– О чем? О купании нагишом? Об убийстве кошек? О сценах из «Бешеных псов»
[15]? – Она отломила для него кусочек шоколада. – Да, обо всем! И о нас, и об IMAGEN, и об Игре Воображения. По-моему, – сказал он с набитым ртом, – именно встреча с тобой навела меня на мысль… возможно, получится вернуть ее. Потребовать восстановления аккаунта. Знаешь, одно дело, если я буду сидеть и болтать без умолку, и совсем другое, если буду действовать. Найду основание для сделки с ними.
– Какое основание?
– Ну… попробую отыскать других пользователей вроде нас, тоже занесенных в черный список. И мне нужно придумать, как разыскать этих людей.
– Попробуй посетить все группы психологической помощи в стране. Меня же ты нашел именно так.
– У всех свои совпадения, – рассмеялся Льюис. – Не факт, что этот способ сработает опять. Но… понятно, большой риск. Готов выслушать идеи получше… – Он сделал паузу и, когда она промолчала, добавил: – Если придется, я все сделаю сам.
– Еще шоколада?
– Но если бы нас было двое…
– Тогда я его убираю, да? И термос, если ты больше не будешь?
– Кэсси. – Он отодвинул термос подальше от нее. – Остановись на минутку, и просто… Слушай, может, ты все-таки поможешь мне?
– Каким образом?
– Не знаю… вдруг у тебя остались связи в IMAGEN…
Она подумала о Харри, своей бывшей коллеге, единственной, кого она еще могла назвать другом, и покачала головой.
– Нет, не остались…
– Или если б ты вспомнила что-то такое, что могло бы помочь. Ты же там работала! Подумай, вдруг у тебя появится идея, как разыскать таких пользователей, как мы… Или как ты только что сказала, возможно, есть что-то совершенно другое, и компания хочет сохранить это в тайне. Да что угодно, что подойдет для возвращения в Игру!
– Мне надо время подумать. Не уверена, есть ли что-нибудь…
– Даже просто понимая, чего я хочу, ты уже со мной. Ты на моей стороне. Значит, это не только я, Давид против Голиафа
[16]. Кэсси закрутила крышку термоса.
– Ты сам-то веришь?
Он рассмеялся:
– Нет. А ты?
– Тоже нет. Но моя вера не имеет значения. – Она аккуратно укладывала остатки пикника обратно в корзину. – Людям нравится поддерживать неудачников, отождествляя их с более слабыми, меньшими, не имеющими опыта. Мы все остро осознаем свою уязвимость. И понимаем, что в глубине души мы крошечные, в общем-то, ничто. Цепляемся за все, дающее надежду, что ты можешь стать больше, чем есть на самом деле. Что получится вырваться за пределы своих возможностей и своих ожиданий. Передай, пожалуйста, обертку от бутерброда. Поэтому мы все Давид.
Он смотрел на нее, приоткрыв рот.
– Ты точно не Голиаф?
– Ха! – криво усмехнулась она. – Я определенно Давид.
– Ладно, Давид… А как насчет тебя?
– Что насчет меня?
– Мисс Разворот. Ты же говорила, что именно я вбиваю тебе в голову идеи насчет IMAGEN. И что же они там вытворяют?
На самом деле она не знала. Но, похоже, и Льюису, и Алану нужно от нее одно и то же: покопаться в IMAGEN и найти… что найти? Что-то здесь было не так. Все казалось каким-то неопределенным.
– Ну, немного суетятся. Возможно, находят себе друзей.
Он бросил на нее насмешливый взгляд, затем, протянув руку, в шутку постучал пальцем по ее лбу. Его прикосновение отозвалось в ней эхом: точка, точка, точка. Знакомый аккорд, но сыгранный неуместно.
Глава двенадцатая
Даже если бы она не нарушила соглашение, Кэсси все равно чувствовала себя неловко.
Данный сотрудник не должен контактировать, прямо или косвенно, с любыми лицами, нанятыми компанией IMAGEN…
Когда, закрыв за собой калитку, она пошла под моросящим дождиком по дорожке к дому Харри, втянув голову в плечи. Вокруг раскинулись частные владения с коттеджами, гаражами на две машины, садом, простирающимся за домом. Звонок в дверь, кажется, оповестил о ее прибытии и всех ближайших соседей.
– Входи, входи, да ты вся промокла! – Харри широко открыла дверь и распахнула объятия. – Спасибо, что не поленилась приехать на нашу окраину.
Последние несколько дней монотонный дождь не прекращался. Пол в коридоре застелен кремовым паласом, и, прежде чем ступить на него, Кэсси сбросила мокрые кроссовки. Харри пригласила ее в кухню.
– Вот, домашнее печенье. С кардамоном и еще чем-то.
Харри строго посмотрела на нее:
– Хватило бы обычного, из магазина.
– Ну а с тебя чай…
Харри права, печенье стоило прилично, но ничего: у нее осталось еще достаточно наличных, чтобы продержаться до конца недели.
– Я устрою для тебя небольшую экскурсию по дому, но сначала сядь и выпей чаю. – Харри поставила к столу еще один стул, достала чайный сервиз, который выглядел прямо как из 1960 годов, и села напротив.
– Сто лет тебя не видела, – сказала она.
– Да, целая вечность прошла, – согласилась Кэсси. За полгода, после рождения Айши, они виделись всего один раз. Встретились в городе, в кафе, и Харри настояла на том, что заплатит она. – И потом, у тебя было полно дел. Дети, переезд…
– Дела есть всегда! Ты хорошо выглядишь.
– Спасибо. – Оглядев себя, Кэсси пожала плечами.
– Да нет же! Это действительно так. Я не об одежде, хотя с ней тоже порядок, я про другое – кожа, лицо. – Она посмотрела на Кэсси поверх очков. – Кэсси Макаллистер, признавайся, у тебя появился мужчина?
Кэсси попробовала изобразить негодование, но тут же улыбнулась. Она ничего не могла поделать с собой.
– Боже, ну ты даешь! – Харри рассмеялась, но ее смех больше похож на переутомленное, неудержимое хихиканье, от которого Кэсси тоже завелась.
– Может, хватит уже? – Недовольный возглас прозвучал от дверного проема кухни, тоненький возмущенный голос. – Мама, хватит смеяться!
Харри сжала губы, уголки ее рта опустились, но плечи все еще подрагивали, когда она протянула руки к дочери.
– Почему? Тебе не нравится, когда мама смеется?
Руби, скрестив руки на груди, осталась стоять у двери.
