Сначала я поразилась тому, что Бонни отказывалась смотреть то, что ей на самом деле хотелось бы увидеть из-за причастности к этому того или иного Плохого Мужчины, но на самом деле она уже была не той Бонни, которую я знала прежде.
– Все это дерьмо… оно только и делает, что повторяется снова и снова лишь с небольшими отклонениями, – проговорила она распевным речитативом. – Можешь переживать, можешь не переживать, все равно это никак не повлияет на тот замкнутый круг, в котором я оказалась. И я просто не могу смотреть больше на его гребаное лицо! Если бы ты могла взглянуть на все моими глазами, то поняла бы, что вся эта грязь, которую я про него узнаю, постепенно наслаивается на мое восприятие. С каждой неделей появляется новый слой. И они продолжают нарастать, слой за слоем, слой за слоем.
Бонни стала заранее цитировать все, что происходило в реалити-шоу, это было довольно странно, и я спросила ее: новая неделя должна была начаться после полуночи?
– Совершенно верно, – сказала она. – Сегодня в полночь. Вторник – последний день перед тем, как все начинается сначала. Я люблю вторники и боюсь их. Однако я с нетерпением жду, когда суперклей исчезнет.
– Почему ты не сказала мне об этом раньше на неделе?
– Говорила. – Она не могла увидеть ужаса на моем лице, но все равно похлопала меня по руке. – Знаешь, в этот раз я придумала фокус с суперклеем, мне это казалось таким забавным. Но я не собиралась ходить с заклеенными глазами всю неделю. Ну так как, мне удалось устроить тебе вынос мозга?
Я задумалась.
– Знаешь… – сказала я. – Я ведь человек. Живой человек. Даже если я ничего не могу запомнить.
– Знаю, – вздохнула Бонни. – Прости. Сначала я тебе очень завидовала, но когда научилась доказывать окружающим, что это все происходит со мной на самом деле, то начала понимать, как это ужасно. Наконец-то понять правду о том, что случилось, а потом – осознать, что в конце концов все это будет стерто и начнется сызнова.
Проблема заключалась в том, что теперь, когда Бонни видела мир в мрачном безрадостном свете, кому-то необходимо было разрядить обстановку и внести позитивный настрой. Но я не была сильна по этой части. Я понимала, что я сегодняшняя, прожившая вместе с ней всю эту неделю, с наступлением полуночи должна буду исчезнуть. Разумеется, Бонни могла воссоздать очень близкое подобие меня нынешней, если в следующий раз будет вести себя точно так же, но мне казалось, что так будет еще хуже. Нет, это точно будет хуже. Я быстро сказала:
– А ты можешь сказать что-нибудь вроде волшебной фразы, которая все ускорит, чтобы в следующий раз все события развивались быстрее?
– На самом деле нет. И нет никакого волшебного способа скрывать или передавать знания; в противном случае я смогла бы доказать тебе, что ты должна хотя бы раз в жизни проконсультироваться с психиатром. Забавно, что ты упомянула про волшебство. В последнее время я увлеклась черной магией, в основном чтобы отыскать способ, который поможет мне выбраться из этой временной петли, а еще чтобы помочь Нине разобраться в ее проблеме с призраком.
Мне стало интересно, что Бонни имела в виду под "последним временем".
– Так ты знаешь об этом? Ой, я опять забыла. Ты ведь обо всем знаешь. И у тебя получилось?
– Нет, – просто и с грустью ответила она. – Печальная правда заключается в том, что ты не всегда можешь разобраться с тем дерьмом, которое с тобой происходит.
– Бедная Нина, – сказала я. Боже, Бонни ведь в самом деле изменилась! Сколько раз за сегодняшний день я подумала об этом? Но я не могла избавиться от этой мысли, ведь все, что она говорила и делала, только подчеркивало эту ее новизну, каждый раз по-новому. Я посмотрела на часы и вздрогнула. – Ой, уже почти полночь, – сказала я, чувствуя, как меня сковывает страх. – Мне просто нужно отвлечься от ужаса бытия и сказать тебе: пожалуйста, в следующий раз постарайся доказать мне все это с самого начала, а потом дай мне немного денег, чтобы я могла не ходить на работу и развлекаться всю неделю. Что скажешь?
– Я могла бы так поступить, и мне стоит это сделать. Но все бесполезно.
– Ого, как-то непривычно видеть такую мрачную и темную сторону Бонни. Я буду скучать по ней… и нет, я точно не буду по ней скучать. – Мне тяжело было это говорить. Зубы стучали.
Полночь почти наступила.
Оставалась всего одна секунда.
Тот раз, когда Бонни осталась
Она шептала всем на ухо, вызывая в нас легкий шок, который мы выражали удивленными вздохами, когда же она добралась до меня, я просто сказала:
– Не надо.
Я не хотела знать о том, что ей про меня известно, и не важно, что я ей там говорила, ведь это говорила ей не я. (Да, это была я, нет, это была не я.)
– Не надо, – сказала я. – Я всему верю.
Бонни кивнула и снова села на место. Мы все были потрясены.
– Сегодня мне хочется со всеми делиться информацией, – заявила Бонни. – Пожалуйста, спрашивайте меня все, что хотите.
Вот несколько вопросов, которые я запомнила. Их было очень много.
Вопрос: Как тебе удается столько всего запомнить, если ты не можешь ничего с собой забрать?
Ответ: Хороший вопрос. На самом деле для моей памяти это было довольно тяжело. Но я освоила метод локусов, благодаря "Риторике для Геренния" и другим книгам. Первым делом, просыпаясь, я начинаю печатать на компьютере все, что только могу вспомнить. В эти моменты я впадаю в полное исступление. Хорошо, что ты только один раз слышала, как я стучала по клавиатуре! Ха-ха. А еще после того, как я проснулась, я заказываю себе книги и прочее, чтобы все это доставили как можно скорее.
Вопрос: Ты когда-нибудь пыталась покончить с собой.
Ответ: Нет. Пока мой оптимизм не умер окончательно, я еще надеялась, что смогу в конце концов вырваться из временной петли. Я не хотела рисковать, мне было страшно, что если я покончу с собой, то лишу себя такой возможности. А потом я случайно погибла, и все поняла. Но я никогда бы не стала делать это специально. Я ненавижу тот мрак, в который погружаюсь между циклами. Когда я умерла, это состояние длилось дольше.
Вопрос: Какое у тебя самое любимое воспоминание?
Ответ: Их так много! Знаю, это покажется слишком слащавым, но мне нравится вспоминать о том, как мы с вами стали ближе. Вы не помните этого, но мы очень сблизились, например, стали обмениваться локонами волос и носить их в медальонах. Даже у нас с тобой, Скотт, были свои памятные моменты. А еще в честь меня был создан один темный магический культ, я не могу сказать, что это мое любимое воспоминание, скорее, интересное, но очень, очень, очень интересное. Ах да, еще много потрясающих воспоминаний связано с сексом. Все верно, я безумно много занималась сексом, и это было так здорово, но, разумеется, было и много посредственных эпизодов, нелепых и даже несколько ужасных. Я же не богиня все-таки. Временами я не могу предугадать, когда произойдет что-то нехорошее, и не в силах помешать этому. И хотя мое тело постоянно перезагружается, с мозгом этого не происходит.
