Сандрин потирает висок. Под аккуратным макияжем она выглядит изможденной.
– Я не уверена. Мой главный приоритет – просто помочь нам безопасно пережить эту зиму.
– Мой тоже, – добавляю я. – Я совсем не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. Или хуже.
– Ты и правда веришь, что смерть Алекса не была самоубийством? – она смотрит на меня.
Я колеблюсь.
– Я не могу быть полностью уверена, но слишком много вещей не сходятся.
К моему изумлению, она кивает.
– Тогда мы с тобой заключим сделку – ты согласишься предоставить это мне, и я разрешу тебе беспрепятственно вернуться к работе. Но больше не полагаясь на таблетки. Я прибегла к предосторожности и убрала эти самые таблетки из клиники.
– Ладно. – Я сглатываю.
Лицо Сандрин смягчается.
– Тебе нужно завязать с этим рано или поздно, Кейт, и мне кажется, что здесь такое же подходящее место, как любое другое. Думаешь, ты сможешь это сделать?
– Я полагаю, мне придется. Хотя сейчас я чувствую себя дерьмово.
– Не сомневаюсь, – начальница станции позволяет себе легкую улыбку.
Честное наказание, заключаю я. И я понимаю, что эта женщина оказывает мне услугу, ведь в отличие от реабилитационного центра или какой-нибудь программы ты не можешь выписаться из Антарктики.
Где, как не здесь, противостоять своим демонам? Или монстрам, как предпочитает называть их Арк.
– И ты расскажешь АСН о происходящем? – уточняю я, думая, стоит ли упоминать, что Люк соврал насчет вейпа. Решаю против этого. Еще немного «диких обвинений» могут заставить ее передумать.
К моему несметному облегчению, начальница станции снова кивает.
– Предоставь это мне, – говорит она, поглядывая на часы. – Давай уже позавтракаем.
Глава 36. 9 июля, 2021 года
Что-то не так.
Я резко просыпаюсь и растерянно оглядываясь по сторонам, когда вчерашние события наваливаются на меня: неожиданное примирение с Сандрин, осторожное приветствие остальной команды, благодарной, как минимум, видеть меня вернувшейся к работе. И облегчение, что Сандрин на моей стороне. Что она наконец что-то предпримет в отношении гибели Алекса.
Так откуда это чувство страха? Я лежу в полубессознательном состоянии, ожидая, пока глаза привыкнут к сумраку в комнате. Может, это еще один эффект ломки? Пробирающие до костей страхи?
И потом я понимаю. В комнате абсолютная темнота. Ночник выключен. В панике я хватаю воздух рукой в поисках выключателя, щелкаю им несколько раз.
Ничего.
Лампочка перегорела, говорю я себе, пытаясь сохранять спокойствие. Я на ощупь ищу в ящике фонарик, потом вспоминаю, что он на столе. Я выбираюсь из кровати и нащупываю путь в темноте к выключателю у двери.
Черт! Я чувствую вспышку боли, ударившись пальцем ноги о ножку стула. Стиснув зубы, выжидаю, пока она отступит, а затем ковыляю к дальней стене и включаю основной свет.
Ничего не происходит.
С учащенно бьющимся сердцем я пробую выключатель снова, но меня все еще окружает полнейшая темнота, и я не способна разглядеть даже свою руку перед глазами. Приступ иррационального ужаса заставляет меня заскулить вслух. Я подумываю закричать, позвать на помощь, но понимаю, что мне тяжело дышать.
Я заставляю себя вдохнуть и выдохнуть несколько раз, ровно и медленно. Потом нащупываю путь обратно к столу, шаря в поисках фонарика. Когда пальцы прикасаются к металлу, он падает на пол.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
Рухнув на четвереньки, я ищу его вокруг себя, но нигде не могу его найти. Я ползу к окну и открываю жалюзи, надеясь хотя бы на толику лунного света, но снаружи так же темно, как внутри.
Я стою, дрожа от страха и холода. То, что ни один фонарь не работает, может значить только одно, осознаю я, и эта вещь намного, намного хуже, чем моя боязнь темноты.
Отключилось электричество.
Может, это только одна часть станции, молюсь я, снова падая на пол и шаря руками в поисках фонарика. Где он? Собираясь с силами, я просовываю пальцы под койку, все еще терзаясь детским страхом перед тем, что может скрываться под ней.
Ничего, Кейт, бормочу я вслух. Повзрослей.
Наконец-то кончики пальцев прикасаются к гладкой поверхности фонарика, прямо у дальней стены. Я просовываю руку так глубоко, как могу, и умудряюсь притянуть его к себе, молясь, что он не сломался при падении.
Трясущимися руками я включаю его, чувствуя себя на грани обморока от облегчения, когда свет озаряет комнату. Накинув халат, я выбираюсь в коридор. Секунду спустя я с кем-то сталкиваюсь. Невольно взвизгиваю от испуга и направляю фонарик вверх, замечая мертвенно бледное лицо, глядящее на меня сверху.
– Кейт. – Дрю хватает меня за руку. – Я как раз шел убедиться, что ты в порядке.
– Господи, ты меня напугал, – шокированно выдыхаю я. – Какого хрена происходит?
– Отключилось электричество, – говорит голос позади нас. Это Люк, в сопровождении Элис, его лицо бледное от страха.
– Отключилось электричество? – повторяю я. – Это из-за генератора?
– Арк и Арне пошли выяснять, – говорит Дрю.
– Как давно оно отключилось?
– Около двадцати минут назад, – отвечает Люк.
– Где Сандрин?
– Мы только что ходили ее искать, – говорит Элис, напряженным от тревоги голосом. – Она не у себя в спальне.
– Дайте я оденусь. – Я возвращаюсь в комнату и начинаю одеваться, но волна головокружения заставляет меня остановиться. О боже. Что бы я сейчас не отдала за пару таблеток «Гидрокодона». И немного «Валиума» в придачу.
Я отгоняю эту мысль и натягиваю легинсы, ища по комнате пару носков. Я почти закончила, когда Элис врывается в комнату, ее миловидное лицо перекошено. Потом я замечаю, что она дрожит. Она открывает рот, но ничего не выходит.
– В чем дело? – Паника взвинчивается снова. – Элис, что происходит?
Элис качает головой, будто она не может произнести это вслух.
– Пойдем, – наконец хрипло говорит она, выходя за дверь.
Хватая фонарик, я следую за ней по коридору к офису Сандрин, слыша спорящие голоса, когда мы приближаемся. Маленькая толпа собралась внутри – Том, Роб и Соня.
– Что случилось? – спрашиваю я.
Они все поворачиваются ко мне, на их лицах такое же выражение недоверия и ужаса, как у Элис. Роб освещает комнату фонариком. Сначала я не осознаю, что вижу, не могу опознать пятна света и глубокой тени.
А потом я понимаю.
На полу распластано тело, едва заметное из-за стола. И оно не двигается.
