Делать нечего, Бамбук отряхнулся и отправился восвояси. Но не так прост был наш парень, чтобы сразу сдаваться. Занял он деньжаток, сколько сумел, взял напрокат смокинг и заказал лимузин в бюро услуг. Подкатывает он с шиком и блеском в лимузине, выходит так, элегантно, в смокинге, с сигарой во рту, сует не глядя человеку десять баксов, да охранникам по сотне и небрежной походкой заваливает в клуб. А там — целый аквариум. На сцене под музыку вихляются каракатицы, меж столами снуют креветки-официантки, на подиуме извиваются в дефиле барракуды с показом модной чешуи, с потолка свисают медузы-светильники, все сверкает перламутром. Публика — самая пестрая: набравшиеся раки флиртуют с сардинками, ставридки отплясывают с морскими бычками, чопорные окуни о чем-то умно беседуют, пучеглазые камбалы сплетничают меж собой, в общем, хоть с аквалангом ныряй.
Бамбук непринужденно огляделся и направился к бару, где в одиночестве сидела сногсшибательная Селедка в облегающем красном платье. Какая удача! Он расположился рядом с ней, уверенным тоном заказал себе виски со льдом, задымил новую сигару и лишь потом, этак нехотя и развязно, повернулся к Селедке: «Позвольте вас чем-нибудь угостить?» Селедка лениво перекинула хвост через сиденье и снисходительно процедила: «Позволяю». — «Бармен, коктейль даме!» — небрежно бросил Бамбук. Дальше воцарилось неловкое молчание. Бамбук изо всех сил старался казаться бесшабашным, но, видимо, у него это плохо получалось, и он то и дело прикладывался к стакану. Селедка вальяжно потягивала свой коктейль, и вскоре глаза у нее помутнели. Бамбук решил соригинальничать и томно посмотрел на Селедку: «Такие глаза бывают только у хорошо просоленных и аппетитных селедок из свежеоткупоренной бочки». — «За кого вы меня принимаете!» — возмущенно распрямилась Селедка. «Ах, простите, — замялся Бамбук, — я хотел сказать, что ваши глаза зажгли огонь в моем стволе… э-э-э, то есть в сердце». Селедка еще некоторое время дулась, но потом благосклонно позволила дать себе прикурить. «А что вы делаете сегодня вечером?» — еще раз соригинальничал Бамбук. «Пока что лишь отвечаю на ваши вопросы», — выпустила дым Селедка, порочно прищурившись. «А как насчет того чтобы потанцевать?» — спросил уже порядком взбодрившийся Бамбук.
Через минуту они уже лихо отплясывали в толпе чешуйчатых, ракообразных и беспозвоночных. Селедка виляла хвостом и сексапильно извивалась, а Бамбук раскачивался и тыркался об пол. Но вскоре всеобщее веселье было прервано появлением пузатого краба в окружении бычков-телохранителей. Публика вмиг присмирела и подобострастно расквакалась. По всей видимости, его здесь почитали за босса. Краб, который был явно не в духе, мрачным взором окинул помещение клуба и заковылял по направлению к Селедке. «А, вот ты где, моя крошка!» — пробулъкал краб, схватив ее клешней за хвост. «Эй, ты, ну-ка убери свои хваталки!» — как можно более твердым голосом воскликнул Бамбук. «А это еще что за хрен с горы!» — краб отпустил Селедку и с раскрытыми клешнями двинулся к наглому выскочке. Бамбук сразу стушевался: «Да я тут подрабатываю, по совместительству», — испуганным голосом промямлил он. «Брысь!» — рявкнул краб. Бамбук проворно вскочил на сцену и прикинулся жердью, вокруг которой тут же принялась извиваться каракатица. «Ну, что рты пораскрывали? Гуляй, рвань! — заорал краб, и публика снова завертелась в веселой кутерьме. — Сегодня мне некогда, надо ехать на разборку с пираньями. А завтра, моя рыбка, будь готова, — обратился он к Селедке. — Будешь сопровождать меня на обед к акулам». — «Да, милый, — ответила Селедка. — А это не опасно?» — «Да не бойся, у них и без тебя будет достаточно закуски!» — загоготал краб и пополз к выходу.
Как только опасность миновала, Бамбук снова превратился в крутого парня и подсел к Селедке: «Ловко я его, а?» Селедка закатила глаза и равнодушно хмыкнула. «А может, завалим в какой-нибудь ресторан? — предложил Бамбук. — А то здесь что-то слишком шумно». — «Ладно уж, мачо, — поразмыслив, согласилась Селедка, — только в самый лучший, японский». — «Вот стерва, она меня разорит, — подумал Бамбук. — Но что делать? Гулять так гулять».
В ресторане Бамбук совсем расхрабрился. Много пил, краснобайствовал, хвастал и препротивно солировал под караоке. На Селедку тоже ощутимо подействовало сакэ — та наконец расслабилась, помягчала и все время глупо подхохатывала над плоскими шутками Бамбука. Бамбук чувствовал себя светским львом и был почти уверен, что рыбка уже попалась в его искусно расставленные сети. «Едем в гостиницу! В самую лучшую!» — распалялся Бамбук. Пьяная Селедка хохотала как заведенная. «Я на минуту оставлю тебя, моя рыбка», — щегольнул своей уверенностью Бамбук и направился в туалет. Там он проглотил две виагры и, довольный собой, вернулся в зал ресторана. Пробило полночь.
Бамбук заметил, что за время его отсутствия произошло нечто. Что именно, он на пьяную голову пока не мог сообразить. Все было на месте, но как-то иначе — не так. И публика не та, будто ее подменили. И Селедка куда-то подевалась. Где же она, его рыбка? Вдруг над ухом раздался грубый окрик метрдотеля: «Эй, повар, что ты там мешкаешь? Клиент уже давно ждет свой заказ!» И тут Бамбук почувствовал, как невидимая сила подхватила его и понесла на кухню. «Я не понял, что за дела?!» — только и успел выкрикнуть он, как оказался на разделочной доске. Рядом лежали морковки. «Эй, Бамбук, поздравляем, ты выиграл! — закричали они ему. — Мешок дерьма за нами, только позже — сейчас мы идем в суп, ты уж извини». Это были последние слова, которые услышал Бамбук, отправляясь в духовку.
Вот и сказке конец. И я в том ресторане был. Сакэ да чай зеленый пил. А на закуску мне подавали восхитительную селедку под маринадом, с гарниром из молодых побегов бамбука.
Разум
Грустная история. Жаль мне их. Так все хорошо начиналось.
Душа
Да не расстраивайся ты, это всего лишь сказка. Реальное счастье — в наших руках. Ведь у нас есть Трансерфинг!
* * *
Лисица: Я трансерфер малоопытный еще, но приятно меня удивило вот что. Хлоп — какая-то, типа, неприятность, болезненные перспективы, неуютные известия. Раньше я начинала сильно нервничать, сражаться, оправдываться, доказывать что-то, суетиться, вошкатиться, чесаться и… проигрывала, несмотря на борьбу. Теперь же — возникают некие ситуевинки, я отмечаю их про себя и отпускаю на волю восвояси, попастись отдельно от меня, сама наблюдаю искоса, ненавязчиво. Проходит время, как правило, короткое. И ситуация разрешается в мою пользу! Такие ситуации были и в личной жизни, и на работе.
Vas: Вся информация, которая накапливалась годами в голове и имела хаотический разброс, слилась в одну и начала работать…
…Лично я выздоровел от болезни, которая донимала меня полгода после операции. Теперь я здоров… чувствую себя прекрасно… отдал себя в аренду на работе… результаты сказываются… Вообще, после прочтения книги долго смеялся… смеялся над собой и своими прошлыми мыслями и поступками… Если бы эта книга попалась раньше — можно было бы многого избежать в моей жизни… А теперь беру накопленные знания и во всеоружии иду сдаваться миру.
