Поэтому Джеллико упрямо продолжал оставаться у Командоров, разделив зоны патрулирования с судном обеспечения к востоку и западу от островов.
* * *
Четвертые сутки и еще один день безрезультатного болтания в море… подчищая угольные ямы, выжигая кардиф, подходя к пределам временных лимитов, к пределам терпения.
В ответ на регулярные запросы по радиотелеграфу – лишь треск далеких атмосферных разрядов. Да контрольные отстуки ключом станции судна-обеспечителя, ведущего дозор в Камчатском проливе, что между Командорами и материком.
То, что для Джеллико вначале показалось таким нетривиальным, рискованным, в какой-то степени опасным, и что уж там говорить – даже авантюрным мероприятием, в итоге превращалось в унылое ожидание неизвестно чего.
Была… оставалась тревога за отряд кэптена Уордена, но не настолько, чтоб… Все же не дети малые, а опытные офицеры, обученные исполнительные экипажи, крепкие боевые корабли Королевского флота.
На борту «Дрейка» на флагманских совещаниях выдвигалась даже версия, что «объект» уже захвачен и срочно уводится в необходимом сопровождении в Вэйхайвэй.
Однако кошки скребли, выцарапывая:
«А вдруг все совсем не так? А вдруг? Потому что молчит… молчит эфир».
Отряд Джеллико продолжал исполнительно оставаться на позиции.
Ждать, не появятся ли дымы «Кресси», дымы «Пика».
Или дымы «красного корабля», рисунки и фотографии, которого постоянно находились на мостике, у сигнальщиков. В инструкциях говорилось, что «объект» может и не оставлять дыма во время движения, но… верилось в это с трудом. «Как же так, совсем без дыма?» – осмотрительный, до излишней осторожности сэр Джон Джеллико обладал трезвым умом, однако никак не технического, инженерного склада… в общем, без фантазий.
* * *
А на горизонте по-прежнему никого!
Надвигающийся сезон штормов разогнал даже промысловые шхуны, повстречалось лишь одно захудалое японское корыто, которое досмотрели и с богом отпустили.
«Еще двое суток, бункеровка и… – расхаживал по салону кэптен, прихлебывая чай из большой фарфоровой кружки, – и что “и?” От Командоров мы смело можем уходить. Но как быть с отрядом Уордена? Где их искать? Зайти бы в русский Петропавловск, и что-нибудь вызнать… А ну как встретят стрельбой?.. И не салютных пушек, а?.. Будь мы хоть трижды под английским флагом… а то и вовсе – с обозлившихся и злопамятных русских станется – пальнут из чего-нибудь… даже времен Восточной войны!
[32] Впрочем, флагманский штаб нисколько не сомневался – орудия крейсера, добрые английские пушки разнесут там все в пух и прах! По данным разведки – в Петропавловске крыть “Дрейка” нечем. Вот только тогда настоятельное пожелание Лондона “не усугублять конфронтации и не афишировать действия”, выполнить не удастся».
Кэптен в тревоге продолжал вышагивать, мягко ступая по выстланному в салоне ковру. Его, казалось бы, бездонная кружка чаю (кстати сказать бы «сдобренного ромом») уже показывала дно, и для того чтобы дохлебать остатки, Джеллико приходилось ее опрокидывать, поднимая выше, запуская вовнутрь свой длинный нос.
Ковер под ногами чуть-чуть повело в сторону, качнув, боднув переносицей край фарфора. Конечно, это не ковер – крейсер ложился на другой галс, становясь как-то по-другому к волне.
«Возвращаемся на исходную патрулирования? – предположил он, взглянув на хронометр. – Не рано ли?»
И вестовой тут – заявился, доложив, что вахтенный офицер просит командира на мостик.
Последний глоток, взгляд на зеркало – «все ли в порядке с породистым носом», и вперед, наверх, вслед за матросом.
Поднимаясь по трапам, кэптен понял, почувствовал по характерной вибрации и еще по неуловимо уловимым признакам, что крейсер набирает ход.
«Ого! Что ж там такое, что вахтенный исполнил мой же приказ на случай… Черт возьми! На случай!.. Неужели?!»
До него, наконец, дошло. Поспешил, опережая вестового, топоча по ступеням, помогая себе руками о поручни.
– Дымы. Небольшие, но… – на мостике взволнованно известил вахтенный, пригласив к мощному визиру.
Здесь уже собралась любопытствующая офицерская компания – люди уж пятые сутки изнывали в ожидании и неизвестности.
– Прошу, взгляните. Похоже, что наш, э-э-э… клиент.
Припав к уже выставленной оптике, Джеллико сначала узрел нечто темное на горизонте, затем понял, что же так возбудило вахтенного офицера – «красное» никак не вписывалось в цветовую гамму океана.
«Оно! Кто будет еще таким колером вымарывать судно».
Пошарив взглядом по горизонту, и не найдя более ничего, констатировал для себя некое разочарование. Но на всякий случай спросил:
– Один? Больше никого?
Офицеры поняли, что имел в виду капитан, видимо между ними уже имело место быть обсуждение – сурово, без каких-либо комментариев отрицательно покачали головами… английских кораблей так и не было.
– Курс? – спросил, но и так видел, что крейсер пошел на перехват. – Сколько до него?
Наши
Собственно, БПЛА уже можно было возвращать. «Дрейк» обнаружен. «Саванну» навели. РЛС ледокола вполне отслеживает и контролирует позиционные положения. Англичане только…
– «Саванна», – позывной для команды на пароходе-имитаторе решили дать по названию судна, – вы его видите?
– Так точно, «Ямал». Давно.
– И вас по идее должны. Ближе подходить нежелательно.
– Понял, «Ямал». Ложусь на ост, покажем им профиль.
Однако почти незамедлительно последовало новое сообщение:
– Все, «Саванна». Клюнули! Сменили курс, держат на вас!
И еще через минуты, после «отсечки» на радаре:
– Бритты подняли ход до 20 узлов! Слишком быстрые, гады! До заката еще до фига. Отходите, тяните время.
– Понял «Ямал».
Пароход, показав профиль, довел циркуляцию, ложась на обратный курс, держа догоняющий британский крейсер на корме.
«Дрейк»
– Сэр! – Дальномерный пост докладывает. – Они пытаются уйти.
Джеллико и сам успел заметить, не отрываясь от бинокля, как черно-красный абрис на горизонте снова сжался в малозаметную точку. Чуть больше и задымив.
– Сколько до них?
– Восемь с половиной!
– До заката?
– Два… два тридцать! Но если туман…
– А туман уже намечается, – Джеллико всматривался в дымку по горизонту, – можем не успеть. Дать максимальный ход. В котельном, машинном – выжать все, что можно! На телеграф не отвечают?
