Англичанин кивнул. Трагическая история самой южной испанской колонии, основанной на берегах Магелланова пролива и целиком вымершей от голода и нападений аборигенов, приобрела известность после выхода в свет книги «Дети капитана Гранта» французского литератора Жюля Верна. Статус у этих территорий неопределённый: юг Патагонии формально не принадлежит ни Чили, ни Аргентине, и во время очередного дипломатического обострения по вопросу прав на берега Магелланова пролива, чилийцы решились закрепиться и возвели тут крошечное селение, получившее название Пунта-Аренас – «Песчаный мыс» по-испански. Со временем городишко разросся, и к текущему, 1879-му году, состоит из двух сотен разномастных домиков, лесопильной мельницы, угольных складов, церкви, казармы и тюрьмы, ставшей за эти три десятка лет эпицентром двух кровавых мятежей. Население едва перевалило за тысячу – почти все чилийцы, за исключением горстки англичан, сотрудников фактории «Пасифик Стим». Собеседник Бёртона занимал пост управляющего – третий по важности человек в этом захолустье, после коменданта тюрьмы и начальника крошечного гарнизона, по совместительству исполняющего функции губернатора и капитана порта.
– Я не поблагодарил вас за свежие газеты. – сказал ирландец. – У нас тут плохо с новостями: телеграфа нет, пакетбот с востока проходил неделю назад. А с запада и того раньше – война, чилийские воды неспокойны…
Бёртон сдержал саркастическую усмешку. «Свежими» собеседник назвал несколько аргентинских и бразильских газет недельной давности, которые взяли на борт во время краткой стоянки в Буэнос-Айресе. А единственному номеру «Таймс» так и вовсе, не меньше трёх недель.
– Кстати, что вы думаете насчёт статьи о новом владельце «Пасифик Стим»? – осведомился Бёртон. – Ведь вас это напрямую касается.
– С какой это стати? – удивился управляющий. – Какие бы перемены не затеяло новое руководство, в нашем захолустье вряд ли что-нибудь не изменится. Удобное место для стоянки и угольной погрузки нужно всем, в другой фактории в Пунта-Аренас нет. А я был бы не против перемен. Вот, к примеру: ходят слухи, что за проливом, на Огненной земле обнаружены залежи угля. Сюда бы геологов – пусть проведут изыскания по всем правилам науки. Я много раз писал руководству, предлагал расширить факторию. Место здесь чрезвычайно удобное, и с развитием пароходного сообщения между восточным и западным побережьями его ждёт небывалый подъём.
– Не могу с вами не согласиться. – Бёртон поправил клетчатую, в тон макинтошу, каскетку. – И что же они ответили?
– Увы, ответа я так и не получил. Может, новый владелец обратит, наконец, внимание?..
– Считайте, получили. На одном из прибывших с нами пароходов – груз стройматериалов и опытный инженер-строитель с помощниками. Его задача: превратить вашу факторию в укреплённый форт. Отряд солдат и артиллерийские орудия будут присланы следующим рейсом.
– Пушки? Форт? – управляющий не скрывал удивления. – Но как же чилийские власти, гарнизон?
– Переговоры с чилийцами ведутся. – Бёртон сделал успокоительный жест рукой. – Строго между нами: кроме стройматериалов и оборудования, пароходы под завязку загружены оружием. Новейшие винтовки, полевые орудия, картечницы Гатлинга на колёсных станках, снаряды, патроны. Есть даже новейшая «торпедера» – минный паровой катер, построенный на лондонской верфи «Ярроу». Это первый взнос в счёт платы за аренду Пунта-Аренас. Вы, я вижу, человек деятельный и достаточно осведомлённый, так что имейте в виду: скоро здесь появится британская администрация, им, несомненно, понадобится кто-то, вроде вас – хорошо владеющий обстановкой и безраздельно преданный Англии.
Управляющий хлопал своими рыжими ирландскими ресницами и машинально потирал ладони. Видно было, что ему не терпится засыпать гостя вопросами, и лишь природная сдержанность не позволяет этого сделать.
– Однако похолодало, вы не находите? – Бёртон решил сжалиться над собеседником. – Предлагаю отправиться на борт «Рэйли». Пообедаем, отведаем горячего грога, а заодно обсудим наши дела.
Рыжий ирландец отбыл на берег в приподнятом настроении, попыхивая бледно зелёной гаваной – коробку таких сигар, приобретённых ещё в Гамильтоне, на Бермудах, Бёртон вручил ему на прощание. Что ж, у него были к тому все основания, признал англичанин. Форт в Пунта-Аренас действительно, будет построен. Вслед за солдатами в городке появятся и британские колонисты, а вместе с ними сюда явятся и чиновники. И толковому администратору, каковым является управляющий фактории, достойное место, конечно, отыщется.
Британского губернатора сюда, конечно, не назначат, во всяком случае, пока. При всей важности пролива для Британской Империи, это пока всего лишь точка на карте – жалкая кучка домов, причал и горстка людей. Так что поначалу, местные власти будут находиться в ведении губернатора Фолклендских островов. Но это формальность, конечно. Слишком далеко Пунта-Аренас от Порт-Стэнли, а о регулярном пароходном сообщении мечтать пока не приходится.
Но это не беда: если где-то поднят «Юнион Джек», то там он и останется. А люди будут, конечно. Сойдут на берег с пароходов и сделают то, что делали по всему миру: построят причалы и дороги, выкопают шахты, заселят эти негостеприимные края. Будут рожать детей, строить школы и дома… жить, одним словом. Жить, как живут сотни тысяч, миллионы их соотечественников в разных уголках Империи, над которой никогда не заходит солнце – и всё благодаря удобному и безопасному водному пути, соединяющему два океана. По нему пойдут пароходы с коммерческими грузами, броненосные корабли, транспорты с войсками – всё то, что утверждает власть Британии по всему миру.
Но для этого предстоит ещё сделать многое. За обедом, накрытым в кают-компании молчаливыми, предупредительными вестовыми, управляющий расспрашивал о грядущих переменах и о роли Бёртона в них. Англичанин отвечал уклончиво, намекал на перспективы, в первую очередь, персонально для собеседника. И, как бы между делом, задал вопрос, ради которого и затеял этот обед.
Речь шла, разумеется, о новом владельце «Пасифик Стим» – точнее о пароходе «Луиза-Мария», с которым они разминулись в Буэнос-Айресе всего на трое суток. Пароход, построенный прежним владельцем компании как быстроходная яхта, обладал отменным ходом, что под парусами, что под машиной, и попытка догнать его провалилась с треском. Пожалуй, «Луизе-Марии» крупно повезло – Бог знает, чем закончилась бы для неё встреча с британским отрядом.
Дело в том, что инструкции, полученные от Первого Лорда Адмиралтейства, требовала всячески способствовать упрочнению союза между Британской Империей и республики Чили. Главную роль тут должны были сыграть дипломаты и Королевский Флот – зря, что ли, тащились на край света «Рэйли» с «Мьютайном»? От Бёртона же требовалось то, что он умел лучше всего: поддержать их на фронте тайной, не видимой широкой публике, войны. А в том, что она разразится – уже разразилась! – сомнений не было: визит в Париж, во время которого Бёртону удалось добраться до документов агента русской морской разведки, с непроизносимой фамилией Osteletsky. И бумаги эти ясно указывали на интерес этого ведомства к событиям на юге латиноамериканского континента. И, в частности, на участие барона Греве и его спутника в финансовой комбинации с «Пасифик Стим». Сейчас эти двое находились на борту «Луизы-Марии», а значит, представляли прямую угрозу интересам Британии. А с врагами – к чему церемониться? Океан велик, и мало ли кораблей сгинуло в нём бесследно?
