Массовое закрытие и снос храмов, которые советское государство проводило в 1930‐е годы, стали еще одной печальной страницей в истории пополнения иконного собрания Третьяковской галереи и других музеев. Ценности либо напрямую вывозились сотрудниками галереи из подлежащих ликвидации церквей, либо поступали через музейный фонд Московского отдела народного образования (МОНО) Наркомпроса РСФСР
[228].
Летом 1929 года была закрыта церковь Св. Николая в Толмачах. Здание было передано Третьяковской галерее в качестве хранилища. На примере разорения этой церкви можно увидеть, как проходил дележ имущества. Верующим, которых представлял приходской совет, разрешили забрать то, что не имело художественной ценности. Они перенесли разрешенное в соседний храм Св. Григория Неокесарийского на Большой Полянке, который тоже закроют, но в 1939 году. ОГПУ, которому для выполнения валютного плана нужны были драгоценные металлы, достались ненужные галерее золоченые иконы, подсвечники и другие предметы церковного обихода с позолотой, а также серебряные оклады. Позолоту с главного алтаря должны были смыть прямо на месте. Реставрационной мастерской разрешили выбрать золоченое дерево, кроме иконостаса, и взять стекла
[229]. В результате вместо церкви – складское помещение. В отличие от церкви Св. Николы в Толмачах, которая хотя и была закрыта, но избежала сноса
[230], множество закрытых московских церквей были разрушены. В современных границах Москвы таких наберется не менее двух сотен. В память о них остались лишь названия – Св. Николы Чудотворца в Сапожке, Свв. Флора и Лавра у Мясницких ворот, Рождества Христова в Палашах, Ермолая Священномученика на Козьем болоте, Спаса Преображения в Наливках, Воскресения в Монетчиках, Св. Троицы в Капельках, Похвалы Богородицы в Башмаках… – навсегда ушедший мир старой Москвы, былой России.
В 1931 году в Третьяковскую галерею были переданы: деисусный чин первой половины XV века храма Покровско-Успенской старообрядческой общины, который до революции стараниями С. П. Рябушинского был украшен древними иконами
[231]; царские врата и иконы XVIII века из церкви Св. Алексея
[232]; золоченые царские врата и другие предметы XVII века из церкви Св. Иоанна Предтечи в Староконюшенном переулке
[233]; иконы из церкви Свв. Бориса и Глеба у Арбатских ворот
[234]; пророческий чин из церкви Свв. Космы и Дамиана в Кадашах на Большой Полянке
[235]; иконы из церквей Симонова монастыря
[236], а также десятки икон из разрушенных московских церквей, оказавшиеся в МОНО и места происхождения которых были забыты
[237]. В 1931 году, перед тем как взорвать храм Христа Спасителя в Москве, советские власти разрешили забрать оттуда художественные ценности. Осенью 1931 года в Третьяковскую галерею поступили скульптура, снятая со стен храма
[238], картины Сурикова, Верещагина и Семирадского, когда-то украшавшие его стены.
В 1933 году собрание Третьяковской галереи пополнилось иконами из разоренных церквей Рождества Богородицы в Голутвине
[239], Св. Троицы в Сыромятниках
[240], Гребневской иконы Богоматери
[241], Успения на Остоженке
[242], Св. Николы Большой Крест у Ильинских ворот
[243], Св. Иоанна Богослова в Бронной слободе на Тверском бульваре
[244], Св. Софии на Софийской набережной
[245], иконостаса церкви Св. Троицы в Серебряниках
[246]. В 1934 году транзитом через ЦГРМ в ГТГ поступили иконостас из церкви Архангела Михаила в Овчинниках
[247], а также иконы из моленной на Покровской улице
[248], церкви Похвалы Божьей матери
[249], церкви Спаса Преображения
[250], моленной Свв. Петра и Павла
[251], Никольского единоверческого монастыря
[252], церкви Воскресения в Кадашах
[253], церкви Св. Николы в Пыжах на Большой Ордынке
[254]. В 1936 году Третьяковская галерея пополнилась коллекцией А. И. и И. И. Новиковых из церкви Успения на Апухтинке
[255], а также иконами из церкви Св. Алексея митрополита в Глинищах
[256] и церкви Сошествия Св. Духа в Толмачах
[257]. В 1939 году галерея приняла иконы из закрытой церкви Св. Григория Неокесарийского на Большой Полянке
[258].
