Все это позволяет сказать, что в случае с проданными иконами «Успение» и «Вознесение» из бывшего собрания Остроухова сотрудники галереи искали компромисс между интересами музея и запросами «Антиквариата». Они не отдали на продажу шедевры, но и «Антиквариат» не взял бы бросовый товар и фальшивки. Не стоит забывать, что на службе у «Антиквариата» были ведущие эксперты того времени. Партийцы – руководители «Антиквариата», ни один из которых не саботировал указаний партии и правительства, должны были выполнять напряженный валютный план, поэтому они требовали добротный товар, будь то старые западноевропейские мастера или древнерусские иконописцы. Не стоит забывать и того, что Третьяковская галерея являлась советским государственным учреждением и не могла игнорировать приказы сверху. Отвечая на требования правительства и «Антиквариата», сотрудники галереи выбрали не бросовые иконы и фальшивки, а наименее ценное из тех художественно значимых схожих икон «Успение» и «Вознесение», которые находились в тот момент в их распоряжении. Отдать менее значимое из хороших и даже первоклассных икон и отдать плохое или фальшивки – не одно и то же. Гарантом получения добротного товара были знающие искусствоведы и реставраторы, которые оценивали иконы для «Антиквариата»: Грабарь, Анисимов, Брягин, Тюлин и др.
Логика отбора «Успения» и «Вознесения» напоминает те критерии, которыми руководствовался Остроухов, отдавая в марте 1928 года три иконы из своей коллекции на продажу в Госторг, о чем было рассказано ранее в главе «1928 год: первый натиск». Остроухов решил отдать «Сретение», «Покров Пресвятой Богородицы» и «Воскресение Христово» – все три иконы XVII века, московского письма – «как более слабые варьянты имеющихся в Музее икон того же типа и времени»
[1060]. При этом он не считал эти иконы фальшивками или бросовыми, напротив, в акте выдачи он назвал их «старинными». Остроухов, как и сотрудники Третьяковской галереи, в отношениях с торговцами руководствовался принципом меньшего зла, отдавая не плохое, а менее значимое из хорошего.
Хотя формула «и волки сыты, и овцы целы» может показаться малоподходящей для оценки ситуации с выбором произведений искусства, она точнее всего описывает принцип, которым сотрудники Третьяковской галереи руководствовались, отдавая «Успение», «Вознесение» и многие другие иконы из знаменитой коллекции Остроухова на продажу. Ранее рассказанная история иконы «Апостолы Петр и Павел», которая тоже происходит из остроуховской коллекции и сейчас находится в Национальном музее в Стокгольме, свидетельствует, что среди проданных икон могли оказаться работы позднего времени, имитировавшие более ранние века. Однако не следует забывать, что новая атрибуция этой иконы была получена лишь недавно и в результате тщательного научного анализа. Во время же отбора на продажу в 1930‐е годы датировка этой иконы была иной; галерея отдала «Апостолов» в «Антиквариат» именно как произведение XVI века. Те же основания позволяют утверждать, что атрибуция и других остроуховских икон векам и школам, с которой они покинули галерею, была честной, то есть соответствовала мнению ведущих специалистов того времени.
В музее Тимкен оказалась еще одна икона из собрания Ханна, проданная на злополучном аукционе Кристи 1980 года, а именно «Св. Василий Великий, с житием». Откуда она попала в «Антиквариат», неизвестно. Третьяковской галерее эта икона не принадлежала (прил. 22 № 10). На современном сайте Тимкен икона показана как произведение московской школы XVI века. Тетерятников считал ее фальшивкой начала ХХ века, выполненной с использованием фрагментов первоначальной иконописи конца XVII века
[1061]. После покупки (1980) и позже в связи с разоблачениями Тетерятникова (1983) музей Тимкен провел несколько лабораторных исследований иконы
[1062]. Результаты опровергли аргументы Тетерятникова. Хотя на иконе есть следы поновлений и нескольких реставраций, но убедительных оснований для того, чтобы считать, что она была фальсифицирована, или опровергнуть ее принадлежность XVI веку, нет
[1063].
Таким образом, из четырех икон: «Успение» и «Вознесение» из собрания Остроухова, «Рождество Христово» из собрания Е. Е. Егорова и иконы «Св. Василий Великий, с житием», – которые Тетерятников объявил подделками и которые в наши дни находятся в музеях США, только одна в результате исследования была признана новоделом. Остальные иконы в наши дни выставляются в музеях как работы XVI века. В ходе исследования эксперты отметили случаи искаженного представления характеристик и описания икон в книге Тетерятникова. Проведенный анализ свидетельствует о том, что экспертиза Тетерятникова нуждается в проверке. Огульные ссылки на его книгу, подобные той, что дана в новом каталоге древнерусской живописи ГТГ, не могут считаться корректными.
Разоренные иконостасы
Среди икон, выданных из Третьяковской галереи в «Антиквариат», были двадцать три иконы, которые поступили в этот музей в 1920‐е годы напрямую из Государственного музейного фонда (прил. 19 № 14–36)
[1064]. В ГМФ иконы попадали из разоренных в годы революции и Гражданской войны и закрытых советской властью в 1920‐е годы церквей и монастырей, а также национализированных усадеб, дворцов и частных коллекций. В революционные дни в хранилища Государственного музейного фонда произведения искусства свозили тысячами, описывать их не хватало ни времени, ни людей. В хаосе революции забылось и затерялось происхождение многих икон. Вряд ли мы когда-нибудь наверняка узнаем, откуда происходят эти странницы, однако ясно, что большинство тех проданных икон, что поступили в Третьяковскую галерею из Государственного музейного фонда, – это части иконостасов.
Обращает на себя внимание группа из двенадцати икон. Они имеют сплошные порядковые номера, присвоенные при поступлении (6856–6867), и сплошные порядковые инвентарные номера ГТГ (6160–6171), что может свидетельствовать о том, что эти иконы поступили в галерею и сохранялись в ней как единая группа, имевшая общее происхождение (прил. 19 № 15–26). Сюжеты икон представляют церковные праздники, причем их названия не повторяются: «Рождество Христово», «Крещение», «Сошествие Св. Духа», «Вход в Иерусалим», «Сретение», «Благовещение», «Воскрешение Лазаря», «Воскресение», «Вознесение», «Распятие», «Успение», «Покров Богоматери». Можно предположить, что это – праздничный чин иконостаса небольшой церкви или моленной. Подтверждением общности происхождения этих икон может служить и то, что все они поступили в Третьяковскую галерею и покинули ее с общей атрибуцией, причем в акте выдачи все двенадцать икон перечислены вместе, как если бы это была единая группа
[1065], и цена на них при передаче в «Антиквариат» в 1935 году была одна и та же – по 30 рублей за икону.
