24 (26). Когда при этих обстоятельствах скончался стратег Диней, аристократическую власть
[89] над византийцами получил Леонт
[90]. При нем Филипп
[91], царь македонян и сын Аминты, приведя большие силы, осадил город
[92], подбираясь к стенам при помощи подкопа и всяческих военных механизмов
[93].
25 (27). И он действительно взял бы его, напав в безлунную ночь и под страшным ливнем, если бы не пришла к ним некая помощь от божества, которое заставило залаять городских псов
[94] и навело на северную сторону огненные тучи. От этого люди проснулись и, с жаром схватившись с врагами, спасли уже взятый Филиппом город, починив [затем] разрушенные башни при помощи камней из соседних гробниц
[95] и восстановив зубцы стены. Оттого они назвали эту стену Тимбосиной («Могильной»)
[96], воздвигнув там статую Гекаты, несущей светильник
[97]. И опять, вступив в морской бой, они полностью победили македонян
[98]. Когда война таким образом закончилась, Филипп оставил в покое византийцев.
28. А когда и Леонт расстался с жизнью, Харет, афинский стратег, с сорока кораблями пришедший на помощь византийцам в войне с Филиппом, достиг мыса в Пропонтиде
[99], который находится между Хрисополем и Халкидоном
[100], и, причалив к этому месту, попытал удачи в войне
[101].
27 (29). Потеряв следовавшую за ним жену, которую поразила болезнь, он похоронил ее там, поставив ей алтарь и составную колонну, на которой видна стоящая высеченная из камня корова (δαμαλίς)
[102]. Ведь таким именем она, скорее всего, и звалась – благодаря написанным там стихам оно сохранилось до наших времен.
28 (30). Стихи же это следующие:
«Я не Инаховой образ коровы, не та, в честь которой
море наречено – рядом лежащий Босфор,
ибо давно еще гнев прогнал ее Геры суровый
к Фаросу
[103], – легшая здесь, я из Кекроповых мест.
Я ведь супруга
[104] Харета: приплыла я с ним, переплывшим,
чтобы Филипповым здесь противостать кораблям.
Имя Боидия было тогда мне; супруга Харета,
Ныне же радуюсь я двум сразу материкам».
29 (31). А после того как Харет отплыл в Афины
[105], должность стратега наследует Протомах, который, подчинив оружием восставших фракийцев
[106], воздвиг на так называемом городском Милии
[107] медные трофеи.
30 (32). Когда же и он почил, Тимесий, муж из воспитанных в Аргосе, сперва попытался поставить город напротив, у Понта, называемого Эвксинским, близ так называемого Эфесиата
[108] (где некогда эфесяне, отправив поселенцев и попытавшись основать город, затем послушались византийского прорицания:
Там, где два крохи-щенка вцепились во влажное море,
там, где олень вместе с рыбой пасутся на пастбище общем)
[109].
Но, ошибившись в своих надеждах, он устраивает синойкизм с византийцами. Принятый как стратег всем народом, почти весь город он переделал на лучший и удобный лад: и законы о ежедневных занятиях установил, и обычаи ввел культурные и мягкие, благодаря которым сделал горожан людьми воспитанными и человеколюбивыми.
