Одной из самых больших проблем в любом военном лагере были инфекционные заболевания. Всем солдатам при поступлении в лагерь делали прививки от «боевых» болезней, таких как холера и дизентерия. А всех мужчин, считавшихся заразными, немедленно помещали на карантин до тех пор, пока они не выздоравливали или больше не считались заразными. В 1918 году комендантом базового госпиталя в Форт-Райли был полковник Эдвард Шрайнер, хирург, который поступил на государственную службу по контракту. Он присоединился к регулярному медицинскому корпусу и командовал госпиталем на мексиканской границе в 1916 году [20]. Армейские медсестры прибыли в эти суровые условия всего лишь за год до него. Первый лейтенант Элизабет Хардинг вспоминала, что «казармы превращались в госпитали. Сначала он был очень примитивным, без туалета или ванны, кроме как в подвале зданий. Горячей воды и отопления почти не было» [21].
В субботу, 9 марта 1918 года, Форт-Райли пережил пыльную бурю, одну из самых страшных, какую только могли припомнить люди.
Говорили, что в тот день солнце в Канзасе почернело. Поезда должны были останавливаться на путях, и Форт-Райли был покрыт сажей и пеплом. Людям было поручено навести порядок, но их командирам не пришло в голову выдать им маски. В следующий понедельник, 11 марта, повар рядовой Альберт Гитчелл сообщил о своей болезни: он страдал от боли в горле и мигрени. Дежурный медик заподозрил, что его симптомы вызваны пыльными бурями и последствиями навозных костров. Но, поскольку температура рядового Гитчелла была 40 °C, его поместили в изолятор [22]. Вскоре после этого в госпиталь обратились капрал Ли У. Дрейк и сержант Адольф Херби. Температура рядового Херби была даже выше (41 °C), чем у Гитчелла, и он страдал от воспаления горла, носовых ходов и бронхов. Когда постоянный поток больных выстроился в аккуратную очередь, дежурный офицер вызвал полковника Шрайнера для подкрепления. К полудню полковник и его помощники осмотрели более 107 больных. К концу недели в лагере было зарегистрировано 522 заболевших. К концу марта болели 1100 человек, их было так много, что ангар пришлось превратить в общую палату [23]. Обращая внимание на эту вспышку гриппа и выполняя свой долг по уходу за солдатами, полковник Шрайнер был крайне осторожен после событий предыдущего года. В 1917 году офицер армии Джон Дуайер был отдан под трибунал после смерти новобранцев от гриппа. Его признали виновным в халатности за то, что он приказал одному солдату с гриппом взять на себя дополнительные обязанности, несмотря на то что тот был тяжело болен. Дуайера уволили из армии [24].
Эта вспышка была серьезной, но не неожиданной. Очаги инфекций были обычным явлением в казармах, где так много людей постоянно жило вместе в стесненных условиях.
Лейтенант Хардинг отметил, что «как обычно в больших группах, которые были размещены вместе в Кэмп-Фанстоне, было много эпидемий. Многие из солдат прибыли с ферм, где они никогда не сталкивались с заразными болезнями» [25]. Но эта вспышка была иной.
Первоначальный диагноз полковника Шрайнера предполагал, что его пациенты умерли от гриппа. Их симптомы напоминали классический случай гриппа: озноб, сопровождаемый высокой температурой, головной болью и болью в спине. Но некоторые были слишком слабы, чтобы даже встать, и их симптомы включали сильный кашель, кровотечение из носа и дыхательную недостаточность. Некоторые задыхались и умирали. Число погибших было необычайно велико: в то время как большинство пациентов выздоравливали в течение пяти дней, сорок восемь умерли от осложнений, таких как пневмония и кровотечения. Когда вирулентный
[12] штамм вируса гриппа пронесся вихрем через Кэмп-Фанстон, полковник Шрайнер телеграфировал в штаб армии США в Вашингтоне 30 марта: «Многие умерли от гриппа сразу после двух чрезвычайно сильных пыльных бурь» [26]. Власти отнеслись к полковнику Шрайнеру так же, как и к доктору Лорингу Майнеру: они не восприняли всерьез его предостережения.
Пыльные бури не были чем-то новым в Канзасе, как и вспышки инфекций в военных лагерях. Но, вместе взятые, они, казалось, наводили на мысль о какой-то новой и доселе неизвестной угрозе. Доктор Майнер и полковник Шрайнер знали, что легочная чума представляет реальную угрозу. Легочная чума, черная смерть из средневековой истории, передавалась воздушно-капельным путем, как и грипп. И, как отмечалось в предыдущей главе, в Маньчжурии была вспышка этого заболевания. Около 200 000 рабочих из Северного Китая путешествовали через США, чтобы работать с союзниками во Франции. Неужели они принесли с собой легочную чуму, которая, сменив среду обитания, превратилась в новый и смертельный штамм вируса гриппа? Эта теория, конечно, не объясняет вспышек болезни на отдаленных фермах, свидетелем которых был доктор Майнер.
Полковник Шрайнер, казалось, верил, что сама пыльная буря спровоцировала эпидемию. Но в ретроспективе были и другие возможности: свиной грипп мутировал у животных, содержавшихся на базе, или лошадиный грипп видоизменился у тысячи кавалерийских коней лагеря? [27] Вполне возможно, что некоторые из этих лошадей болели гриппом, который затем распространился по лагерю в результате сжигания навоза. С практической точки зрения, хотя пылевое облако, возможно, и не было причиной гриппа, оно, безусловно, помогало ему распространяться, оставляя после себя след из больных солдат, задыхающихся и хрипящих в течение нескольких дней. Это были идеальные условия, при которых вирус гриппа мог бы процветать.
А потом, как и прежде в округе Хаскелл, грипп исчез так же быстро, как и начался, и был забыт в суете подготовки к войне в Европе.
Глава третья
Безымянный убийца
Когда весной 1918 года американские военные усилия активизировались, вспышки особо тяжелого штамма гриппа вспыхнули в военных лагерях, по-видимому, одновременно, от Нью-Йорка до Флориды, Калифорнии и Алабамы. Хотя грипп представлял постоянную опасность в условиях армейской жизни, будучи следствием перенаселенности и антисанитарии в помещениях, многих офицеров встревожила быстрота и серьезность распространения заболевания. Новый штамм смертельно опасного гриппа также начал распространяться среди гражданского населения, нацеливаясь на те места, где люди собирались вместе в тесных замкнутых помещениях, таких как школы и тюрьмы. Следующая цепь событий указывает на произвольный характер распространения по Америке первой волны испанского гриппа.
В армии США полковник Эдвард Шрайнер уже выразил беспокойство по поводу вспышки гриппа в Кэмп-Фанстоне. Генерал-майор Хью Скотт, командир 78-й дивизии в Кэмп-Диксе, штат Нью-Джерси, вскоре тоже забеспокоился. В апреле 1918 года генерал-майор Хью Скотт написал американскому хирургу Уильяму Кроуфорду Горгасу о распространении болезней в Кэмп-Диксе, в частности гриппа, который был причиной увеличения числа случаев пневмонии.
Генерал-майор Скотт никак не мог объяснить причину такой эпидемии: «Наш лагерь чище всех других» [1]. В своем письме к генералу Горгасу генерал-майор Скотт описал санитарные меры, которые он приказал принять в Кэмп-Диксе, и попросил того приехать и посетить военное формирование и «взглянуть, в чем дело» [2]. Генерал-майор Скотт не мог успокоиться, пока не убедился, что сделал все возможное, чтобы предотвратить заражение своих людей.
