Из европейских крупных покупок русских икон у «Антиквариата», совершенных вскоре после выставки, известна сделка со шведским банкиром Улофом Ашбергом. В августе 1935 года он купил у «Антиквариата» 33 иконы, хотя заплатил не миллионы, а всего лишь 6 тыс. руб.
[965] Интерес Ашберга к русским иконам также не стоит относить к заслугам советской иконной выставки, так как у него уже до того было большое собрание, более 200 икон. Ашберг начал покупать иконы в годы нэпа в России, задолго до того, как первая советская иконная выставка поехала в заграничное турне. Тем не менее сделка с «Антиквариатом», заключенная в 1935 году, вполне могла быть результатом того резонанса, который советская иконная выставка вызвала на Западе. Возможно, она воодушевила Ашберга на новую покупку произведений древнерусского искусства.
Владельцы других значимых европейских коллекций русских икон, которые собирали их в 1930‐е годы «по следам выставки», как, например скандинавские дипломаты Эйнар Крaнe, Валдемар Эббeсенс, Вилхелм Ассарссон и его друг историк искусства Бертел Улоф Хинце, покупали иконы в основном в СССР – на толкучках, в Торгсине и в магазинах «Антиквариата»
[966]. Их интерес к русским иконам не был прямым результатом заграничной иконной выставки. Однако даже если они и не побывали на ней, то, несомненно, слышали о выставке, что не могло не повлиять на их увлечение древнерусским искусством.
Ожидаемого потока заказов на иконы от западных музеев и крупных частных коллекционеров после закрытия выставки не последовало, но она, безусловно, привела к развитию контактов с европейскими и американскими фирмами, которые продавали произведения русского искусства. «Антиквариат» владел огромным иконным фондом (прил. 10). Много ли удалось реализовать через западных антикваров, а также антикварные магазины внутри СССР? В какой мере выставка повлияла на развитие в 1930‐е годы массового антикварного рынка и какие именно иконы пользовались преимущественным спросом? Исследователи только начинают изучать этот вопрос, но мнения уже разделились.
Ю. А. Пятницкий считает, что, хотя «надежды советских чиновников сразу же получить поток заявок на иконы от западных музеев и антикваров не оправдались», «все же именно благодаря этой выставке и ее резонансу „Антиквариат“ наладил массовые поставки икон на западный рынок, причем вывозил произведения и легально, и полулегально, но еще чаще нелегально» (выделено мной. – Е. О.)
[967]. Принимая во внимание, что Всесоюзное общество «Антиквариат» было ликвидировано в 1937 году, речь идет о том, что именно в 1930‐е годы красным купцам удалось создать массовый рынок русских икон на Западе.
В противовес Пятницкому, Венди Салмонд, которая изучила иконные коллекции, находящиеся в США, считает, что, несмотря на огромный общественный интерес, выставка не привела к созданию в 1930‐е годы «систематической и информированной рыночной базы», по крайней мере в США. Она пишет, что, по мнению организаторов выставки, как свидетельствует предисловие к каталогам, только древние иконы представляли ценность, тогда как более поздние считались выражением упадка иконописи
[968]. Салмонд считает, что план Грабаря возбудить в Америке интерес к древним иконам и создать рыночный спрос на них провалился. Древнерусские иконы как отсутствовали, так и по сей день, за редким исключением, отсутствуют в американских музеях и частных коллекциях
[969].
Американские покупатели на русские иконы появились сразу же по следам выставки, но, за исключением Ханна и в определенной мере Дэвиса, это был спрос не на те «серьезные» иконы, которые рекламировала выставка. «Тех американцев, – пишет Салмонд, – которые покупали иконы в 1930‐е годы, привлекали иконы совсем другого рода и по совсем другим причинам. Почти без исключений, все они были поздними иконами семнадцатого, восемнадцатого и девятнадцатого веков»
[970]. Покупателями этих икон были в первую очередь американские туристы, которые посетили СССР в период «великого туристского нашествия» конца 1920‐х – начала 1930‐х годов. Они покупали иконы в комиссионках и антикварных магазинах, но не как произведения искусства, а как экзотические сувениры на память о России или в подарок друзьям.
Попытки создать в США иконный рынок через посредничество частных фирм также, по мнению Салмонд, не привели в 1930‐е годы к формированию коллекций древних и, с точки зрения организаторов выставки, художественно значимых икон. В то время основными покупателями русских икон в США были… домохозяйки, которые видели в иконе предмет декора для своих домов. Они покупали в основном небольшие иконы XIX века в декоративных окладах. Учителями, формировавшими вкус этих коллекционеров-обывателей, были не искусствоведы и почитатели искусства типа сэра Конвея и не антиквары с мировым именем типа Джозефа Дювина, а коммивояжеры, братья Хаммер, которые, совершив революцию в антикварной торговле, продавали «сокровища царской семьи» через универмаги в США.
Показательно, что первая распродажа Арманда Хаммера в универмаге «Scruggs Vandervoort and Barney» в Сент-Луисе состоялась в начале 1932 года, когда иконная выставка, вызвав огромный общественный резонанс, уже направлялась на предпоследний показ в Кливленде. Возможно, не только коммерческие нововведения Арманда Хаммера, сделавшего ставку на снобизм обывателей и их падкость на сенсации, но и советская иконная выставка способствовали успеху хаммеровских антикварных торгов в универмагах. После Сент-Луиса выставка-распродажа Хаммера посетила еще восемь универмагов в крупнейших городах США, пять из которых совсем недавно принимали выставку русских икон – Чикаго, Сан-Франциско, Кливленд, Рочестер и Нью-Йорк
[971].
