В приглашении ничего не говорилось о том, как и когда умерла Валери, никакого скоропостижно или после продолжительной болезни. Оно больше напоминало извещение о смерти. Наверняка все случилось неожиданно. Иначе с ней бы, конечно, связались. Зная, что ей скоро предстоит покинуть этот мир, Валери попросила бы Кэсси позаботиться о сыне. Неважно, что Кэсси уже больше года не видела Алана; неважно, как нехорошо все вышло. Валери знала, – ведь знала же? – что Кэсси всегда будет опорой для Алана.
Она обязательно пойдет на поминальную службу. В церковь Святого Стефана, в ту самую церковь, что рядом с домом, где жили Алан и Валери, с домом, где жила Кэсси с шестнадцати до восемнадцати лет. Где она была счастлива. Переезд к ним не обсуждался: в любом случае она проводила у них большую часть ночей, а когда возвращалась домой, там все еще было полно вещей матери, вытащенных и так и не рассортированных до конца для раздачи знакомым и на благотворительность. В квартире постоянно висела полупрозрачная серая дымка, от которой во всех комнатах стоял холод: она навевала тишину и печальный запах сырости. Когда отец сообщил, что уезжает в Мельбурн, чтобы начать все заново, поближе к сестре, Кэсси подумывала оставить Алана и знала, что никакого сопротивления не будет.
И она ушла, но позже. Уехала на другой конец света, бросила его, хотя и не собиралась так поступать. Но стоит ли ворошить сейчас прошлое? Лучше подумать о доме Валери, где она жила круглый год, хотя в воспоминаниях почему-то всегда кружились листья: мир становился золотым, и рядом с матерью Алан тоже был золотым – золотые волосы и веснушки. Алан всегда был рядом с Кэсси. А еще рядом были холмы и лес вокруг дома. Заднее сиденье школьного автобуса. Общая кровать ночью. Довольно взрослые разговоры на кухне. Алан сильно смущался, его лицо пылало, а длинные ноги, когда он вертелся, сидя за столом, задевали ее голени – «Ой, прости, пожалуйста!». Его мама героически выходила из этой неловкой ситуации: «Я бы предпочла, чтобы вы занимались этим в безопасности, под моей крышей, а не где-то в лесу…» Но ее слова не останавливали их заниматься этим в лесу. Им было шестнадцать-семнадцать лет. Она до сих пор помнила тот запах. Сырой и терпкий. Он усиливался и расплывался. Трава превращалась в сено. Клевер. Клевер.
Она не собиралась закрывать глаза. Открыла их, моргая. Высоко вверху парила чайка, дрейфуя, как курсор по экрану.
Встав, Кэсси сунула приглашение обратно в карман. Обычное дело. Таким было ее вчера и ее сегодня. На дорожках вокруг лужайки видно много людей: студенты и сотрудники направлялись на лекции и семинары, в библиотеку и в лаборатории. Она влилась в людской поток, который двигался в сторону библиотеки, и, дойдя до входа, покинула его, избегая биосенсорных панелей. Воспользовавшись своим пропуском, она прошла через турникет для посетителей. «Одолженный» пропуск посетителя; здоровенные чаевые в студии 3D-печати, и ей удалось все провернуть, и даже вернуть оригинал пропуска до того, как владелец сообщил о его потере. Тогда ей только и было нужно, чтобы Никол взломал систему управления, изменил ее допуск к секретной информации, разрешив доступ через университет, и продлил срок действия пропуска на десять лет. И вот она – свобода! Будто Кэсси и не существовало.
Работая над пропуском, Никол добавил туда и безлимитное пользование копировальной техникой. Она подошла к свободному принтеру и, оглянувшись по сторонам, проверила, что за ней никто не наблюдает, затем напечатала две дюжины флаеров. Она потратила немало времени на формулировку, добиваясь, чтобы целевой рынок понимал, что ему предлагают, а университетские власти не находили ничего необычного в ее рекламной кампании. Редакторские услуги академических текстов на заказ, вот и все. Помощь в написании эссе по широкому кругу тем. Когда она была студенткой, выполнение заданий на заказ как дополнительный заработок приносило ей достаточную прибыль, и через год после увольнения из компании IMAGEN она вернулась к тому, что умела. Помощь в соблюдении сроков. Квалифицированные специалисты. Улучшай свои оценки! Звони прямо сейчас.
Убрав флаеры в сумку, она вышла из библиотеки и с удовольствием прошла через размещенное в вестибюле 3D-объявление о наборе: группа выпускников, беззвучно разговаривающих и смеющихся, с нетерпением ожидала светлого будущего, связанного с глобальной корпорацией. Такие объявления появились относительно недавно, уже после того, как она окончила университет. Так все изменилось. За четыре года учебы она, наверное, столько же времени думала о карьере. О деньгах. О будущем. Была ли она везучая? Или глупая? Последняя в своем роде. Последняя, кто принимал, что так хорошо жить полностью в настоящем, или кому не дано было понять, что произошли какие-то важные перемены. Когда Кэсси проходила через турникет для посетителей, до нее долетали обрывки разговоров на корейском или китайском, на американском английском. Студенты выглядели, как новенькие бизнесмены: мальчики в светлых хлопчатобумажных брюках, девочки в летних платьях из коллекций этого года, в блузках и юбках ярких фруктовых цветов. Ухоженные – хоть сейчас в рекламу в глянцевом журнале. Она составляла с ними такой контраст, что даже сомневалась, сможет ли сойти хотя бы за возрастную студентку: лицо без макияжа, одежда из секонд-хенда.
Она обогнала медленно двигавшуюся группу женщин в хиджабах, пробралась на факультет философии и принялась поэтажно обходить здание, проверяя доски объявлений. Хотя ее флаеры не обещали ничего противозаконного, неделя за неделей они исчезали с десятков досок объявлений, срываемые неодобрительно настроенным персоналом. Разумеется, предлагаемая ею услуга была жульничеством, и все же расстраивало, что ее флаеры подвергались нападкам, а объявления тех, кто вербовал танцовщиц для ночных клубов и медицинских подопытных кроликов, оставались нетронутыми. От одного факультета к другому, она незаметно передвигалась по лестницам, ожидая, пока вестибюли и коридоры опустеют, и тогда доставала из сумки флаеры. Английская литература. Языки. Социология. Она продвигала свой «бизнес», ориентируясь на собственные возможности, а также спрос клиентов, и у нее имелось множество дипломов по искусству, но они не обещали ни денег, ни перспектив. Психология была ее областью, мысль о ней напомнила Кэсси о приближающихся сроках сдачи эссе заказчику. Факторы окружающей среды в аддиктивном поведении. Выполнение работы в срок, иначе она станет самым ненадежным среди всех своих оперативников. Экономический факультет сильно расстраивал ее: потенциал для обогащения был вполне приличный, но будущие бизнесмены, как правило, имели определенные перспективы, поэтому подобрать оперативников среди них не получалось. С некоторыми предметами она справилась бы сама – теория и практика рекламы, поведение потребителей, современный маркетинг. Кое-что можно было передать Николу, хотя он мало разбирался в управленческих технологиях. Но если бы удалось заполучить квалифицированного специалиста, вот тогда она бы сорвала куш. А пока Кэсси продолжала распространять свои флаеры, повышая узнаваемость бренда.
Ее маршрут заканчивался там, где бывали студенты всех факультетов, расположенных в этом здании. Флаеров у нее уже не осталось, поэтому она отколола старый от доски объявлений в кафе и повесила его в баре. Согласно ее теории, богатые студенты вряд ли будут есть в обычном кафе, скорее, потратят деньги на очередную тусовку. Больше денег, чем мозгов, – вот ее целевая аудитория. Хотя, возможно, их и нельзя было назвать безмозглыми. Просто они не видели ничего плохого в том, чтобы «отдавать на аутсорсинг» наиболее утомительные обязанности в их жизни. Платить уборщице за наведение порядка в их новых городских квартирах, доставке еды – за организацию всего необходимого для их великолепных вечеринок. Если можно заплатить, чтобы кто-то выполнил твое задание, то какая разница? И это прекрасно, и даже более чем прекрасно, для ее собственного финансового положения. Без богатых и ленивых она бы уже давно захлебнулась в океане долгов. Поэтому она старалась относиться к ним без презрения. Кроме всего прочего, выказывая презрение к своим клиентам, ей пришлось бы презирать и себя.
