– Просто, чтоб ты знала, – произнес он, – у меня уже миллион вопросов.
– И ты до сих пор не задал ни одного, что я уже оценила, спасибо. Так вот, дело в том, – и это очень важно, – я могу помочь ему. Моему другу. И остальным тоже, сколько бы их ни было. Это то, о чем меня вежливо попросили люди из IMAGEN. – Она представила, как в голове Никола промелькнуло еще двадцать вопросов. – Так можно всё исправить, и я согласилась, сказала, что сделаю это… А теперь я не уверена, можно ли им доверять. Насколько они солгали. Понимаешь, вообще-то я знаю, им нельзя доверять, но в этом случае… – Она на мгновение погрузилась в мысли. Одна мысль – дикая, но рассчитанная на дальнюю перспективу, – обретала форму, пока она говорила. – Есть вероятность, что наши интересы совпадают, мои и IMAGEN. И если я сделаю, как они хотят, от этого выиграют все. Но я должна быть уверена. Мне нужна информация. И вот тут мне нужна твоя помощь.
Они стояли на перекрестке, ожидая зеленый свет. Фары освещали мокрые улицы, цвета размазывались по темному асфальту, мокрому небу. Дверь одного из пабов распахнулась и выпустила пару, держащуюся за руки. Вместе с дразнящей музыкой и шумными голосами, порывом теплого, пахнущего пивом воздуха. Пара прошла между ними, будто ни ее, ни Никола не было, будто они всего лишь призраки, выгуливающие свою призрачную собаку. Именно этого ей и хотелось: скользить, как тень, сквозь свет и краски, сквозь внезапные короткие всплески разговоров, эмоций и смеха. Затеряться в толпе? Нет, так от IMAGEN не укрыться, но больше пока ничего не придумывалось. Дерево в лесу.
– Ладно, давай выкладывай, что там у тебя.
– Сначала трудное. Система IMAGEN. Их компьютерная сеть, их сервер. Как, по-твоему, сможешь взломать его?
– Можно попробовать. – Ответ Никола прозвучал небрежно, словно он соглашался поменять лампочку.
– Нужная мне информация серьезно защищена.
– Отлично, нам повезло, что я профи в своем деле.
Его ответ был похож на «да», но она хотела знать наверняка, что он понимает, во что ввязывается.
– Никол, хочу предупредить: если дело пойдет наперекосяк и им удастся выследить тебя, они не позволят тебе уйти безнаказанным.
Он остановился и повернулся к ней лицом. Хвост Леи мягко скользнул по ее ноге.
– Слушай, подруга, я не новичок в скриптинге
[22]. И знаю, как это работает. Если то, что ты ищешь, там, я найду эту информацию задолго до того, как они обнаружат мое присутствие. А если не найду… Скажем так, я знаю людей. У меня есть связи. Люди, которые думают, как я. И они нам помогут.
Нам. Она моргнула, когда до нее снова дошло, как ей повезло, что он ответил на ее звонок.
– И еще одно… Наверное, для тебя это несложно. Мне нужен адрес. – Она назвала ему имя. Скорее всего, в какой-нибудь старой адресной книге.
Он понимающе кивнул:
– Заметано. И это вся твоя куча? Тогда я домой и сразу займусь ею.
Ее «спасибо» прозвучало грубее, чем ей хотелось бы. И, когда он отошел, она не помахала ему на прощание. Вместо этого Кэсси засунула руки в задние карманы джинсов, чтобы не смущать их обоих попыткой обнять его.
Глава тридцать седьмая
Кэсси поежилась, наблюдая, как исчезает в темноте Никол. Немного из-за холода, но в основном от накатившего одиночества.
Присутствие твердо стоящего на земле Никола, да еще и с Леей, заставило ее почувствовать себя почти нормально. Выбирая, что рассказать ему, она превратила свое смятение чувств в историю – причины, следствия, и ничего больше. Теперь ее мысли находились под контролем и было четкое представление о том, что ей нужно выяснить и как это сделать. Скоро Никол будет работать допоздна по ее поручению. Она представила, как, вернувшись домой, он усядется перед компьютером, разбудит экран и погрузится в его голубоватое сияние, а Лея устроится у него в ногах. А пока он будет копать по ее заданию, ей надо сделать кое-что самой.
Освальд лгал, когда расписывал, какой она ценный сотрудник, как сильно он хочет вернуть ее в компанию. При мысли об этом унижении ее чуть не вырвало. Она бы даже поверила ему, если бы ее единственная ценность на самом деле не оказалась случайностью: развитое состояние ее биомолекулярной сети, ее активная способность подключаться к другим пользователям, чьи сети находились на том же уровне развития. Во всех остальных отношениях она была обычным расходным материалом. Хотя вполне возможно, что в какие-то моменты Освальд все-таки говорил правду. Если обновление действительно предназначено для уничтожения способности подключаться к другим пользователям, не принимая во внимание остальное, то, выполняя свою часть соглашения, она все равно сделает для Алана все, что в ее силах. И вот сейчас ей нужно выяснить правду о том, что произойдет, когда и если она распространит обновление. В то же время какие бы процессы ни развивались внутри нее, она не могла контролировать их. И нельзя позволить им сводить ее с ума. Даже когда рука вдруг непроизвольно поднималась, чтобы потереть голову, она заставляла себя опустить руку.
Судя по часам на церкви, которая возвышалась над мокрыми крышами, сейчас четверть первого. Дожидаясь нужного времени, Кэсси шла пешком и вела велосипед рядом, выбирая улицы более-менее наугад, но всегда стараясь держаться редеющей толпы. Меньше чем через час ее планшет зажужжал – пришло сообщение от Никола: адрес, который она просила найти.
Теперь на дорогах было тихо. Изредка проезжали автобусы, иногда такси. На протяжении всего пути светофоры оставались зелеными, пока она ехала, преодолевая ухабы и колдобины, огибая особенно большие лужи. Когда начались богатые внутренние пригороды, асфальт стал ровнее, и Кэсси могла уже не так внимательно следить за выбоинами, чтобы своевременно объезжать их, поэтому она позволила себе еще раз провернуть в уме свою дикую затею. Раз, по мнению IMAGEN, ее ценность – в способности подключаться к другим пользователям, значит, стоило заставить эту способность сослужить ей хорошую службу. К тому времени, когда она добралась до своей цели – широкой, обсаженной деревьями улицы, – у нее уже созрел примерный план, что делать дальше.
Дома в этом районе обозначались названиями, а не номерами. И располагались довольно далеко от дороги, прячась за деревьями и высокими живыми изгородями, обращая внутрь свои закрытые жалюзи окна-глаза. Когда живешь в таком районе, не требуется никаких усилий, чтобы остаться наедине с собой. Не то что в муравейнике ее квартала, где за тонкими перегородками стен многоквартирных домов сбились в кучу множество жизней, прижатых друг к другу. Здесь же, наоборот, надо приложить усилия для соединения своей жизни с чьей-то другой.
Подъездная дорожка, посыпанная гравием, перекрыта, но никакой охраны, только высокие кованые ворота, которые легко открылись, пропуская ее внутрь. Кэсси остановилась, намечая самый тихий путь к дому – через лужайку. Она уже собиралась сделать первые шаги, как внезапно оказалась в потоках света. Замерла, – казалось, свет лился отовсюду: от дома, травы, деревьев и дорожки, – и быстро отступила за ворота. Но жалюзи на окнах не поднялись, и дом не открыл глаза. Световая сигнализация сработала по какой-то внешней причине.
