– Нет, ты сказала, что это я влюблюсь в тебя.
Я улыбнулась. Итак, момент истины.
– Так вот, я влюбляюсь в тебя, Белль. – Он потянулся поцеловать меня.
Я ответила на поцелуй.
– Я тоже тебя люблю, Алекс.
И это была правда. Какая-то часть меня его прямо-таки обожала. Но я не была в него влюблена. Я на самом деле никогда не была влюблена ни в кого, за исключением Джоны, и в этом была некая гарантия безопасности. Алекс на самом деле не знал меня.
И все же Алекс был веселый, и умный, и добрый. И он дарил мне столько внимания, что больше и желать нельзя. Он всегда говорил мне, как ему приятно входить в ресторан, держа меня за руку, или регистрироваться в отеле, когда я вишу у него на локте. И я получала внимание не только от Алекса, но и от своих друзей, которые были одновременно и шокированы, и впечатлены тем, что я решилась на такой смелый шаг, как встречаться с мужчиной за деньги.
– Разве ты не беспокоишься? – спрашивала меня Симона, забирая со стойки две порции матча латте по шесть долларов, которые я заказала для нас. Я бросила баристе полтинник, позаботившись о том, чтобы она это видела.
– Беспокоюсь – о чем?
– Не знаю – например, что он ненормальный или что-то вроде?
– Это ровно то же самое, что встречаться с любым другим мужчиной, с которым познакомилась через Интернет. Ты же сама не вылезаешь из «Тиндера»!
– Да, но этот мужик такой… старый (читай – жирный).
– Ага. Но он очень хороший. Ему небезразлична моя жизнь. Знаешь, я как раз на днях рассказывала ему о тебе и о том, как ты ненавидела…
– Ты рассказала ему обо мне?!
– Ну… э-э, да. Ты же моя подруга. Мы много о чем разговариваем.
– Как-то мне некомфортно из-за того, что ты рассказываешь ему обо мне!
– Почему?
– Не знаю. Он странный.
– Он не странный, Симона. Я собиралась предложить тебе пойти со мной в спа по карте, которую он мне подарил, но не сделаю этого, если ты будешь осуждать его, даже не будучи с ним знакома!
– Ну и подумаешь! Это же не я занимаюсь с ним сексом за деньги. Не нужны мне его подарочные карты!
Да и ладно. Мне больше достанется. Алекс обеспечивал меня всем, что требовалось: и в материальном плане, и вообще. Когда я уставала или грустила, я могла свернуться калачиком на кожаном диване у него дома и смотреть подряд все серии «Отчаянных домохозяек» на его восьмидесятидюймовом экране. Я могла продолжать ходить на свидания с другими мужчинами (при условии, что не буду с ними спать). И если я хоть на секунду задумывалась о том, что мне чего-то хочется, это «что-то» появлялось – даже когда оно мне на самом деле не было нужно.
Однажды мы с Алексом были в Nordstrom
[14], искали подарок для его тринадцатилетней дочери. Он попросил меня помочь, потому что, по его словам, у нас с ней был похожий вкус. Хоть я и пыталась объяснить, что его дочь – девочка популярная и стильная, а я хожу в основном в шлепанцах и штанах для йоги, покрытых не отстирывающимися пятнами.
– Да, но на тебе эти штаны для йоги выглядят на миллион баксов!
– Да это потому, что они почти столько и стоят, – возразила я. – Это же «Лулулемон»
[15].
– Это я за них заплатил?
– Конечно.
Я взяла в руки кожаную курточку марки Vince, сшитую из ягнячьей кожи.
– У Наташи их уже четыре штуки, этих кожаных курток, – сказал Алекс, разглядывая ее. – Но тебе бы пошло.
Я примерила куртку, покрутившись на носочках.
– Мне в ней уютно… – Я тут же реабилитировалась и вернула ее на вешалку. – Хотя она мне не нужна.
Как я постепенно вычислила, это было главным в подходе к Алексу. Ему не надо было говорить, что он особенный. Важно было ни в чем не нуждаться. Он был мягким человеком с глубокой патологической потребностью заботиться о других. Когда его дочь захотела билеты на Дрейка, он открыл новую карту AmEx и потратил пять грандов, чтобы гарантированно войти в особую очередь на предварительную продажу билетов. Он заботился обо всех людях в своей жизни в ущерб самому себе. Я была тем единственным человеком, который говорил, что ему (мне) ничего не нужно. Я не хотела, чтобы он покупал мне очередное украшение вместо билетов на футбол, которые хотел сам.
Так что, конечно же, я получала это украшение.
Я получала украшение, потому что Алекс хотел, чтобы я была счастлива, и, открыв коробочку, визжала, вопила и говорила ему, что ни за что не смогла бы принять такой подарок. Я получала украшение, потому что мне не нужно было это украшение, и я никогда его не требовала. Алекс был покорен. Я говорила ему, что я с ним потому, что наслаждаюсь его обществом. Содержание было мне нужно только для того, чтобы как-то жить. И это была правда. Мне нравилось тусить с Алексом. Нам было весело вместе. Когда я в час ночи сказала ему, что хочу поехать в «Уолмарт», чтобы купить смесь для выпечки кукурузных кексиков, он удовлетворил мою просьбу и шлепал меня по заднице, пока я катила тележку по пустым рядам, распевая Barbie Girl.
– Ты чокнутая, – смеялся он, запыхавшись, пытаясь поспеть за мной. – Рядом с тобой никогда не бывает скучно.
К сожалению, скучно начало становиться мне, когда первоначальное приятное возбуждение от наличия «сладкого папика» несколько потускнело. Конечно, я могла оплачивать счета. У меня была славная квартирка, крутые шмотки и сверкающий новый iPad. Но я не была удовлетворена. Это было не то, чего я хотела от секс-работы. Когда мы начали встречаться, меня в этом привлекала возможность заставить богатого мужчину намного старше меня подпасть под мои чары. И теперь, когда это случилось, этого оказалось недостаточно. Во мне продолжала жить та гложущая тьма, которая хотела чего-то еще, нуждалась в большем. Мне нужно было кормить это чудовище. Роль содержанки больше не ощущалась как работа. Это была просто моя жизнь. Секс с Алексом был таким же, как секс с любым другим мужчиной. Ни лучше, ни хуже. Это были механические действия, которые я выполняла потому, что этого от меня ждали, и я поймала себя на том, что избегаю секса с ним при любой возможности: мои месячные были таинственно затянутыми, у меня случались мигрени, я не могла общаться по нескольку дней подряд.
Однажды вечером мы с Алексом ужинали, и я выразила свое общее недовольство всей этой ситуацией.
– Мне просто нужно делать что-то со своей жизнью, понимаешь?
Он кивнул. Он и так подбивал меня начать какой-нибудь бизнес, утверждая, что я слишком умна, чтобы просто жить у него на содержании. Я даже начала возвращаться в веб-дизайн – работу, от которой отказалась после того, как решила, что это сплошное болезненное разочарование.
