Наибольшая борьба на аукционе, видимо, разгорелась за иконы «Св. Василий Кесарийский» и «Св. Николай Чудотворец» (лот 53), которые за 90 тыс. долларов достались американке Лили Окинклосс
[1111] (Lily Auchincloss, 1922–1996), состоятельной женщине, журналистке и коллекционеру, известной своей филантропической деятельностью. Она происходила из семьи основателя компании «International Flavors and Fragrances», штаб-квартира которой находится на Манхэттене. Ее отец сделал состояние, дав мылопроизводителям, казалось бы, тривиальный совет: добавлять ароматы в свою продукцию. Лили Окинклосс принадлежала к высшему свету Нью-Йорка и состояла в попечительском совете Музея современного искусства (Museum of Modern Art). Центр архитектуры и дизайна этого музея сейчас носит ее имя.
Возможно, на ее решение купить иконы повлияло мнение антиквара Ричарда Темпла, жена которого дружила с Лили, или то, что в то время, по свидетельству ее дочери, Лили Окинклосс была тесно связана с собором Св. Иоанна Богослова. Но возможно, эти произведения искусства просто очаровали ее, ведь в эклектичной коллекции Лили Окинклосс, кроме этих двух, не было других икон. То, что Лили купила эти иконы, руководствуясь своим впечатлением от них, а не тем, что они в то время считались памятниками древнего XVI века, спасло ее от потрясений, связанных со скандальными разоблачениями Тетерятникова. Дочь Лили Александра Херзен (Alexandra Herzan) рассказала мне, что слухи о возможной подделке мало волновали ее мать, так как она любила эти иконы за «истинную внутреннюю красоту». Когда разразился скандал, Лили Окинклосс не стала нанимать специалистов для атрибуции икон, выяснять их провенанс и судиться с Кристи. Она продолжала наслаждаться этими произведениями русского искусства. До конца ее жизни они висели в ее квартире на Парк-авеню в Нью-Йорке. Так русские иконы стали частью жизни великосветской американки. После ее смерти иконы перешли ее дочери, которая прожила рядом с ними семнадцать лет, по ее словам, наслаждаясь их красотой и духовностью, почти ничего не зная об их истории до того, как я написала ей письмо (фото на с. 22 вклейки)
[1112].
Остальные пять икон бывшего «чина с голубым фоном» на аукционе Кристи были разбиты на четыре лота. Иконы «Апостол Петр» и «Богоматерь» проданы за 11 тыс. долларов каждая (лоты 52 и 50), «Св. Дмитрий Солунский» – за 17 тыс. (лот 51), «Архангел Михаил» и «Архангел Гавриил» в паре – за 30 тыс. долларов (лот 49).
По сведениям из архива Тетерятникова известно, что икону «Богоматерь» от имени акционерного общества «Inter-Vital AG» (Лихтенштейн) купила антиквар Бенедикт Оэри (Benedicte Oehry). После аукциона икона прошла реставрацию у Ставроса Михалариаса (Stavros Mihalarias), греческого специалиста, который в то время работал в Лондоне
[1113]. Михалариас посчитал икону подлинной
[1114].
По словам Оэри, она купила эту икону по настоятельному поручению коллекционера и главного врача городской медицинской клиники в Цюрихе (Medizinische Klinik, Stadtspital Triemli) Урса Питера Хеммерли (Urs Peter Haemmerli)
[1115]. После разоблачений Тетерятникова Оэри, которая на злополучном аукционе купила и нескольких других икон, начала готовить судебный иск против Кристи. Весной 1986 года ее фирма заключила договор с юридической конторой на представление интересов в суде. 3 сентября 1987 года судебный иск против Кристи на сумму 23 млн долларов был подан. Дом Кристи собирался подать встречный судебный иск и заставить истцов оплатить все расходы и издержки.
В связи с подготовкой к судебной тяжбе икона «Богоматерь» и несколько других икон, о которых будет рассказано позже, прошли лабораторное исследование. Анализ дерева, проведенный в Географическом институте Университета Цюриха (Geographisches Institut, Universitat Zurich), показал, что оно датируется ок. 1700
[1116]. Анализ пигментов проведен в декабре 1981 года тоже в Цюрихе главным реставратором (E. Bosshard) Швейцарского института научных исследований (Swiss Institute for Art Research). По его мнению, икона не могла быть старше XVIII века, так как среди пигментов присутствовала берлинская лазурь (другое название – «прусская голубая»), которая, по его словам, «появилась в торговле в 1724 году». Однако эксперт также сообщал, что пигментов, которые начали производить в XIX и XX веках, он не обнаружил. Насколько точно были взяты образцы пигментов и принадлежали ли они авторскому слою или записям, сказать трудно
[1117]. По словам Оэри, икона была также исследована 27 февраля 1985 года в Музее Гетти в Калифорнии (J. Paul Getty Museum) доктором Фрэнком Проссером (Frank Preusser) «с помощью самого современного электронного оборудования». Экспертиза якобы подтвердила, что икона – подделка, однако письменного заключения музей не дал, ссылаясь на смену директора и на то, что они «не работают с общественностью»
[1118]. Отказ дать официальное заключение настораживает. Следует отметить, что установленные в ходе экспертизы датировки хотя и не соответствовали заявленным на аукционе, но отличались от мнения Тетерятникова, который считал эту икону новоделом ХХ века.
