Книга 100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый, страница 34. Автор книги Ханна Джевелл

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый»

Cтраница 34

Благодаря своей блестящей аргументации он также сделал вывод, что женщинам следует получать только то образование, которое поможет им заботиться о мужчинах дома, и, знаешь, может, если звезды сойдутся, даже скромненько и сдержанно поддержать беседу за ужином, Во всем остальном же им следует полностью полагаться на гениальность своих мужей.

«Идеи Руссо жизнеспособны в том случае, — отвечала Мэри, — если мужчина достиг совершенного интеллекта одновременно с тем, как зрелости достигло его тело, и тогда муж и жена станут едины и будут опираться только на его понимание; изящный плющ и крепкий дуб, который он обвивает, образуют единое целое, и их сила и красота будут одинаково видны. Но, увы! Мужья, как и их спутницы, — часто лишь не повзрослевшие дети; к тому же, благодаря дебоширству юности, мужчины редко пребывают в хорошей форме — а если слепой ведет слепого, то не нужно большого ума, чтобы осознать последствия…».

В просвещенных кругах XVIII века это прозвучало еще как язвительно!

ОТЛИЧНО, ПОРА ПЕРЕЙТИ К СЕКСУ!

Ты уже знаешь, что Мэри Уоллстонкрафт называли «философом-неряхой». Кроме того, оказывается, она была еще и немножко распутна — по крайней мере, по стандартам британского среднего класса XVIII века. На самом деле скандальную репутацию она заслужила лишь тем, что за всю жизнь у нее было всего трое мужчин, ну, может, еще одна женщина, так что нам ли, блудницам современности, ее судить?

Первой ее большой любовью был Генрих Фюссли, что звучит как «мюсли», но на самом деле так звали мужчину. Причем женатого, вот так вот. Они познакомились в 1788 году. Он был художником и писателем, и это уже могло бы стать тревожным звоночком, но Мэри страстно влюбилась в него на целых три года. Мэри больше не могла без него жить и попросила его жену Софию пожить в их доме и стать «духовной супругой Генриха». София не то чтобы была в восторге, так что Мэри пришлось одной переехать во Францию, как это обычно и бывает, когда пытаешься залечить разбитое сердце и завести друзей-радикалов.

Французская революция была в полном разгаре и как раз переживала конфетно-тюремный период, а букетно-гильотинный тогда еще не наступил, Мэри познакомилась с американским капитаном Гилбертом Имлеем, снова влюбилась и залетела, Когда все стало слишком гильотинно, Гилберт уехал из Франции «по делам» и оставил ее одну с животом. Она родила дочь, назвала ее Фанни (лол) и с гордостью писала своему другу: «Моя малышка начинает так МУЖЕСТВЕННО есть, что ее отец язвительно намекает, что она напишет вторую часть „Прав женщины“». Зачет.

Когда тебя бросили во время беременности, это должно стать еще одним тревожным звоночком, но сердцу не прикажешь, и Мэри по-прежнему была влюблена в Гилберта, Он отправил ее в Скандинавию, чтобы она помогла ему разобраться с какими-то делами, и Мэри с радостью на это согласилась, а когда вернулась, то обнаружила, что у него новая женщина, Мэри ничего не оставалось, кроме как броситься с моста в Темзу, но, к счастью, ее спасли.

Гребаный Гилберт. По крайней мере, из этой истории Мэри смогла создать блестящий литературный труд — «Краткое пребывание в Швеции, Норвегии и Дании», — основанный на письмах о ее разбитом сердце и отчаянии.

В конце концов Мэри нашла своего спутника в лице Уильяма Годвина, философа и историка. Они уже как-то встречались на званом ужине, где громко спорили о религии. Пять лет спустя после этой встречи Мэри нагло заявилась к нему домой, чтобы обсудить роман Руссо. Они стали любовниками и писали друг другу эротические письма, в которых в основном говорилось о том, как они краснеют от стыда, и в которых слишком много аллюзий и метафор (правда, в XXI веке они вряд ли вызовут у кого-то эрекцию). Но, видимо, для этих двоих писем было достаточно, и скоро Мэри снова забеременела. Они поженились, чем потрясли всех своих друзей, которые не знали, что Мэри так и не вышла замуж за Гилберта, этого бесполезного мужчину, который только зря занимал место в пространстве.

Супруги были очень счастливы, они наслаждались обществом друг друга, играли с первой дочкой Мэри, участвовали в интеллектуальных дебатах и занимались чем-то, после чего краснели от стыда. Все это закончилось, когда Мэри родила и после родов умерла от инфекции. Уильям был опустошен и писал своему другу: «У меня нет ни малейшей надежды, что когда-нибудь я буду снова счастлив». Вот бы они встретились раньше и провели побольше времени вдвоем, вместо того чтобы Мэри потратила годы на Гилберта. Вот бы женское здравоохранение не было таким отстойным, что тогда, что сейчас.

После смерти Мэри Уильям опубликовал мемуары о ее жизни, в том числе все скандальные подробности ее свободной сексуальности. Как только до этих мемуаров добрались ханжи, то сразу же стали использовать ее сексуальную свободу как доказательство того, что суфражистки, защитницы прав женщин, феминистки, да и вообще все женщины — просто шлюхи. Так что в XIX веке более консервативные борцы за права женщин отодвинули Мэри в сторону, посчитав троих мужчин слишком большим и скандальным числом на свой вкус, но к XX веку более смелые женщины снова стали почитать ее как героиню.

Дочь Мэри Уолстонкрафт, которую очень оригинально назвали Мэри Уолстонкрафт Годвин, стала писательницей и подарила миру «Франкенштейна», уже под фамилией мужа — Мэри Шелли. Как жаль, что Мэри и Мэри так толком и не пообщались.

50. Ида Б. Уэллс-Барнетт (1862–1931 гг.)

Примечательно в Иде Уэллс то, что она совершила не один, не два и не три, а миллиард замечательных подвигов за 68 лет жизни. Каждого из этого миллиарда достижений хватило бы, чтобы заслужить ей право на вечную славу, но почему-то сегодня еще далеко не у каждого журналиста Америки есть татуировка с ее именем на теле, а, по идее, должна быть. Так что нам снова придется признать, что еще одна выдающаяся женщина не получила должного признания в истории.

Ида Уэллс родилась в 1862 году в Миссисипи. Ее родители Джеймс и Элизабет Уэллс получили свободу после Гражданской войны и стали участвовать в республиканской политике на освобожденном Юге. (Напомню, что в тот момент в американской истории республиканцы интересовались реконструкцией Юга и расширением прав ранее порабощенных людей, а не раздавали оружие зародышам, как сейчас.)

Сразу же после Гражданской войны для чернокожих Юга настало время больших надежд, ведь они оказались в центре политической жизни, потому что составляли большинство избирателей. С огромным энтузиазмом освобожденные люди вроде родителей Иды принялись за работу, чтобы стать полноправными гражданами спустя несколько веков лишения всех человеческих прав, не говоря уже о праве голоса. Родители Иды проводили кампанию по избранию чернокожих на политические должности, а своих восьмерых детей попутно учили пользоваться преимуществами образования. Позже Ида описывала свои занятия в детстве: «У нас была задача ходить в школу и учиться как можно лучше».

В 1878 году на плечи Иды ляжет еще большая ответственность, когда эпидемия желтой лихорадки заберет у нее родителей и брата. Ее родственники планировали разлучить детей, а Евгению, одну из сестер Иды, парализованную сколиозом, отправить в соответствующее учреждение, но Ида заявила, что родители «перевернутся в гробу, если узнают, что их детей разлучили», Так что в 16 лет, когда единственное, о чем нужно заботиться девочке, это то, как спрятать прыщи, чтобы их не увидел тот самый мальчик, Ида взяла на себя ответственность за всю семью.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация