В 1936 году цены на иконы, отобранные из Третьяковской галереи на продажу, были выше цен прежних лет, достигая 400–500 руб. за икону. Но свидетельствует ли это о благоприятном для галереи изменении условий обмена? Возможно, более высокие цены были связаны с тем, что «Антиквариат», имея теперь среди клиентов таких состоятельных людей, как Ханн, требовал выдачи произведений искусства более высокого художественного значения. Стоимость икон, отобранных из ГТГ на продажу в 1936 году, составила около 5 тыс. руб. (прил. 17).
Общая сумма, «вырученная» галереей с начала продаж, включая и отданные в 1931 году в Госторг три иконы Остроухова (прил. 13), вряд ли превысит 15 тыс. руб.
[998], тогда как по состоянию на март 1936 года долг Третьяковской галереи «Антиквариату» составил 20 231 руб.
[999] Вероятно, Третьяковская галерея так и не успела полностью выплатить эту сумму до ликвидации «Антиквариата» в 1937 году
[1000]. Если бы советское руководство не упразднило «Антиквариат», то галерее пришлось бы и дальше расплачиваться своими иконами.
Цены, по которым «Антиквариат» продавал бывшие иконы Третьяковской галереи иностранцам, мало отличались от тех цен, по которым торговая контора получила иконы из этого музея. Нажиться на иконах Третьяковской галереи торговой конторе не удалось. Так, Ашберг за десять икон Третьяковской галереи заплатил 1575 руб. «Антиквариат» на этой сделке заработал всего лишь 125 руб. (прил. 18).
Глава 2. Фальшивки за копейки?
Цены 1930‐х годов на русские иконы, с точки зрения современного человека, выглядят очень низкими, что служит одним из главных доводов для тех, кто считает, что красные купцы сплавляли на Запад бросовый товар и подделки: дескать, Советы торговали честно, отдавали фальшивки за копейки. Однако до сих пор никто не проводил анализа рыночных цен 1930‐х годов на произведения древнерусского искусства.
Знакомство с архивными материалами позволяет сказать, что ситуация с ценами на иконы «Антиквариата» была более пестрой и более сложной, чем это представляют сторонники теории распродажи фальшивок. Наряду с иконами, которые «Антиквариат» получил из Третьяковской галереи за 50 и даже 30 руб., было много икон, которые достались торговой конторе за 300–400 руб. и дороже. Более того, первоначальные оценки заведующего отделом феодализма ГТГ Некрасова были в несколько раз выше тех цен, по которым «Антиквариат» получал иконы из галереи, и тех, по которым продал иконы на Запад. В 1934 году оценки Некрасова доходили до 700 руб. за икону, а в 1936‐м, очевидно, были и того выше, так как «Антиквариат», даже сбив цену в несколько раз, получал иконы по 400–500 руб. Те десять икон из Третьяковской галереи, которые были проданы Ашбергу, Некрасов оценил в 2850 руб. (прил. 18), то есть на 1400 руб. дороже оценок «Антиквариата» и на 1275 руб. дороже продажных цен Ашбергу.
Кто-то может возразить, что в то же самое время цены «Антиквариата» на произведения западноевропейского искусства были значительно выше. Однако это лишь отражало конъюнктуру мирового антикварного рынка. Спрос на произведения хорошо известных, старых прославленных мастеров западноевропейского искусства был несравнимо выше спроса на пока мало известное в мире древнерусское искусство. Без сомнения, «Антиквариат» старался продать иконы подороже, но в условиях отсутствия развитого рынка на этот товар вынужден был уценять свои запасы. О том, что запрашиваемая цена на икону могла упасть с 1000 до 150 руб., свидетельствуют надписи об уценке, которые сохранились на обратной стороне икон.
Продажные цены на иконы 1930‐х годов необходимо рассматривать в контексте исторической и рыночной ситуации не нашего, а сталинского времени. Цена в несколько сотен рублей за икону в 1930‐е годы вовсе не была бросовой
[1001]. Для этого утверждения есть веские основания. Как было рассказано ранее, в связи с ликвидацией Государственного музейного фонда летом 1928 года в его хранилищах работала комиссия Главнауки, которая осматривала и оценивала иконы, отобранные Госторгом/«Антиквариатом» на экспорт. В комиссию входили такие известные специалисты, как заведующий отделом религиозного быта ГИМ Анисимов и реставратор Чириков. В Российском государственном архиве литературы и искусства в Москве в фонде ГМФ сохранилось пять списков отобранных комиссией икон. Против каждой иконы рукой члена комиссии написаны три цены. Докладная записка объясняет троекратную оценку
[1002]. Первая цена была предварительной приблизительной оценкой, результатом беглого осмотра и соответствовала, по утверждению экспертов, ценам, существовавшим «на неорганизованном московском рынке». И вот что это за цены: 50 коп., 2, 3, 5, 7, 10, 12, 25, 35, 50, максимум 75 руб.! После этой беглой оценки эксперты переоценили те же самые иконы исходя из результата, который мог быть получен после расчистки, реставрации и продажи икон «организованному покупателю внутреннего рынка», то есть коллекционерам, покупавшим в СССР. Расчистку икон проводили Чириков и Е. И. Брягин, которым разрешалось брать иконы домой из хранилища ГМФ небольшими партиями
[1003]. Наконец, третья цена была определена экспертами в расчете на «организованную продажу за границей» отреставрированных икон.
