как только во Франции появится монарх, права на французский трон которого признает мой император, Россия в тот же день вместе с поздравлениями передаст новому королю соответствующее приглашение. Прошу простить мою некоторую бестактность, но в настоящее время во Франции пока вообще нет короля. Поэтому…
