А ее подруга, в узнаваемом платье от «Пуччи», сказала:
– Вы только скажите, и я мигом напишу для вашего журнала.
Хелен ответила что-то неразборчивое, и женщина тут же заявила:
– Я заканчиваю статью для «Вог». И вы же знаете Диану Вриланд? Никаких пределов – не знаю даже, как сказать – эксцентричности.
Хелен улыбалась, смеялась, кивала, почти ничего не говорила, но очевидно наслаждаясь вниманием.
Я стала бродить по залу, думая, куда бы пристроиться, и заметила Элейн Слоун, говорившую с группой мужчин. Она выглядела очень стильно в дерзком цветном платье, а ее серебристо-белые волосы свободно рассыпались по плечам. К счастью, она меня заметила и подозвала. Для начала она представила меня своей свите – импозантному литературному агенту с густыми длинными баками; его клиенту, новеллисту в галстуке-аскот, курившему трубку; и двум очаровательным прихлебателям – и отвела меня в сторонку.
– Я так рада тебя видеть, – сказала она. – Не ожидала, если честно.
– Я сама не ожидала. Просто отравилась одна сотрудница, и я пришла вместо нее.
– Расчетливый ход с ее стороны, – сказала она. – Терпеть не могу эти ужины.
– Правда? Боже, я себя чувствую Золушкой.
– О, я тоже так себя чувствовала. Поначалу. Но этот цирк очень быстро стареет. Сама увидишь, – она отпила из бокала и помахала кому-то в другом конце зала. – Интересно, что задерживает Кристофера?
– Кристофер придет?
– Я его приглашала. Он последнее время такой подавленный, и я подумала, ему пойдет на пользу.
Подавленный?
– Я видела его на выходных? Все окей?
– О, все будет хорошо. Поверь мне, Дафна оказала ему услугу. Он просто этого еще не понял.
– Они уже не вместе?
Она поэтому осталась на выходных в Лос-Анджелесе?
– А вот и он, – она указала подбородком. – Наконец-то.
Я увидела Кристофера, лавировавшего сквозь толпу. В отличие от остальных мужчин, он не носил костюма, но, по сравнению с той женщиной в рубашке ромбиком, не выглядел неподобающе одетым. На нем был темный хлопчатобумажный пиджак с атласным воротом, темные зауженные брюки и ботинки. Дорогие на вид ботинки – либо новые, либо ухоженные. Когда он проходил через толпу, женщины на него оборачивались. Представлял ли он, как воздействует на женщин? На меня? Я невольно вспомнила тот момент между нами, на Кони-Айленде, и мне вдруг стало так неловко. У меня зашевелились волосы на голове, и тесное платье сжало мне грудь, так что каждый вдох давался с трудом.
Когда же Кристофер подошел к Элейн, я обнаружила, что его сопровождала дама. Я слегка приуныла, но чего я ожидала? Разумеется, за ним должна тянуться очередь из женщин, желающих занять место Дафны. Я не расслышала имя его спутницы, миниатюрной рыжей красотки с белоснежной кожей, но не такой гламурной, как Дафна.
Я поздоровалась с Кристофером, и он обнял меня, по-обычному тепло.
– Ты отлично выглядишь, – прошептал он мне на ухо, и я почувствовала его дыхание на своей шее.
Я ничего не ответила. Онемела от волнения, меня лихорадило, точно школьницу. Его спутница не сводила с меня глаз. Как и Элейн. Мы стояли и вели светскую беседу – они, во всяком случае. Я вполуха слушала, погрузившись в собственные мысли. К нам приблизился официант в смокинге, с шампанским на подносе, и я взяла бокал. Я уже собралась сделать первый глоток, как вдруг услышала знакомый голос:
– Эли? Что ты здесь делаешь?
Это был Эрик. Он наклонился и неловко поцеловал меня в щеку.
– О, Эрик. Эрик Мастерсон, это Кристофер Мак и, – я повернулась к девушке и растерялась. – Простите, вас…
– Меган, – сказала она и протянула руку.
– Верно. Меган. Прошу прощения. А это… это Элейн Слоун. Элейн, Эрик Мастерсон.
Элейн втянула подбородок и прищурилась. Я словно прочитала ее мысли: «Так, это он? Эрик? Тот тип, что пытается саботировать Хелен? Какого черта ты с ним связалась?»
Мне стало не по себе – я сама задавалась тем же вопросом.
Я даже не заметила, как допила шампанское и как разбился наш узкий круг, но вскоре Эрик увлек меня к бару в другом конце зала. Он несколько раз спросил, все ли со мной в порядке.
– Ты такая отстраненная.
– Нет. Нет, все хорошо.
Я не могла выбросить из головы реакцию Элейн на знакомство с ним, как и новость о том, что Кристофер расстался с Дафной.
Эрик протянул мне очередной бокал шампанского и похвалил мое платье и прическу. Он не сводил с меня глаз, словно я здесь была единственной женщиной.
Мы продолжали говорить, пока не мигнул свет и не прозвенел колокол, и тогда потянулись со всеми в большой банкетный зал. Продвигаясь сквозь толпу, я заметила Кристофера. Он смотрел прямо на меня. Я улыбнулась и отвела взгляд, смутившись непонятно чего.
В зале стояли десятки круглых столиков, на каждом – плоская ваза с цветами и карточка: «Хёрст», «Конде Наст», «Эсквайр», «Вэнити-фэйр», «Рэндом-хауз», «Даблдэй», «Нью-Йорк Таймс» и т. д. «Космополитен» был в числе последних, и Хелен это не обрадовало.
– Уж посадили бы нас в кухне, – сказала она, надувшись и перебирая пальцами салат. – Мы должны быть впереди, рядом с «Хёрстом».
Когда подали ужин, но еще не началась церемония награждения, я извинилась и вышла в дамскую комнату, которая была отделана лучше, чем гостиные у большинства людей: мраморные полы и стены, золотые краники и служащие в форме, готовые подать свежие мягкие белые полотенца.
Возвращаясь обратно в банкетный зал, я чуть не налетела на Франческо Скавулло.
– Ну-ка, постойте, я вас знаю? – сказал он после того, как я извинилась.
– Я Элис Уайсс. Секретарша Хелен Гёрли Браун.
– А, да, конечно. Ну вы и красавица сегодня, – сказал он, улыбнувшись.
– Никому не говорите, – я наклонилась к нему и добавила шепотом, – но я обчистила Гардеробную.
Он рассмеялся.
– Ваша тайна в надежных руках.
– Эй, – услышала я чей-то голос, – а я и не знал, что вы знакомы.
Мы переглянулись, и сердце мое забилось быстрее.
– Кристофер, – Франческо пожал ему руку и указал на меня, – я так понимаю, ты уже виделся с Элис?
– Виделся. Она, если не знаешь, одаренный фотограф.
– Да ну, – Франческо повернулся ко мне и помахал пальцем, словно укоряя меня. – Вы скрыли это от меня. Почему сразу не сказали?
– Просто я не настоящий фотограф. Я только надеюсь когда-нибудь стать им.
Подошел еще один человек и заговорил с Франческо.
– Ты на самом деле ослепительна сегодня, – сказал Кристофер.
