Таким образом, силы противоборствующих сторон оказались недалеко друг от друга. Город Огаки – место пребывания Кацусигэ Исиды – располагался всего в двадцати пяти километрах от крепости Гифу. К Кацусигэ непрерывно стекались союзные ему «тодзама» со своими «бусиданами». Последним к войску Исиды присоединился прославленный военачальник Хидэаки Кобаякава. Город Огаки был расположен в стороне от дорог, и Токугава мог без труда блокировать Кацусигэ в замке. Опасаясь оказаться в блокаде, предводитель «тодзама» 29 октября приказал направить войска к селению Сэкигахара, которую счел удобным местом для генерального сражения с «Восточной Армией» Иэясу Токугавы.
Следует заметить, что Кацусигэ Исида, сын знатного вельможи Тамэсиге Исиды и потомок древнего аристократического рода Фудзивара, многократно породненного с японским Императорским домом, обладал меньшим военным опытом, чем Иэясу Токугава. Рожденный в Оми в 1563 году, он в тринадцатилетнем возрасте поступил на службу к Хидэёси Тоётоми и в 1585 году стал чиновником «дзибу-тё» – учреждения, в ведении которого находились вопросы генеалогии, наследования, браков и погребений, музыки и т.п. Став одним из членов Регентского совета при Хидэёси, он получил в лен замок Саваяму с годовым доходом в сто восемьдесят шесть тысяч «коку» риса). Принимал участие в Корейской экспедиции в должности Генерального инспектора при ставке Главнокомандующего Хидэиэ Укиты. На свою беду, Кацусигэ Исида не пользовался необходимым для осуществления эффективного руководства авторитетом в «Западной Армии»: он считался всего лишь «первым среди равных», поэтому ему не подчинялись беспрекословно (в то время как в противостоявшей ему «Восточной Армии» Иэясу Токугава обладал фактически неограниченной властью). Нельзя забывать и об огромном военном опыте Иэясу Токугавы, достигшего к описываемому времени почтенного для описываемой эпохи возраста пятидесяти восьми лет (в описываемую эпоху считалось, что «век человеческий» равен пятидесяти годам; во всяком случае, если верить средневековым японским хронистам, Нобунага Ода, выступая из своего замка Киюсо на оказавшуюся для него победоносной битву с численно превосходящей его войском армией враждебного «даймё» Ёсимото Имагавы, нараспев процитировал ожидавшим его в полном вооружении отборным самураям отрывок из пьесы театра «Но» под названием «Адзумори»: «Век человеческий равен пятидесяти годам. Не есть ли он во Вселенной не более чем сон или иллюзия? Родился ли кто-то, кто не умер?») и имевшего за плечами несколько десятилетий тяжелейших военных лет и десятки выигранных сражений).
Общая численность войск «Запалной Армии» Кацусигэ Исиды составляла девяносто пять тысяч «буси», в том числе:
1) «Бусиданы», собранные в Сэкигахаре (больше половины численности которых составляли «боевые холопы» Укиты Хидэиэ, Хидэаки Кобаякавы и Хидэиэ Мори) – восемьдесят две тысячи;
2) «Бусиданы», занятые на осаде неприятельских крепостей и на защите города Огаки – тринадцать тысяч.
Силы, собранные под знаменами «Восточной Армии» Иэясу Токугавы, насчитывали в общей сложности сто тридцать восемь тысяч «буси», в том числе:
1) «Бусиданы» Хидэтады Токугавы (тридцать восемь тысяч «буси»). Хидэтадэ вел свои войска к полю битвы при Сэкигахаре спешными маршами, но подоспел уже к самому концу сражению, как говорится, «к шапочному разбору», и не смог оказать воздействия на исход битвы (за что долго оправдывался перед своим отцом-победителем, сменивщим, наконец, гнев на милость);
2) «Бусиданы», стянутые к Сэкигахаре, включая тридцать тысяч воинов под непосредственным командованием самого Токугавы, а также семьдесят четыре тысячи «буси» под командованием Фукусимы, Куроды им других «тайсё»;
3) «Бусиданы», дислоцированные на холме Нангу и в Огаки – двадцать шесть тысяч.
Таким образом, вся «Восточная Армия» под командованием Иэясу Токугавы в целом, равно как и его войска, собранные непосредственно на поле битвы у Сэкигахары, имели численное превосходство над «Западной Армией» его противников-«тодзама».
Всего с обеих сторон выступало более двухсот тридцати тысяч «буси» – следует заметить, что такие большие самурайские армии собирались в одном месте, даже для решающей битвы, крайне редко – в частности, из-за неизбежных проблем со снабжением такой массы людей и коней. Однако октябрь 1600 года был удачным для военных действий периодом, поскольку урожай риса с полей был уже снят, и никаких проблем с провинатом и фуражом не возникало.
В сражении при Сэкигахаре – одном из самых грандиозных за всю историю «самурайской» Японии – обе стороны имели в своем составе конницу и пехоту, в том числе акебузиров, копьеносцев и лучников. С точки зрения тактики битвы описываемого периода распадались на ряд столкновений конных и пеших отрядов, возглавляемых различными «даймё» или «тайсё». Что касается пеших подразделений тогдашних самурайских армий, то они строились таким образом, чтобы стрелки из аркебуз (или луков) и копейщики (или, точнее говоря, пикинеры), вооруженные длинными пиками «наго-яри» (в которые к описываемому времени постепенно превратились постоянно удлинявшиеся копья-«яри»), могли в бою прикрывать друг друга. К описываемому времени лук, в качестве оружия дальнего действия, уже однозначно уступил первенство аркебузе. Луки использовались чаще в качестве снайперского оружия, если требовалось «снять» часового или точным попаданием вывести из строя конкретную «цель». Воины самурайского клана Симадзу из провинции Сацума, активно использовавшие в сражении луки и стрелы, казались уже «старомодными», как и их предводитель Тоёхиса Симадзу, вступивший в бой с этим «архаичным» (хотя и «исконно самурайским») метательным оружием (считавшимся, согласно представлениям «боевых холопов» Страны Восходящего Солнца, символом единства силы и хладнокровия, а также духовной дисциплинированности). Что же касается меча, то большинство конных и пеших «буси», сошедшихся в битве при Сэкигахаре, имели на вооружении один длинный меч или же два (длинный и короткий) меча, впридачу к основному оружию – аркебузе, луку, пике или «нагинате».
Следует заметить, что еще в середине ХVI века в производстве самурайских доспехов произошли некоторые изменения. Эпоха «сэнгоку дзидай» с ее безостановочными феодальными войнами породила усовершенствованный и прочный вид боевых доспехов, получивший название «гусоку» (буквально: «испытанные пулей»; после изготовления их испытывали на прочность с помощью выстрела из «тэппо» и, если доспехи выдерживали удар аркебузной пули, вмятину специально оставляли в знак подтверждения прочности доспехов). Доспехи «гусоку» не очень сильно отличались от прежних доспехов типа «ёрои», но были несколько легче и подвижнее за счет усовершенствования техники изготовления защитных пластин (или чешуй). Появились специальные пластины на груди с изображением гербов-«мон» и большие прямоугольные наплечники на обоих плечах «буси», скрепленные из продольных пластин. Предплечья «боевого холопа» были прикрыты кожаными или металлическими нарукавниками.
Нижнюю часть корпуса «буси» описываемого времени прикрывал раздвоенный передник, который был короче прежней металлической защитной юбки, являвшейся неотъемлемым элементом доспехов типа «ёрои». Функция защиты ног «боевого холопа», ставших из-за этого более уязвимыми, была частично перенесена на наголенники-«сунэатэ».
