© Worcester Art Museum. Worcester. Massachusetts
Ильин не ошибся. Эта картина была продана в том же 1930 году Меллону, хотя и не через Дювина. Однако в случае с иконной выставкой, как показывают письма Ильина, он, слишком хорошо зная состояние антикварного рынка, не очень рассчитывал на успех
[867].
Архивные документы безоговорочно доказывают, что попытка продать выставку после закрытия показа в США предпринималась, но миссия Розеншейна провалилась. Продать выставку не удалось
[868]. В частности, все тринадцать икон из Третьяковской галереи, которые без изъятий демонстрировались во всех городах заграничного турне, вернулись в родные стены. Все свои иконы получил назад и Русский музей (прил. 11)
[869].
От выставки пострадали собрания провинциальных музеев, но не потому, что иконы были проданы за рубежом, а потому что после возвращения в СССР их отдали советским музеям поглавнее. Так, Третьяковская галерея после выставки через Русский музей и ЦГРМ, кроме своих собственных, получила еще более двадцати икон (прил. 11), которые были выданы на выставку из Вологодского, Новгородского, Владимирского, Тверского музеев и Троице-Сергиевой лавры, а также Исторического музея и ЦГРМ. В их числе были такие шедевры, как «Распятие» работы Дионисия из Троицкого собора Павло-Обнорского монастыря, которое до выставки находилось в Вологодском музее, икона Симона Ушакова «Успение Богоматери» из иконостаса церкви Успения во Флорищевой пустыни, икона «Св. князь Георгий Всеволодич» (верхняя доска раки) из Успенского собора во Владимире, принадлежавшая Владимирскому музею, и др. (прил. 11 № 54, 81, 83)
[870].
Львиная доля наследства первой советской зарубежной иконной выставки досталась Русскому музею (прил. 11). Именно в адрес этого музея из Нью-Йорка поступила основная часть экспонатов выставки. Исследование Н. В. Пивоваровой свидетельствует, что Русский музей с разрешения Музейного отдела Наркомпроса, кроме своих восьми икон, оставил в своем собрании еще 81 икону, которые были выданы на выставку из других мест. Позже, в 1965 году, одну из своих уже заинвентаризированных икон («Богоматерь Казанская» работы Симона Ушакова), которая побывала на заграничной выставке, Русский музей отдал в Эрмитаж (прил. 11 № 8). Среди произведений, доставшихся Русскому музею, были древние иконы «Св. Николай Чудотворец» из Свято-Духова монастыря в Новгороде, «Богоматерь Владимирская» из Антониева монастыря, отданные на выставку из Новгородского музея, без малого два десятка икон, принадлежавших Историческому музею, в том числе икона XIII века «Свв. Иоанн Лествичник, Георгий и Власий», древние иконы из собрания Вологодского и Ярославского музеев, иконы, переданные на выставку из ЦГРМ, и многое другое. С выставки Русскому музею также достались и все шесть фресок. Благодаря невозвращению икон в провинциальные музеи Русскому музею удалось в значительной степени заполнить лакуны в своей экспозиции древнерусской живописи
[871].
Не вернулись в родные музеи (справа от арки, слева направо):
«Воскрешение Лазаря» и «Св. Николай Чудотворец». Обе иконы выданы на выставку из Новгородского музея, сейчас находятся в ГРМ;
«Свв. Иоанн Лествичник, Георгий и Власий». Выдана из ГИМ, сейчас – в ГРМ;
Рама с акафистом Богоматери (без средника). Выдана из Новгородского музея, сейчас – в ГРМ;
«Положение во гроб. Богоматерь и избранные святые». Выдана из ГИМ, сейчас – в ГРМ (более подробно об иконах см.: прил. 11 № 72, 71, 22, 77, 26).
© Worcester Art Museum. Worcester. Massachusetts
В результате политики благоприятствования центральным музеям многие из провинциальных музеев не получили ничего из того, что отдали на выставку. В лучшем случае вернулись лишь единичные памятники. Так, Вологодский музей из тринадцати выданных на выставку икон получил назад лишь две (прил. 11). Взамен древних икон Русский музей предлагал провинциальным музеям произведения искусства современных авторов
[872]. Ничего не вернулось назад и в разоренное иконное собрание Исторического музея, выдавшего на выставку двадцать икон (прил. 11).
Приведенные в этой книге архивные материалы позволяют сказать, что во время показа выставки в Европе и США ничего не было продано. Кроме того, Розеншейн в своих донесениях в Москву утверждал, что и после закрытия американского турне в Нью-Йорке он ничего не смог продать. Все ли экспонаты выставки вернулись в СССР?
Документы Русского музея подтверждают возвращение двух партий выставочных экспонатов из Нью-Йорка в Ленинград. Первая досрочная партия, 26 икон и фрески, поступила в Русский музей в сентябре 1931 года. В марте 1933 года Русский музей принял на хранение вторую партию из Нью-Йорка – 103 экспоната выставки
[873]. Таким образом, документально подтверждено возвращение в СССР 129 иконных экспонатов и шести фресок. Остается еще 22 иконы. Некоторые иконы с выставки, которые сейчас находятся в Русском музее, поступили туда не напрямую из Нью-Йорка, а через «Антиквариат». Следовательно, были и партии икон, которые пришли из Нью-Йорка в адрес торговой конторы или ЦГРМ. Так, из 22 икон, которых не было в двух партиях, посланных из Нью-Йорка напрямую в адрес Русского музея, 19 принадлежали «Антиквариату» (прил. 11 № 131–142, 144–147, 149–151), еще две принадлежали ЦГРМ (прил. 11 № 125, 126) и одна – Русскому музею (прил. 11 № 3). Особенно важно то, что из числа этих 22 икон 18 сейчас находятся на территории бывшего СССР: три – в Эрмитаже, 13 – в Русском музее, одна – в Троице-Сергиевой лавре и одна – в Национальном музее Грузии, куда ее передали из Русского музея в 1939 году (прил. 11). Остается неподтвержденным возвращение с выставки только четырех икон (прил. 11 № 132, 137, 141, 147). Поскольку все четыре принадлежали «Антиквариату», то после возвращения в СССР они могли поступить в его магазины и быть проданы.
