Правильнее было бы дать коммуникации эволюционное определение, потому что в этом случае мы по крайней мере сможем быть уверены, что оно будет работать везде, где имеет место эволюция. Я предлагаю следующее эволюционное определение коммуникации:
Сигнал, посылаемый одним животным и воспринимаемый другим, в результате чего поведение получателя меняется, увеличивая приспособленность отправителя.
Принципиально важно, что к определению коммуникации, которое можно было бы посчитать необходимым и достаточным с повседневной точки зрения, добавлено описание механизма: поведение получателя меняется, увеличивая приспособленность отправителя. Иными словами, недостаточно, чтобы одно животное передало информацию другому, эта информация должна оказать определенное воздействие. И не просто воздействие, а такое, которое пойдет на пользу отправителю информации. Хотя такое определение может показаться неожиданным, в нем учитывается действительно универсальный принцип, поскольку никакое поведение не возникнет в ходе эволюции, если оно снижает приспособленность животного. Разумеется, это не значит, что в природе не происходит передачи неблагоприятной информации: олень сделал неверный шаг, ветка хрустнула и привлекла к оленю внимание тигра. Но подобная вредящая животному информация не может стать эволюционной основой для возникновения специализированного признака — в нашем случае можно ожидать, что олени в ходе эволюции будут передвигаться все более бесшумно, а не наоборот.
Обратите внимание, что наше новое определение совершенно нейтрально и не зависит от любых конкретных условий, оно предполагает лишь наличие естественного отбора. На нашей гипотетической планете с невероятно медленной передачей сигналов это определение все еще остается справедливым благодаря эволюционному механизму — если сигнал доходит слишком поздно, чтобы от него была польза, он не принесет выгод отправителю и поэтому не закрепится в ходе эволюции.
Вы можете меня спросить, почему коммуникация должна быть выгодна отправителю информации, а не получателю. Если соблюдается условие выгоды для первого, то в рамках нашего определения результат для второго совершенно неважен — для него сообщение может быть как полезно, так и бесполезно. В реальности многие коммуникативные системы на Земле, если не большинство из них, взаимовыгодны и для отправителя, и для получателя, особенно если оба животных принадлежат к одному и тому же виду и тем более если они члены одной семьи. Сурикат подает сородичам сигнал тревоги при появлении хищника, и все члены группы убегают в укрытие — дозорный защищает свою семью, а следовательно, свои гены. Птенец пищит, разевая рот и тем самым сообщая родителям, что его пора кормить, — без еды птенец умрет, а мать потеряет свои «инвестиции» в потомство. Это взаимовыгодные коммуникативные сигналы, полезные обеим сторонам, но взаимная выгода — дополнительный бонус, который не обязательно нужен для того, чтобы эволюция породила коммуникацию. Телефонный мошенник, спрашивающий у вас банковские реквизиты, явно не заботится о ваших интересах, а кукушонок, выпрашивающий корм у приемных родителей, не действует во благо их генов (ведь их собственные яйца он из гнезда выбросил). Для получателя информация может быть полезна или нет, но тому, кто ее посылает, данная форма поведения должна быть безусловно выгодна, чтобы закрепиться и распространиться. Таким образом, хоть это и может показаться нелогичным, если мы хотим понять, почему существует коммуникация, нам нужно искать, чем она выгодна отправителю.
Всюду, где присутствует конфликт интересов (хотя бы потенциальный) двух животных, принимающих решения с целью максимально повысить свою приспособленность, вступает в действие эволюционная игра. Каждая особь стремится перехитрить другую — или, возможно, вступить в сотрудничество с ней, но по чисто эгоистическим мотивам. В долгосрочной перспективе наилучшая стратегия игры та, которая, с наибольшей вероятностью будет развиваться дальше. Поэтому в эволюции поведения многое можно объяснить с помощью элементарных математических игр, а их принципы не зависят от сложных особенностей физического мира. И поэтому неважно, летают эти животные или ползают, живут ли они в море или на суше; огромные они, как тираннозавр, или крошечные, как блоха; плавают ли они в теплом соленом водном океане или скользят по жидкому метану при температуре −200 ℃. Конечно, детали имеют значение, но правила игры будут примерно одинаковы для всех. Поэтому модели теории игр особенно подходят для объяснения, как может развиваться жизнь на других планетах. Представьте себе, что во Вселенной полно маленьких менеджеров по маркетингу, принадлежащих к миллиардам различных видов. Независимо от средств коммуникации, от пространственных и временных масштабов взаимодействия, животные на всех планетах будут развиваться в процессе эволюции так, чтобы оптимизировать свои результаты, и использовать информацию, чтобы повлиять на других животных ради своей выгоды. Это и есть фундаментальная природа коммуникации: влиять на других ради своей выгоды.
Как эволюционирует коммуникация?
Первое, что должно появиться у животных, чтобы они могли общаться, — это восприимчивость к различным сигналам окружающей среды. Банальность, скажете вы? Разумеется, потому что способность реагировать на окружающую среду, по-видимому, является фундаментальным свойством всего живого (раздел 3). Но как именно и на что реагируют живые существа, зависит от условий на разных планетах. На Земле большинство животных так или иначе реагируют на свет и вибрацию, поскольку наши океаны и атмосфера прозрачны (относительно, конечно) и, кроме того, в них могут распространяться колебания. Физические параметры других планет могут накладывать ограничения на то, какие модальности восприятия будут эффективны или вообще возможны. В вакууме звук не распространяется. Твердая среда, как правило, не пропускает свет. Даже если сигнал можно передать физически, он не обязательно подходит для коммуникации. На планетах с синхронным вращением, у которых одна сторона постоянно обращена к их звезде и там царит вечный день, а обратная сторона всегда погружена в ночь, вероятнее всего, дуют непрерывные ураганные ветры — от горячих областей атмосферы к холодным. В таких условиях звуковая коммуникация будет плохим выбором. Таким образом, исходя из условий, существующих на планете, мы в целом можем предположить, какие органы чувств разовьются у ее обитателей.
Итак, можно ли с уверенностью утверждать, что коммуникация животных может развиться лишь из способностей, возникших для того, чтобы воспринимать окружающую среду? Или возможно независимое появление особых органов коммуникации, не связанных с чувственным восприятием? Мы умеем говорить и слушать потому, что наши предки ощущали присутствие добычи или хищников по колебаниям воды вокруг них. Но возможно ли, чтобы где-то во Вселенной слух и речь возникли специально для общения, а не в результате приспособления уже имеющихся сенсорных способностей к нуждам коммуникации? И как насчет телепатии, о возможности которой говорилось в предыдущих разделах? Может ли существовать планета, обитатели которой развили эту уникальную способность каким-то иным путем?
Это не то чтобы невозможно, но маловероятно. Если у нас уже есть слух, чтобы выслеживать добычу, так почему бы не использовать его для того, чтобы улавливать сигналы животных собственного вида — не такой уж это большой эволюционный скачок. Однако предположение, что некие коммуникативные способности развились сами по себе, не находит убедительного объяснения в рамках эволюционных представлений о постепенном развитии. Как впервые возникший орган коммуникации мог обеспечить преимущество, если на тот момент еще никто ни с кем не общался? Это серьезный довод против описываемых в научной фантастике сверхспособностей вроде телепатии; просто непонятно, что могло послужить толчком к их развитию, если эти способности изначально не давали животному каких-то других преимуществ, не связанных с коммуникацией. Это не значит, что телепатия невозможна, но в рамках научного подхода ей пока нет места. Так что мы смело отбрасываем все догадки о том, как еще могут общаться инопланетяне, ограничившись реально осуществимыми с точки зрения эволюции возможностями.
