Великий Четверг… Сегодня в Музее была комиссия по отобранию (поистине точно. – Е. О.) предметов для продажи за границу; комиссия состояла из Д. Д. Иванова, Ф. Ф. Вишневского, Власова, Вейсбанда
[338], Клейна
[339], Корша
[340], меня; наложили на нас 100 000 р., но пока набрали по нашей оценке на 51 тысячу рублей, не тронуты еще иконы; самое ценное, что взяли – это 2 гобелена 30 000 р., затем католические облачения из слуцких кушаков, бронзовая группа и т. п.
[341] (выделено мной. – Е. О.).
Интересно, что, как и в Третьяковской галерее, стоимостную весомость первой партии «гимовского товара» определили гобелены. В отличие от гобеленов, выданных из Третьяковской галереи, о которых было рассказано ранее, судьбу гимовских гобеленов, как и судьбу «бронзовой группы», удалось проследить.
По акту № 294 от 12 апреля 1928 года в списке отобранных на продажу указаны два гобелена («Охотники на привале» и «Игра в кегли» (инв. ГИМ 54097)) и «бронзовая группа „Крещение“» (инв. ГИМ 58010), а также фелони, епитрахили, реликварии, кувшины, кружки и картины
[342]. В течение нескольких месяцев вещи оставались в Историческом музее. Только летом определилась их дальнейшая судьба. Благодаря дневнику Орешникова становится ясно, кому приглянулись гобелены и бронза, а также и то, что отбор новых предметов на продажу в Историческом музее продолжался. 21 июня Орешников записал в дневнике: «В Музей пришли представители Госторга с покупателями из Германии, осмотрели и наметили к покупке: 2 гобелена и 2 бронзовые скульптуры – „Богоявление“ (школы Бернини)
[343] и бюст Фавна (из собрания Уваровых)»
[344]. Интересная деталь: слуцкие пояса были забракованы «Антиквариатом» как неэкспортные. «Покупателями из Германии», видимо, были представители аукционного дома Лепке (Rudolph Lepke Kunst-Auctions-Haus); возможно, приходил сам Карл Крюгер (Hans Carl Kruger). Гобелены были выданы в Госторг 6 июля, отдавать их пришлось самому Орешникову, а «Крещение» 14 июля 1928 года выдал зам. директора Корш. Бронзу и гобелены забрал Власов, член общемосковской комиссии экспертов и по совместительству представитель «Антиквариата» и Мосторга. В ноябре того же года оба гобелена, «Охотники на привале» и «Игра в кегли», брюссельской работы второй половины XVII века и бронзовая группа «Крещение» работы итальянского скульптора XVII века Мелькиорре Каффы появились на аукционе Лепке
[345]. Видимо, там же оказался и бронзовый «Фавн» из собрания Уваровых, упомянутый в дневнике Орешникова
[346]. Выходит, что название аукциона – «Шедевры из музеев и дворцов Ленинграда» – не точно. На ноябрьском аукционе Лепке в 1928 году в Берлине продавались произведения и из московских музеев
[347].
Вскоре пришла очередь икон. Как и в Третьяковской галерее, в Историческом музее первый «набег» торговцев на собрание древнерусской живописи произошел в 1928 году. В апреле Орешников писал, что иконы пока не тронули, но, видимо, отбор начался вскоре после этого, в конце весны или летом. К сентябрю 1928 года из Исторического музея для передачи в Госторг/«Антиквариат» было отобрано, согласно двум спискам, 1187 икон с общей оценкой 44 445 руб.
[348] Отбор и оценку проводили сотрудники ГИМ старший хранитель отдела религиозного быта Е. И. Силин и младший помощник хранителя отдела О. Н. Бубнова, жена А. С. Бубнова, в то время начальника Политуправления РККА, секретаря ЦК партии, а с сентября 1929 года – наркома просвещения РСФСР.
