Но в то же мгновение, когда Каро возвращается в клинику, ее мрачное выражение лица подтверждает мои худшие опасения. Она дает мне пластиковую палочку без единого слова, и я смотрю на маленькую синюю галочку в окошке, обозначенном как положительный результат.
Я медленно выдыхаю. Пытаюсь спрятать растущую панику.
– Ладно, – говорю я быстро, хватая бумажный календарь со стола. – У тебя есть хоть примерное представление о дате зачатия?
– Эммм… ну, нет. – Каро краснеет. – Я не уверена. – Она сомневается. – Понимаешь, это было не один раз.
– Ты говоришь, что пользовалась контрацептивным пластырем. Ты думаешь, он не сработал?
– Я получила новый перед приездом сюда, но мне от него было плохо. Так что я перешла на таблетки с прогестероном.
– Ты их каждый день принимала? – Я пытаюсь спрашивать как можно мягче, но она лишь сильнее краснеет.
– Большинство дней.
Я киваю. Нет смысла продолжать это. Что сделано, то сделано, и нет никакой нужды намекать на то, что Каро была безответственной. Или ее партнер – кто бы это ни был.
Я еще раз глубоко вдыхаю, концентрируюсь.
– Можно я спрошу кое-что личное, Каро?
– Конечно.
– Отец знает?
Она оживленно качает головой, затем отводит глаза, ее плечи сотрясаются от рыданий.
– Если честно, я не уверена… – Она останавливает себя, прижав пальцы к губам, словно сдерживая отчаяние. – О боже, какой кошмар.
Я смотрю на нее, не зная, что сказать. Забеременеть в таких условиях просто ужасно. Я мысленно перебираю возможные осложнения, с трудом вспоминая гинекологическую практику. Надеюсь, мы уже прошли период, в который возможна внематочная беременность. Хотя остаются еще вещи вроде… чего? Поздний выкидыш, гипертензия и преэклампсия, тяжелое кровотечение. Врожденные дефекты у ребенка.
– Давай положим тебя на кушетку, – мягко говорю я, пытаясь звучать спокойнее, чем себя чувствую на самом деле. – Посмотрим, сможем ли мы определить примерный срок. Можешь снять комбинезон?
Она расстегивает лямки и позволяет им упасть на пол, затем забирается на стол, снимая футболку. Без одежды я могу видеть заметную маленькую округлость. Это значит, отец либо уехал домой вместе с летней командой, либо они перестали спать вместе. Сложно поверить, что, увидев ее обнаженной, можно этого не заметить.
Сфокусируйся, приказываю я себе и осторожно пальпирую ее живот, пальцами нащупывая твердую округлость вверху матки. Схватив измерительную ленту, я оцениваю расстояние до ее тазовой кости.
Почти двадцать сантиметров. Я надеваю стетоскоп, прикладываю мембрану к животу, двигая ее по кругу и внимательно слушая.
Вот. Тихий и быстрый, маленький галоп сердцебиения зародыша.
– Что там? – тревожно спрашивает Каро, увидев мое выражение лица. – Все нормально?
– Похоже, да. Одевайся. Мне просто нужно кое-что проверить. – Пока она разбирается с лямками комбинезона, я включаю компьютер и нахожу правильную «шпаргалку»: перечень буквально каждого медицинского состояния, с которыми мы, врачи на станции, можем столкнуться – потом проверяю таблицу с высотой дна матки. Хватая календарь, я прикидываю время родов.
Сердце уходит в пятки. Это будет непросто. Мало шансов, что они смогут прислать самолет до середины августа – самый ранний срок.
– Ты мне скажешь?
Я выпрямляюсь, поворачиваясь с ней.
– Хорошо. Я предполагаю, что у тебя срок около двадцати недель, или пять месяцев. Но без даты последней менструации или УЗИ я не могу сказать точнее.
Каро закусывает губу изнутри.
– Значит, когда я должна родить? Примерно.
– Учитывая, что в среднем беременность длится примерно сорок недель, это будет… – я снова сверяюсь с календарем, – примерно середина сентября. Но не забывай, что длина беременности может меняться в одну или другую сторону.
– Ну, тогда все должно быть нормально, да? Мне не придется рожать его на базе? – с облегчением спрашивает она.
– Если повезет, – говорю я, отгоняя сомнения. – Но я должна тебя предупредить, что в каждой беременности есть риски, а отсутствие доступа к полноценному медицинскому обслуживанию может их только усилить. – Как только я это произношу, тут же прикусываю язык. Каким образом это поможет нам? – Но ты молодая и в хорошей форме, – быстро добавляю я. – Уверена, все пройдет гладко.
Каро откашливается. Опускает глаза в пол.
– Я полагаю, уже слишком поздно что-то с этим делать, – бормочет она.
– Ты имеешь в виду, прервать?
Она кивает.
– Нет ни одного шанса, что я смогу провернуть подобное здесь. Особенно на этом этапе беременности. – Я замолкаю. – Ты что, не хочешь оставить ребенка?
Она снова качает головой.
– Нет. Ну, я хочу. Я хочу его оставить. – Еще одна слеза скатывается по ее щеке. – Просто я чувствую себя так… глупо. Мне стоило прийти к тебе раньше, но я так долго не понимала – мне просто никогда не приходило это в голову. Я думала, что набрала немного веса, но это неудивительно… то есть я знаю, у тебя аппетит, как у птички, – она шмыгает носом и одаряет меня улыбкой сквозь слезы, – но Раджив отлично готовит и у нас много еды. И потом, когда я начала подозревать, я просто впала в отрицание. Говорила себе, что этого не может быть.
– У тебя не было других симптомов? Тошнота? Усталость? Чувствительность груди?
– Меня немного мутило, да, но я думала, это из-за таблеток. Я была уставшей, но кто тут не устал? Я просто решила, что мои биоритмы или что там сбились.
Я смотрю на нее с сочувствием. Не могу ее винить. Заметила бы я сама эти знаки? Это не то, о чем мне нужно беспокоиться, слава Богу. Я поставила себе спираль еще до аварии плюс убедилась, что Дрю использовал презерватив.
Перестраховка.
– Ты все еще принимаешь таблетки с прогестероном? – спрашиваю я.
Каро кивает, затем ее лицо омрачает тревожное выражение.
– Они могут навредить ребенку?
– Я посоветуюсь с медицинской командой АСН, но, насколько мне известно, никаких доказательств этому нет. И все же тебе нужно перестать принимать их сейчас, – качаю головой я.
– Ладно.
– И никакого алкоголя.
– Ладно, – повторяет она.
Я делаю паузу, пытаясь придумать, что теперь делать.
– Послушай. Тебе нужно обдумать, если… или, скорее, когда – ты скажешь остальным, но пока что мне нужно обсудить это с Сандрин. Согласна?
Я вижу, что она сомневается.
– Это полностью в твоих интересах, – добавляю я. – Твоих и ребенка. Сандрин нужно будет убедиться, что все улажено для того, чтобы увезти тебя отсюда как можно скорее. И мне надо связаться с АСН, так как тебе необходимо предоставить наилучший дородовый уход. Понимаешь?
