Перед продажей иконы проходили реставрацию. В апреле 1928 года Мосгосторг, например, просил Главнауку разрешить выдавать из хранилища в Новодевичьем монастыре из экспортной коллекции № 1 «иконы периодическими партиями по 20–25 штук на дом мастерам, которым Мосгосторгом поручена работа по расчистке и запарке»
[516]. Реставрацию проводили специалисты ЦГРМ. В частности, сохранился документ о выдаче 29 икон реставратору Е. И. Брягину. За свою работу он должен был получить 190 руб. Оплата работы реставраторов стала еще одной статьей расходов «Антиквариата»
[517].
С учетом изъятий в музеи из экспортных коллекций № 1, 2, 3, 7 и 8 «Антиквариат» получил около двух сотен икон
[518]. Однако это лишь малая толика того, что досталось «Антиквариату» при ликвидации Государственного музейного фонда. Пометки о выдаче икон, сделанные в инвентарной книге отдела III, и отчетная ведомость свидетельствуют, что из московского ГМФ напрямую в «Антиквариат» было выдано 810 икон (прил. 6). Массовая выдача проходила несколько дней – 16, 17, 18, 19 и 21 октября 1928 года и была оформлена тремя актами – № 1083, 1090 и 1134 (прил. 6)
[519]. Штатный состав Центрального хранилища ГМФ уже с 15 сентября 1928 года официально был уволен. Само хранилище должно было окончательно прекратить свою работу с 1 октября, но работы по ликвидации растянулись до начала 1929 года
[520].
Были ли среди этих доставшихся «Антиквариату» 810 икон произведения искусства музейного значения? Сравнение списков икон музейного значения, составленных комиссией Главнауки осенью 1927 и в начале 1928 года при сортировке иконного фонда ГМФ, с данными о выдаче икон по инвентарной книге отдела (III) иконописи свидетельствует, что по крайней мере четыре из 636 икон, признанных экспертами имеющими музейное значение (прил. 7), в результате «экспортного пересмотра» выданы из ГМФ в «Антиквариат» (инв. 2035, 2073, 2672, 2691). Две из этих икон происходили из моленной Карасева, две другие – из Рогожско-Симоновского филиала ГТГ
[521].
Все остальные иконы московского ГМФ, которые комиссия Главнауки признала имеющими музейное значение, оказались в Историческом музее. Видимо, они и составили партию икон, которые были выданы 9 февраля 1928 года по акту № 863 (прил. 6)
[522]. В том, что все лучшие, по мнению главных экспертов того времени, иконы из московского ГМФ попали в ГИМ, несомненно, видно влияние Анисимова и Силина. В составе этой музейной партии были иконы из всех основных источников комплектования иконного отдела ГМФ в Москве – собраний Рябушинского, Зубалова, Бобринских, Брокара, Харитоненко, Рогожско-Симоновского филиала ГТГ, магазина Вострякова, моленной Карасева, перевезенные из хранилища в Английском клубе и т. д. Возможно, что ГИМ предполагал или успел передать часть этих икон в провинциальные музеи, но даже в этом случае Анисимов, без сомнения, намеревался оставить лучшее в своем отделе. Если какие-то из этих икон впоследствии и попали в «Антиквариат», то их выдача состоялась не из ГМФ, а из музеев.
А что стало с теми почти двумя тысячами икон из отдела иконописи ГМФ, которые по первоначальному замыслу должны были быть переданы в Госфонд, то есть были признаны не имеющими музейного значения (прил. 7)? Отчетная ведомость Центрального хранилища ГМФ (прил. 6) и отметки о выдачах в инвентарной книге отдела III свидетельствуют, что их львиная доля – по крайней мере 1127 икон из госфондовской партии в 1982 иконы – при ликвидации Центрального хранилища опять-таки была передана в Исторический музей (прил. 6). Остальные иконы были выданы в Избирком (465 икон), «Антиквариат» (810) и Антирелигиозный музей (18 икон)
[523]. Отчетная ведомость свидетельствует, что в общей сложности из выданных 3815 икон Исторический музей получил 2101 икону, а если учесть его филиалы – 2249 икон (прил. 6). Это почти две трети всего иконного отдела московского ГМФ!
То, что лучшие иконы музейного значения были переданы в Исторический музей, можно объяснить влиянием Анисимова и Силина и их непосредственным участием в процессе распределения икон. Но что может означать массовая передача госфондовских, то есть немузейных, икон в ГИМ? Особенно настораживает, что на последнем, авральном этапе ликвидации ГМФ осенью 1928 года иконы передавали преимущественно в ГИМ. Видимо, он выполнял функции хранилища московского ГМФ после ликвидации фонда, сродни тому, как Русский музей и Эрмитаж хранили иконы, оставшиеся не распределенными после ликвидации ленинградского ГМФ. Более подробно ответ на этот вопрос будет дан в следующей главе.
В Ленинграде события развивались похожим образом и так же драматично. Как и в Москве, работа по ликвидации запасов ГМФ проходила осенью 1927 года. Распоряжением Главнауки от 25 ноября 1927 года были назначены специализированные комиссии экспертов, которые должны были работать обстоятельно и планомерно. Как и в Москве, осенью 1927 года об экспорте пока речь не шла, и произведения искусства сортировали на музейные и госфондовские. В некоторых отделах – металла и бронзы, живописи и скульптуры – работу удалось провести без осложнений. Однако в других, в том числе и в отделе церковного имущества, специализированных комиссий сразу не создали, и время было упущено. Когда же грянуло январское 1928 года постановление СНК об увеличении экспорта предметов старины, начался аврал.
Для выполнения постановления вместо специализированных комиссий, работавших ранее, уполномоченный Наркомпроса назначил в Ленинграде общую комиссию с переменным составом экспертов, которой было приказано закончить ликвидацию ленинградских запасов ГМФ к 1 марта 1928 года, то есть через месяц! По словам отчета, интенсивность работы была столь велика, что вместо положенной по штату одной машинистки перепечаткой списков занимались пять, но и они не справлялись с объемом работы
[524]. Из-за спешки все работы по экспертизе остановили. Распределять по музеям и выдавать предметы искусства было запрещено, пока не будет сформирован экспортный фонд. Пересмотру подлежало все имущество, независимо от того, для какой цели предметы предназначались ранее. Так, из ранее предназначенных для музеев произведений живописи, скульптуры, металла, бронзы, прикладного искусства и фарфора на экспорт было изъято 890 предметов
[525].
